Действия террористов поставили под сомнение ощущение реальности происходящего. Многим не верилось в то, что телевизионные кадры событий 11 сентября—это реальность, а не очередная голливудская постановка. В какой-то степени выдуманные сценарии бесчисленных фильмов и книг задают контекст, в рамках которого мы оцениваем реальное преступление. Однако, в архивах Голливуда нет ни одного фильма, который мог бы сгладить весь шок и ужас от событий 11 сентября. Еще труднее понять, в какой степени наша реакция на эти события была обусловлена кадрами, которым мы верили, фильмами, которые мы смотрели. В апреле 2000 года в течение двух недель по количеству проданных билетов лидировал фильм «Правила боя», описанный американо-арабским антидискриминационным комитетом как «самый злой антиарабский расистский фильм, когда-либо снятый на главной студии Голливуда». Компания «Paramount Pictures» заявила, что фильм представлял собой «художественное изображение следствий экстремизма во всех его формах», настаивая на том, что в фильме не было «обвинений конкретного правительства, культуры или народа». Тем не менее в своем обзоре на сай-те film.com Питер Брунет сообщает: «Зрители, смотревшие фильм, аплодировали, когда моряки устраивали массовое убийство мирных граждан».[25]
«Правила боя»—жестокий фильм, сильно воздействующий на восприятие. Самая страшная сцена фильма показывается несколько раз в ужасающих подробностях—по-видимому, для того, чтобы зрители восприняли все именно так, как задумывалось создателями фильма. Центральное событие фильма происходит в Йемене, где посольство Соединенных Штатов находится в осаде. Поблизости от этого места высаживается отряд моряков-десантников для обеспечения безопасности и в случае необходимости для эвакуации служащих посольства. Когда прилетают вертолеты, снайперы уже заняли позиции на близлежащих крышах и стреляют по посольству. На площади внизу все еще толпятся участники протеста, кричат, машут кулаками и кидаются камнями в сторону здания. Моряки входят за ограду и оказываются в огненном окружении снайперов на крыше. После того, как посол и его семья эвакуированы, моряки получают приказ открыть огонь, но не по снайперам, а по толпе. Моряки убивают мужчин, женщин и детей. В этот момент вся публика аплодировала, говорит Брунет. Когда моряки заканчивают пальбу, все становится тихо, и мы видим, что на площади внизу уже никто не стоит. Итог кровавой бойни — 83 погибших и сотни раненых.
Затем нам показывают драму, разыгрывающуюся в здании суда. Полковник, отдавший приказ стрелять, обвиняется в убийствах и нарушении общественного порядка. Заседание суда то и дело прерывают кадры, показывающие кровавую бойню с различных ракурсов, каждый раз добавляются все новые детали, до тех пор, пока взгляд не охватывает всю картину целиком. Что мы узнаем о людях, которых вначале показывают как невинных жертв среди мирных граждан? Эти люди не герои, они — толпа. Мы узнаем, что они участвуют в демонстрации у посольства Соединенных Штатов. Что движет демонстрантами? Возле разрушенного посольства находят аудиокассеты, такие же кассеты обнаруживают около кроватей смертельно раненных в больнице. На суде зачитывается перевод текста, записанного на этих кассетах. Мы узнаем, что в них содержится декларация «исламского джихада против Соединенных Штатов» и призыв убивать всех американцев: мирных граждан и военных. Какое влияние эти записи оказывают на наше восприятие событий в толпе?
Мы снова видим кадры побоища около посольства, Моряки стали жертвами обмана, и снайперы теперь могут действовать безнаказанно. Толпа не рассеивается при звуке пальбы—протест становится еще сильнее. Снайперы на крышах занимают боевые позиции. Показывают женщин в чадрах; одна из женщин стоит и держит на руках ребенка. Во время третьего повтора мы видим, что вопреки свидетельству врача, симпатизирующего раненым, в толпе демонстрантов находятся вооруженные преступники. Во время последнего повтора сюжета видно, что в толпе все вооружены — мужчины, женщины, скрывающие оружие под черными одеждами, и дети — они открывают огонь по морякам, даже вызывающая сочувствие одноногая маленькая девочка на костылях. Калека-ребенок, с милым личиком и телячьим взглядом, превращается в убийцу с глазами демона, целящегося в вооруженных американских солдат.
Суд приходит к выводу о том, что полковник правильно повел себя в этой ситуации. Он реабилитирован. Оказывается, политики и дипломаты врали, препятствовали торжеству справедливости и пытались прикрыть преступников. В финале мы видим такие же титры, какие обычно бывают в документальных фильмах. В титрах зрителям рассказывается о том, как дальше сложилась судьба героев фильма. Мы узнаем о том, что советника по национальной безопасности и послу был объявлен выговор. События, происходящие в фильме, показываются очень реалистично. Это привело к тому, что многие зрители спрашивали у посла Йемена в США, Абдулы Вахаба аль-Хаджари: «Когда это происходило?»[26]
В создании фильма принял участие Пентагон, как это часто бывает в фильмах с военной тематикой. После того, как начался шум вокруг фильма, представитель Пентагона Кеннет Бэкон заявил, что основная забота его департамента состоит в том, чтобы «в фильмах был правдивый и точный портрет армии». Кроме того, киностудии «имеют право делать такие фильмы, какие они хотят».[27] Но кто их консультирует, кто советует им выбрать тот или иной образ врага? «Все йеменцы, даже женщины и дети изображены террористами, жаждущими убивать американцев. Это возмутительно», — протестует йеменский посол Абдул Вахаб аль-Хаджа-ри.[28] Джек Шаен, автор книги «Телевизионный араб» сообщил ближневосточной газете А.1 A.hram Weekly, что он считает фильм «самым худшим из всего, что когда-либо было снято». Фильм содержит простую мысль: «Правильно и морально верно убивать арабов, даже детей». «Голливуд, — добавляет Шаен, — считает абсолютно приемлемым чернить и демонизировать все арабское и всех мусульман».[29] Точку зрения Шаена разделяет бывший посол США в Йемене Уильям Раф, ныне президент организации AMIDEAST, задачей которой является укрепление взаимопонимания Америки и Ближнего Востока. Раф сказал: «Это тенденциозный фильм, укрепляющий предрассудки против арабов»; он добавил, что «искажения» в фильме стали результатом всеобщего безразличия.[30]
Какая же связь между фильмами, массовыми развлечениями и вопросом «За что они нас ненавидят?», задаваемым в ситуации реальной трагедии? Массовая культура и ее конвенции частично формируют информационный контекст, в рамках которого задается вопрос и предлагаются ответы. «Люди», характер которых мы пытаемся понять, отделены от нас культурными клише. Этих «людей» мы видим в совокупности, на заднем плане, про них рассказано множество историй, содержащих путающие параллели с теперешними трагическими событиями. Современные западные культурные конвенции снимают различия между множеством «людей» и особым врагом—террористом. Чем более подробно исследуется восприятие центрального события в фильме «Правила боя», тем в большей степени этот фильм повторяет тезис других недавно появившихся голливудских фильмов, таких, как «Железный орел», «Правдивая ложь» и «Осада». В этих лентах «исламский терроризм»—это основа сюжета, гвоздь, на котором держится действие фильма. Не только террорист стал шаблонным героем, одномерной фигурой, чья единственная задача—фанатичное нанесение увечий и убийство американцев. «Люди», множество обыкновенных людей, представлены как носители тех же характерных черт, что и террористы. В таких фильмах, как «Гарем», где арабский принц порабощает белых людей, и «Операция отряда "Дельта"», где палестинские террористы захватывают самолет, преступный умысел приписывается не отдельным личностям, а всем палестинцам, арабам и мусульманам.
