– Я так понимаю, что никакой особенной откровенности, кто вы и что тут делаете, мне от вас ожидать не приходится, – предположил Половцев.

– Ну, до определенных пределов, капитан.

– Понятно. Ну хотя бы скажите, вы замужем или нет?

– Я вдова. А вы что же, собрались мне делать предложение?

– Думаю, было бы слишком опрометчиво с моей стороны делать предложение даме через пятнадцать минут знакомства, но не скрою, я к этому близок.

– Не рискуйте так, Аркадий. Женщины часто оказываются совсем не такими, какими они кажутся. Вы же обо мне совершенно ничего не знаете.

– В отсутствие информации мне всегда помогает наблюдательность.

– Интересно, и что же она вам говорит в данном случае?

– Вы родом из Прибалтики. Вас выдает излишне правильное произношение. Таким литературно правильным языком в России уже не говорят. Вы из обеспеченной интеллигентной семьи, скорее всего получили гуманитарное образование. Я бы не удивился, если бы вы свободно владели европейскими языками, например немецким или французским.

Удивленная Эмилия весело посмотрела на Половцева.

– Да вы настоящий оракул.

– Вот видите, нормальная российская баба сказала бы «колдун» или, на крайний случай, «экстрасенс», а «оракул» звучит слишком по-книжному.

– Да? Странно, ведь оракул – это древнегреческий предсказатель, прорицатель, что же тут неправильного?

– Ничего, кроме того, что древнегреческий в наших школах уже не проходят лет этак восемьдесят.

– Ну ладно, что еще подсказывает вам ваша интуиция?

– Наблюдательность, мадам. Я интуиции не доверяю. У вас был муж, который занимал административный пост, скорее всего в области, связанной с научной деятельностью. Во всяком случае, он был человек с положением, достаточно обеспеченный по тогдашним меркам, и вы жили в достатке, – продолжал импровизировать Аркадий. – Несколько странно, что вы до этого не были в Крыму. Обычно такие семьи любили отдыхать именно здесь. Хотя скорее всего у мужа было какое-нибудь хобби типа альпинизма или, там, сплава по рекам, и он вовлек вас в свои походы.

– Ах, капитан, иногда жизнь бывает занимательней любых наших фантазий.

Гонтарь стоял у входа рядом с местным секьюрити и наблюдал за террасой. Его внимание привлек молодой высокий парень в яркой гавайской рубахе. Парень подошел к барной стойке и сделал заказ бармену. Получив свою выпивку, он развернулся спиной к бару и начал лениво наблюдать за публикой в зале. Взгляд его остановился на Эмилии, тут он явно забеспокоился и стал лихорадочно шарить по карманам. Наконец из заднего кармана брюк он вытащил какую-то фотографию и начал сверять изображение с живой картинкой. Видимо, результаты вполне его удовлетворили, он бросил бармену деньги и заспешил к выходу. Роман тихо выскользнул за ним. По пути парень довольно громко беседовал с кем-то по телефону.

– Я срисовал ее, Окунь, это она. Чтоб мне с места не сойти… С каким-то кентом, военным мореманом… Нет, только пришли. Им при мне салаты официант принес, и шампанское у них почти полное. Я просек, когда выходил… Я думаю, еще час, не меньше. Да им и деться-то некуда. Перекройте в обе стороны, а я тут подстрахую, мне халдей с ресторана их машину показал… Машина? Белый «опель»… Номера? Сейчас узнаю и перезвоню.

Роман отстал, повернул назад в темную аллею и быстрым шагом вернулся в ресторан. Он подошел к столику и тихим голосом сообщил:

– Вас обнаружили.

– О боже, только не это. – Кровь отхлынула от лица Эмилии, и оно сразу стало белым.

– Один уже сторожит вас на парковке, а дороги будут перекрыты минут через десять. Так что на машине нам не уйти.

– Давай, командир, командуй. Каковы наши действия? – вопросительно посмотрел на Романа Половцев.

– Вон, видите катер у причала? Мужик возле него вертится. Это наш единственный шанс.

Половцев встал, оставил деньги на столе и показал на них официанту. Официант кивнул.

– Пошли. – Он взял полуживую от страха Эмилию за руку и решительно повел к выходу.

– Что, уже уходите? – с сожалением спросил метрдотель у входа.

– Да, дела, надо идти.

– Служба, – понимающе закивал администратор, провожая их к выходу, и, как только Эмилия со спутниками вышли из ресторана, немедленно стал звонить кому-то по мобильному.

Половцев уверенно шел впереди, за ним Эмилия, а замыкал небольшой отряд Гонтарь. Они поднялись по аллее и вместо того, чтобы начать подыматься вверх к стоянке, резко свернули влево, вниз к причалу.

– Эй, капитан, заводи свой пароход, – закричал Роман, приближаясь к хозяину катера.

– Ты че, мужик, какой пароход! Я ночью в море не хожу, – прокричал в ответ рулевой, с опаской глядя на приближающуюся группу.

– Так. У тебя, командир, есть выбор. Либо мы забираем твое корыто и топим его где-нибудь под Симеизом, либо ты берешь бабки, – тут Роман достал из бумажника доллары, – и везешь нас, куда мы скажем. Не бойся, тут недалеко. Через пару часов уже будешь дома.

Рулевой колебался недолго.

– Грузитесь, – пригласил он, подавая Эмилии руку.

Катер отвалил от причала.

– Куда? – коротко спросил рулевой.

– Давай к Форосу, – приказал Гонтарь. – И топовый гаси.

Рулевой недовольно покачал головой, но топовые огни выключил.

– Убегаете от кого? – повернулся он к пассажирам.

– Ага, – ответил рулевому Половцев. – От официантов. За ужин не заплатили.

– А со мной, значит, вперед решили рассчитаться, – иронично хмыкнул тот.

– Ты давай вперед смотри. А то перевернешь нас на волне.

Но море было спокойное, и катер шел ходко. Минут через семь, когда огни Алупки остались сзади, у Гонтаря ожил микрофон.

– Роман, это первый.

– Да, командир.

– Ты где?

– Идем морем в Форос.

– На меня вышли люди Лукашина. Они ищут нашу клиентку.

– Как, и они тоже? А им-то зачем она понадобилась?

– Она иностранка. Бельгийская подданная. Если ее найдут братки, ее могут убить. У Лукашина приказ из Москвы найти ее первым. Будешь работать с контрразведкой. Из Фороса идите на Байдарские Ворота. Там вас будут ждать. Передашь женщину им. Все, выполняй.

Гонтарь покосился на Эмилию.

– Так вы из Бельгии, мадам?

– Да, из Брюсселя, – коротко ответила та.

– Значит, и баронесса вы настоящая, а Катюха думает, что это у вас травма головы, – засмеялся Гонтарь.

Половцев удивленно посмотрел на свою спутницу.

– Ну вот Золушка и превратилась в принцессу, – вздохнул он и полез в карман за сигаретами.

Эмилия взяла Половцева под руку и тесно прижалась к нему бедром. К Форосу подошли около двадцати трех ноль-ноль.

– Сидите здесь и ждите меня. Я машину найду, – распорядился Гонтарь, когда катер причалил к пустынному пирсу.

Его не было минут пятнадцать. Дрожащая не то от страха, не то от холода Эмилия прижалась к широкой груди Половцева, а капитан успокаивающе гладил ее по голове. Наконец Гонтарь показался в начале пирса и замахал рукой.

– Давай сюда! Есть машина. – И показал рукой на белую «волгу», ждавшую их на верхней дороге.

– А куда едем-то? – поинтересовался Половцев, подавая с пирса руку Эмилии.

– К Байдарским Воротам. Нас там ждут.

Рулевой проводил глазами «волгу», полез в карман, вытащил доллары и аккуратно сложил их в бумажник. Затем он уселся на сиденье и с удовольствием закурил сигарету. Со стороны моря послышался шум мотора. Рулевой с интересом наблюдал за белым скоростным катером, приближающимся к пирсу. Катер шел прямо на него. Когда он приблизился, стали видны три пассажира. Один из них достал пистолет с глушителем и направил прямо на рулевого. Тот от неожиданности выронил изо рта сигарету.

«Да что ж я попадаю-то так сегодня?» – мелькнуло у него в голове.

– Куда они поехали? – Парень в гавайской рубахе направил пистолет ему в голову.

– Кто? – растерянно спросил рулевой.

Гаваец выстрелил мимо головы непонятливого морехода. Ветровое стекло катера разлетелось брызгами по пирсу.