Ненависть превращает людей, которые могут быть похожи на нас своими ценностями, надеждами и человеческими чувствами, в страшных монстров. Начать преодоление стереотипов можно, обратившись к одной из человеческих фантазий о том, что мужчины и женщины созданы равными, и попытаться понять ее в более широком контексте. То, что все созданы равными, это «самоочевидная» и бесполезная истина, если ее преподносить как «самоочевидную», вместо того чтобы изучать, исследовать и делать выводы. Все люди в самом деле созданы равными, но живут с наследием человеческого неравенства перед законом реальной истории. Лдя создания равенства возможностей, для того, чтобы люди имели равные права быть свободными и жить согласно своей вере, недостаточно просто относиться ко всем одинаково. Риторика, твердящая о равноправии всех людей, может быть столь же доктринерской, нелиберальной, нетерпимой и несправедливой, как и любая другая идеологическая система. Мир, в котором люди созданы равными, может быть миром различий: у разнообразия тоже есть свои права. Чтобы быть честным и беспристрастным по отношению ко всем, важно уметь приспосабливаться к людям, уметь видеть их идеалы, цели, которые можно достичь в разных случаях по-разному. Мир построен на ответственности за других людей, и большинство людей в мире уже готовы принять необходимость считаться с мнениями других людей.
Ненависть сильна благодаря чувству опасности и паранойе. Политический дискурс ненависти построен на агрессивности и глухой защите. Когда в политике господствует чувство опасности и паранойя, мы видим диалог глухих с немыми, взаимное разглагольствование, сквернословие, поношения и обвинения. Ненависть порождает параллельные миры самооправданий и этос насилия. Под влиянием чувства опасности и паранойи формируется поведение партнеров на политической арене, как на детской площадке, где правит этика хулиганов. Есть ли надежда на преодоление ненависти? Культуре насилия, агрессивной политической риторике необходимо во всем противостоять. Но ненависти можно будет противопоставить что-либо, только если будут созданы новые средства коммуникации, Политика должна стать более эффективной и ответственной в открытом диалоге, компромиссе и способности действовать.
Антитеза ненависти—доверие и уверенность. Актуальная проблема заключается в том, что у остального мира нет доверия к Америке, нет веры в желание или возможность Америки осознать всю ответственность, связанную с ее общемировым влиянием, и начать использовать свою власть не только в собственных интересах. Как сверхдержава, захватившая мир в военном, политическом, культурном и экономическом смысле, Америка реально присутствует в жизни всех стран мира. Богатство и изобилие Америки проистекают как следствие ее отношений с остальным миром. Америка поэтому никак не может понять, стоит ли ей включаться в мировую систему, воспринявшую американский стиль жизни. «Нет представительства — нет налогообложения», — сказал один недовольный джентльмен из английской колонии, начавший войну за независимость в Америке. Весь остальной мир может с полным правом сказать то же самое. Чем больше Америка своими действиями в отношении остального мира будет напоминать Англию времен короля Георга, тем более оправданной будет революционная оппозиция—мир, желающий отделиться от Америки.
Ненависть поддерживается намеренным, «осведомленным безразличием». Для того чтобы преодолеть ненависть, необходимо заново переосмыслять то, что нам известно, и то, что, как нам кажется, нам известно. Мусульманам, индейцам, китайцам и многим другим народам столетиями внушалось, что их цивилизации традиционны, смешны, слабы и ни к чему не способны по причине своих традиционных взглядов на мир. В действительности же сам Запад, и США в особенности, стал традиционной цивилизацией, со всей его ригидностью и ханжеским чувством неотъемлемой правоты, готовностью осуждать другие цивилизации. Ощущается настоятельная необходимость в переходе от мертвого традиционализма — отождествления мнений уже умерших людей с собственными мыслями—к живой традиции, использующей традиционные ценности и идеи в качестве опоры для значительных изменений. Дискуссии об оживлении традиции, ведущиеся в незападных культурах, обычно незаметны, о них мало что известно, но они могут многому научить Запад. Мертвый традиционализм ограничивает сознание, ведет к косности мышления и в итоге уничтожает те ценности, которые были неприкосновенными. Запад в целом и Америка в частности должны осознавать эту угрозу. В Америке эта тенденция проявляется сильнее, чем в любом другом западном обществе.
Из всех проявлений «осведомленного безразличия» самым ненавидимым является неумение изучить историю и признать, что действия, совершаемые по отношению к другим во имя добродетели, приносят обычно много вреда. Переписывание истории не избавляет от прежних обязательств, несмотря на стремление ряда постмодернистов переписать всю историю заново, тем самым полностью ее разрушив, вместо того чтобы решать проблемы, которые она оставила нынешнему поколению. Подобно тому, как мы не можем руководствоваться в своих действиях мнениями предыдущих поколений, а должны иметь собственное мнение по поводу их устаревших взглядов, точно так же мы должны решать проблемы, доставшиеся нам в наследство по причине каких-то неправильных поступков и действий наших предков. Все мы делаем кому-то больно, и нам тоже делают больно. Но это не значит, что мы должны судить о том, чьи проступки были самыми вопиющими.
Бедность и отчаяние порождают фрустрацию. Но терроризм—это не всегда орудие слабых. Зачастую это ору-Аие отчужденных, пародия на власть, обратная сторона Догмы, которая сама по себе верна. Нет оправдания терро-РУ. Но это означает, что мы будем готовы осуждать открытое применение силы, нарушающее права других людей, во всех случаях, а не только в случае терроризма. Это бессовестно — оправдывать жертвы среди мирных жителей в войне против терроризма, говоря: «Война — это ад, и на войне умирают невинные»; следуя этой логике, можно считать, что раз американская международная политика приводит к ужасным последствиям, значит все американцы — законные потенциальные жертвы. В мире, живущем по двойным стандартам, смерть также совершается по двойным стандартам. Никто не понимает того, что нам всем нужно признать: боль и страдание всегда одинаковы. Нет допустимых жертв и не важных жизней. Позволить этой пагубной доктрине возобладать — значит сделать возможными террористические акты и государственный терроризм. Если терроризм — это пародия на власть, то его нельзя победить с помощью жестких мер.
Нет легких решений. Дело даже не в изменении политической стратегии в отдельных регионах. Во-первых, это будет полумерой; можно выиграть время, но не предотвратить новые вспышки насилия. Во-вторых, не так-то просто изменить политическую стратегию в отдельном регионе. Даже наиболее очевидные политические стратегии, например американская помощь Израилю, представляют собой комплекс сложных и практически неразрешимых проблем. Наивно было бы полагать, что изменение будет быстрым, легким и безболезненным; даже честно начатый процесс не может стать гарантией полной надежности и безопасности. Но если мы осознаем все, что нам мешает жить в мире, то это поможет нам взять верный курс в направлении возможных изменений. Без желания учиться, думать, слушать, уважать различия между людьми невозможно никакое эффективное изменение политического курса.
Одна из главных ошибок создателей фильма «Ненависть» заключается в том, что они не показывают всю сложность поведения героев. Аутсайдеры рассматриваются однобоко, даже те, кто стремится помочь, оказываются врагами. Люди, отождествляющие всех американцев с их государством, виновны в том же преступлении. Важно сознавать, что Америка — очень разнообразная страна; принадлежность к американскому обществу тоже может ощущаться весьма по-разному в зависимости от расы, этноса я происхождения. «Быть американцем» — совсем не то же самое, что быть китайцем, немцем или русским. Но если просто ненавидеть Америку и ее политику, то ничего не добьешься. Это всегда было главным оправданием, убеждавшим разумных людей в развивающихся странах отказаться от политической и социальной активности из-за невозможности достичь каких-либо существенных изменений. Но пока большинство пребывает в молчании, начинают действовать экстремисты.
