Всего за пару недель до того, как Имперский Верховный Суд официально легализовал систему корпоративных взяток, названных «данью», Тенниел оказалась на улице. Поскольку работу стало так трудно найти, работодатели выдвигали к соискателям любые требования. С тех пор Тенниел с Дамианом едва удавалось сводить концы с концами, откладывая каждую мелочь в почти тщетной надежде когда-нибудь накопить столько, чтобы заплатить положенное и снова добиться хоть какого-то более или менее постоянного места.

Задолго до десерта Кэнби осознал, что даже не представлял себе, насколько Тенниел не похожа на других женщин.

Пока Кэнби и Тенниел ужинали в маленьком манхэттенском бистро, на проводившемся в тот же самый вечер в Колумбийском секторе Рыцарском Дивертисменте Ренальдо познакомился не с кем иным, как канцлером казначейства Немилом Квинном.

Еще раньше в тот же вечер граф занял первое место в конкурсе костюмов, выбрав экстравагантный наряд дворянина четырнадцатого века — с кольчугой и листовой броней (и то и другое из современного легкого сплава), а также остроносыми туфлями. Впрочем, несмотря на свой успех, Ренальдо едва избежал убытка за настоящим старинным столом для игры в рулетку, когда рядом с графом появился высокий, могучего сложения незнакомец. У незнакомца, одетого в зловещего вида костюм судьи конца восемнадцатого столетия, был широкий лоб, высокие скулы и плоский нос, по мнению Ренальдо — славянский. Однако славян — довольно опасных и склонных к нецивилизованным поступкам типов — и близко не подпускали к Великим Рыцарям. Широко поставленные глаза с саркастическим выражением подчеркивали выдержку и стойкость незнакомца. Казалось, он смотрел сквозь графа, обнажая его душу и все скрытые в ней тайны.

— Добрый вечер, Садир, Первый граф Ренальдо, — произнес человек низким голосом, вызвавшим у Ренальдо ассоциацию с огромным медведем. — Ручаюсь, что бог удачи не обошел вас сегодня стороной.

— Я вас знаю? — спросил Ренальдо, жестом отмахиваясь от крупье.

На губах незнакомца появилась едва заметная улыбка.

— Еще нет, Садир, но очень скоро узнаете. «Садир»! Черни вроде славян следовало обращаться к нему «мой господин». Тем не менее этот славянин, очевидно, представлял деньги и власть, иначе его никогда бы не пригласили на августейшее собрание рыцарей. А глаза незнакомца!. По спине Ренальдо почему-то пробежал холод.

— Кто вы? — настойчиво потребовал ответа граф — Вам что-нибудь говорит имя Николай Кобир? — все с той же сардонической улыбочкой спросил незнакомец — Пока нет, — признался Ренальдо.

— Между тем меня зовут именно так, — продолжал человек.

— Что ж, мне-то какое дело, — бросил Рональде, отметая мысли о незнакомце, как об очередном незваном госте, которые время от времени покупали у охранников право на вход.

Теперь на графа нетерпеливо поглядывали другие игроки, ожидая, когда он сделает ставку. Меньше чем через час начинались Живые Картины, и Ренальдо собрался было положить на стол свою ставку, когда снова услышал спокойный низкий голос.

— Наверное, вам больше известно имя нашего общего знакомого, Садир, заметил незнакомец. — Уж о Жорже Корто вы точно слышали.

Корто! Это имя едва не пронзило Ренальдо, словно ледяная игла. Он похолодел, а в его голове пронеслись сотни тревожных мыслей — одна хуже другой.

— Э-э… милорд хорошо себя чувствует? — с озабоченным видом поинтересовался крупье.

Сжимая челюсти, Ренальдо оглядел вопросительные лица сидевших за столом — некоторые из них не скрывали раздражения.

— Я… э-э… — пролепетал Ренальдо. — Разумеется, я хорошо себя чувствую.

— Тогда, может быть, вы сделаете ставку, милорд?

— У меня очень мало времени, — прошептал Кобир. — Вернетесь к рулетке после нашего разговора — если, конечно, захотите.

С неистово колотившимся в груди сердцем Ренальдо откашлялся.

— Я… на время выхожу из игры, — с трудом выдавил он хриплым от волнения голосом.

— Мудрое решение, — отозвался Кобир, когда Ренальдо собрал свои жетоны и вместе с ним направился в спокойный уголок комнаты. — У меня есть предложение — уверен, оно вас очень заинтересует.

— Как вы сюда попали? — сердито спросил Ренальдо, пробираясь сквозь блестящую толпу. — К Великим Рыцарям вы никак не относитесь.

— Никак не отношусь, — согласился Кобир с язвительной улыбкой. — Но еще давно я обнаружил, что деньги зачастую неплохо заменяют членский билет.

— Я так и знал! — торжествующе воскликнул Ренальдо. — Вы даже не гость — самый настоящий чужеземец. Наверное, славянин.

— Кирскианец, — ответил Кобир ровным голосом.

— Ну да, конечно, — с кислым видом бросил Ренальдо, останавливаясь возле свободного дивана и мечтая, чтобы его колени перестали трястись. Хорошо, какие у вас новости в связи с тем… э-э, человеком, о котором вы упомянули?

— Жорж Корто, — подсказал Кобир. — Вы должны помнить его имя.

— Возможно, мы знакомы, — произнес граф. — Кажется, я припоминаю человека с таким именем. Разумеется, это ничего не значащее знакомство.

— Ах, как жаль, — с сочувствием протянул Кобир. — А ведь незадолго до смерти его губы шептали ваше имя.

— Корто… мертв? — спросил Ренальдо, волнение которого вернулось с утроенной силой. Кобир удивленно поднял брови.

— Сильная реакция — если учесть, что он вам практически не знаком.

Ренальдо почувствовал, как по ребрам расползаются ледяные щупальца паники. Что это за кирскианец… и что ему известно?

— П-послушайте, Николай Кобир или как вас там, — просипел граф, сейчас же выкладывайте, зачем пришли, иначе я позову охрану.

Кобир улыбнулся.

— Вряд ли, Ренальдо, — проговорил он, доставая из необъятного плаща маленькую золотую трубочку с тонкой серебряной инкрустацией в форме виноградной грозди, — ни сейчас, ни потом, когда вы ознакомитесь с этим.

— Порноскоп? — удивился Ренальдо. — Зачем он мне, когда вот-вот начнутся Живые Картины?

— Он только выглядит как порноскоп, — спокойно объяснил Кобир. — Но без пикантного содержимого. Через эту штуку можно посмотреть кое-какие голограммы, недавно отснятые моим коллегой. Они наверняка вам понравятся. Кобир протянул порноскоп графу. Нахмурившись, тот огляделся по сторонам.

— А что, если я не захочу их смотреть?

— Сядьте, Ренальдо, — приказал Кобир, показывая на диванчик, — и смотрите внимательно. Уверяю, вам будет интересно.

— Кто вы такой, чтобы указывать мне, имперскому… — начал Ренальдо, тревогу которого на мгновение вытеснила спесь.

— Сесть! — шепнул Кобир, подходя так близко, что графу показалось, что он задохнется.

Первым порывом Ренальдо было вызвать охранников, однако одно лишь упоминание имени Корто тотчас же подавило это желание. Часто дыша, граф тяжело рухнул на диванчик. Затем, схватив порноскоп, убрал звук и включил изображение.

Его руки сразу похолодели. Сначала он увидел транспортный корабль свой корабль. Ренальдо тотчас же его узнал.

— Где это снято? Кобир улыбнулся.

— В космических далях, — ответил он. — В стороне от обычных торговых трасс.

— Что заставляет вас думать, будто эта… развалина имеет какое-то отношение ко мне? — поинтересовался Ренальдо.

— Возможно, интуиция подсказывает, — заметил Кобир, флегматично пожимая плечами. — Но не отвлекайтесь от просмотра, Садир. Вам предстоит увидеть еще очень многое — и кое-что обязательно зажжет в вас интерес.

Хмурясь, Ренальдо снова включил порноскоп. На этот раз взору графа предстал трюм корабля, забитый несчастными рабами и трупами. Затем появились картины разрушенных примитивных строений — Ренальдо легко догадался, откуда все это взялось. Трясущимися, несмотря на все усилия, руками он остановил изображение и снова взглянул на Кобира.

— Я… я н-никак не пойму, какое отношение имеет весь этот ужас ко мне…