Ближе к вечеру, когда весь «военный совет» уже попросту очумел от литров выпитого кофе и выкуренных в небольшой каптерке нескольких пачек сигарет, когда все же, хоть и с большими «трениями», был выработан этот план, Андрей выгнал всех на свежий воздух:

– Все, пацаны! Идите-ка все отсюда! Накурили так, что не продохнуть. Разомнитесь и пообщайтесь с личным составом. А я к Пауку на доклад...

Они вышли из казармы, и тут же на плечо Павла капнула ворона.

– Вот же зараза, мать твою!

Стару почему-то очень не хотелось сейчас оттирать птичье дерьмо ладонью. Он озирался по сторонам в поисках хоть чего-нибудь... Андрей хохотнул и направился было к штабу, когда Павел окликнул его:

– Меня обгадили, а тебе смешно, командир?! А ведь я твой первый заместитель! А эта скотинка задела мою честь, мать ее за ногу! Она что, думает, что можно вот так, безнаказанно, гадить на русского офицера?

– Французского уже, – поправил его Андрей, остановившись.

– От этого ее подлючесть не становится красивше! Чего ржешь, Чиф?

– Да-а... Так... Анекдот вспомнил...

– Расскажи! – тут же пристал Павел.

– Некогда, Паша. Потом...

– Потом забудешь! А сейчас... Хорош шампунь к перхоти!.. Рассказывай давай! Знаю я ваши, одесские анекдоты!.. Не расскажешь сейчас, возьму и прикажу тебя в казарму не впускать! Будешь спать на улице, как бомж!..

– Ладно!.. Напугал уже... – Андрей улыбнулся еще раз. – В общем... Гуляли как-то два стареньких еврея по Дерибасовской... Идут еле-еле, друг друга поддерживают, на палочки опираются... Вдруг... Одному на лысину ворона капнула... Он по лысине ладошкой провел, понюхал, нос скривил и к своему другу: «Наум! У тебя есть бумажка?», на что Наум, улыбнувшись, отвечает: «А зачем, Абраша? Задница же уже улетела!»

Взрыв хохота был такой, что содрогнулись стекла казармы. Но больше всех смеялся сам Павел, приставая ко всем с вопросом:

– Водяной, у тебя есть бумажка? А у тебя, Оса? Дайте же хоть кто-нибудь бумажку, сволочи!

«Смеются мужики, ну и слава богу! – подумал Андрей. – Значит, все будет в порядке!.. Они тертые! Если бы уж совсем дело дрянь было, не смеялись бы! А так... Они одобрили, значит, и Паук одобрит! А там... Куда кривая вывезет...»

...С генералом разговор оказался намного проще, чем ожидалось...

Выслушав молча, в течение целых десяти минут, он просто достал из все той же кожаной папки листок бумаги и протянул его Андрею:

– Читай!

На бумаге был изложен план операции, который без мелких деталей в точности совпадал с тем, что «принес» Андрей!..

– Над ним двое суток работали штабные, Чиф, – проговорил Жерарди. – Они начали разработку еще до того, как я посвятил тебя в суть операции... Сказали, что других вариантов просто нет, но я хотел, чтобы ты предложил что-то свое, ведь это тебе работать на месте, а им – протирать штаны на штабных стульях... Так что...

– Значит, мы все правильно решили.

– Это очень опасно, Ален... Здесь очень многое от тебя просто не зависит! И мне, если честно, этот план совершенно не нравится!..

– Я не собираюсь отказываться только потому, что это очень опасно, Паук! – набычился Андрей. – Жизнь вообще – штука опасная – того и гляди, машина с пьяным придурком за рулем собьет среди бела дня! Или сосулька в июне месяце упадет на голову вместо кирпича... А наша служба ни с какой такой «сосулькой» не сравнится!.. Я не первый день в армии, мон женераль, и знаю, что почем!..

– Ладно! Не лезь в бутылку! – Жерарди посмотрел на лейтенанта каким-то очень усталым взглядом. – Мы вообще не обязаны лезть в это дерьмо... Мои «Гуси» – не наемные убийцы, а отборные солдаты! Каждый из которых буквально на вес золота!.. Я даже сейчас могу отказаться от этого задания! Просто возьму на себя ответственность и скажу, что не собираюсь вот так, бестолково, рисковать жизнями своих солдат – операция не обеспечена!.. И, поверь мне, никто не обидится!..

– Мы сделаем...

– Что, Чиф?

– Не надо ни от чего отказываться, мон женераль! – Андрей очень внимательно посмотрел на Жерарди. – Мы сделаем то, чего от нас хотят...

– А ты понимаешь, что, убрав дона Алесандро, ничего не решаем? Во всяком случае, в этой семье есть еще один признанный дон – Эве! Ну, и Энрике дорасти до нового дона может...

– Дон Алесандро – ключевая фигура. Эве сейчас не до семейного бизнеса – у него сейчас идет процесс зарабатывания политического капитала на фоне того, что происходит в Боливии. А Энрике, мон женераль, действительно «мал еще» такими делами заправлять... Так что мы можем довольно серьезно осложнить жизнь этой семье...

– Беда в том, лейтенант, что в конечном итоге это все равно ничего не даст... На место старого дона придет новый... «Король умер! Да здравствует король!»... Хотя... Если этих мафиози удастся хоть на время столкнуть лбами и они, стреляя друг в друга, сократят поток кокаина, то считай, что миссия была успешной...

– Значит, будем работать, мон женераль! – подвел итог Андрей.

Генерал побродил по кабинету, раздумывая.

– Добро!.. Твой план я утверждаю, Ален... Только с небольшим дополнением... Координировать всю операцию, то есть осуществлять общее руководство на месте...

При этих словах лицо Андрея сморщилось, как печеное яблоко, – ни один боевой офицер никогда не любил и не полюбит, когда высшим руководством на роль координатора и руководителя операции назначается штабной «паркетный офицер». Такой «руководитель», никогда не ходивший на боевую операцию, может испугаться чего-нибудь, сидя за радиостанцией за сотни километров, да и отменить боевые действия! Тогда все предыдущие усилия тех, кто непосредственно рискует, просто пойдут насмарку... В спецназе есть негласный закон: «Незаконченная операция хуже неначатой!»...

Генерал заметил выражение лица лейтенанта и улыбнулся. Что и говорить! Этого генерала назвать «паркетным» не повернулся бы язык даже у самого закоренелого скептика. И не любил он посторонние вмешательства точно так же, как и Андрей. Но при этом он все же оставался командиром самого высокого уровня, и его положение уже не позволяло носиться по миру сломя голову и лично участвовать в подобных, боевых «мероприятиях».

– Не кривись, как девка на сватанье, Чиф! Ты и сам понимаешь, что для того, чтобы все сработало, кто-то из наших старших офицеров должен координировать общие действия, сидя на американском авианосце. Иначе от наших заморских союзников можно ожидать чего угодно!.. Они могут просто «обидеться» на нас после твоего последнего, косовского похода... Так что, во-первых, позывной Чиф отменяется и на время этой операции твоим позывным будет Mosquito.

– Комар?

– Да, лейтенант, Комар! – ответил Жерарди. – Очень символичный позывной! Там этих комаров просто тьма, и кусают они довольно серьезно! Ты, кстати, успел уже сделать прививку против малярии?

– Сделаю еще – время есть... Комар...

– Комар. – Еще раз подтвердил генерал. – Да!.. Так вот! А во-вторых, руководителем всей операции мною назначен майор Дворжецки...

– Скорпион? – Теперь улыбнуться настала очередь и самого Андрея.

Это была хорошая новость! Лучшего «координатора», не считая самого Паука, он себе и придумать не мог! Потому, что уж кто-кто, а Франтишек Дворжецки никак не подходил под определение «паркетного офицера», и еще потому, что они с Андреем были друзьями и прошли вместе такое, что и представить, как говорится «на трезвую голову», невозможно...

– Устраивает тебя такой командир, лейтенант?

– Так точно, мон женераль!

– Ну, вот и отлично... Что ж... Иди готовься и готовь людей...

...Монотонный, успокаивающий гул винтов этого воздушного слона, которого совершенно заслуженно назвали «Hercules» и теперь он прокладывал свой путь над Атлантикой, пролетая милю за милей, не убаюкал Андрея, как всех его бойцов, а ввел его в какое-то странное, медитативное состояние транса. Со стороны даже могло показаться, что он спит с открытыми глазами – взгляд его замер на какой-то одному ему видимой точке, а мышцы лица закаменели... Андрей ушел так глубоко в себя, что, начни его сейчас тормошить, он не отреагировал бы – здесь и сейчас было только его тело, а вот душа... Душа Андрея сейчас находилась далеко от самолета – он, как будто в кино, просматривал, уже в который раз, «фильм» о том, что происходило с ним в последние дни...