Андрей понял, что его вывели из «игры». Теперь он мог быть только пассивным участником происходящего. И, если честно, за это он был благодарен Франтишеку, который Скорпион, то бишь... Андрей был реалистом и понимал, что сейчас он не только не командир, а намного хуже того – он балласт!.. Он те гири на ногах группы, которые могут только связывать ее действия и мешать им всем...

«...Спать, капитан! Спать! – приказал Андрей сам себе, проваливаясь в тяжелый сон. – Теперь тебе только спать... Надо выспаться и набраться сил, Андрюха, надо! Надо подниматься на ноги! Не будет же Густав тебя тащить на себе все эти двести пятьдесят километров, в самом деле!.. Не инвалид же ты безногий в конце концов!.. Спать!..»...

Он проснулся оттого, что какая-то ветка безжалостно хлестнула его по лицу. Второе, что понял лейтенант через несколько секунд, что он опять «рюкзак» и что его опять несут. Только теперь это движение было странным – у Андрея было ощущение, что он сидит верхом на лошади, которая несется по лесу крупной рысью...

– Густав... – Позвал он, догадавшись, кто его опять взгромоздил на свои закорки.

Только вот договорить ему не дали. Рядом возник Стар и приложил указательный палец к губам, давая понять, что сейчас необходимо соблюдать молчание. Бывает, а у разведчиков очень часто бывает, практически постоянно, что случаются ситуации, когда действительно жизненно необходимо заткнуться и помолчать до поры до времени... Только вот быть «рюкзаком» для Андрея было очень тяжело. Морально тяжело! Невыносимо!.. Он взглянул вопросительно на Павла, который бежал теперь рядом с ним. И Стар сдался, понимая, видимо, состояние души лейтенанта, и проговорил хриплым шепотом:

– Кайман запустил за нами «хвост».

– Сколько времени, Паша?

Стар мельком взглянул на часы:

– 5.50... Скоро будет светать.

– Бежим давно?

– Чуть больше суток.

– Сколько прошли?

– Около «тридцатника» или немного больше – по графику...

– А «хвост»?

– Пацаны периодически «растягивают» «сюрпризы»... Два часа назад наш «хвостик» наскочил на один такой... Километрах в восьми... Но их разведка может быть ближе...

– Ясно...

Ох, уж эта погоня! Ох, уж этот адреналин, который переливается в тебе через край и бурлит в венах!.. Андрей попытался ощутить и понять свое состояние и почувствовал, что этот «суточный отдых» пошел ему на пользу.

– Стар.

– Я здесь, командир.

– Спусти меня на землю, Паша... Я уже тоже могу...

– Да ты на себя посмотри! – возмутился Стар. – Кожа да кости! Ты и дышишь-то через раз! Мы бежим, Андрюха...

– Я выдержу, майор!.. – Андрей взглянул своему другу прямо в зрачки. – Выдержу! Ты же меня знаешь!..

Да... Стар, как никто другой, знал, каким упрямым и волевым может быть его друг и командир...

– Стой! – подал он команду в свой «Фалькон».

Снять лейтенанта со спины Дизеля заняло всего несколько минут. Еще несколько минут ушло на то, чтобы в его затекших руках и ногах восстановилось кровообращение...

И Андрей встал... Встал сам, без посторонней помощи!.. Впервые, наверное, за все это время...

– Ну, как ты? – Павел стоял рядом.

– Живу! – ответил Филин.

У него сейчас были такие ощущения, словно он только что родился. Все его тело тряслось от слабости, но он явственно ощущал, как сердце, почувствовав, что этот организм опять начинает работать «конечностями», как и раньше, начало усиленно нагонять в ослабшие мышцы кровь. Его организм начинал опять становиться его союзником...

– Живу, братишка!

Андрей сделал насколько неуверенных шагов, будто боялся, что упадет, как новорожденный теленок, словно боялся, что забыл, как ходить, но ничего страшного не произошло. Ноги слушались, руки вроде бы тоже. Голова немного закружилась, правда, но это было не страшно – мозгу тоже нужны были несколько секунд, чтобы справиться с упругим потоком крови и сообразить, что «его хозяин решил вернуться к обычной жизни»...

– Чаю бы, Паша...

И это тоже было абсолютно правильно!

Ничто не возвращает потерянные силы так быстро, как горячий сладкий чай – глюкоза чуть ли не в чистом виде!..

Стар смотрел на Андрея несколько секунд, размышляя о том, что, а не стоит ли вернуть все обратно, на «свои места»? Они и так уже потеряли около десяти минут. Чай – это еще столько же. А погоня не стоит на месте...

– Дизель!

– Я!

– Сваргань командиру чай по-быстрому... – решился он, наконец. – Группа! Привал десять минут!

– Спасибо, братишка! – прошептал Андрей. – Спасибо!

– На том свете сочтемся! – отмахнулся Павел. – Ты сил набирайся! Нам еще восемь суток топать! Да все в горы!..

Чай! В таких условиях, в состоянии погони, приготовить этот простой, обыденный для всех напиток, ох, как непросто! Это целое искусство, когда огня разжигать нельзя, чтобы не выдать свое местоположение в темноте и не оставить следов для преследователей!..

Дизель достал из маленького кармашка на своем разгрузочном жилете белую плоскую таблетку размером с пятак. Для чая костер уже был готов... В алюминиевый колпачок от такой же фляги, в который умещалось граммов сто – сто двадцать, он налил воды, бросил в нее другую, коричневую таблетку и, присев на корточки и накрывшись с головой накидкой «Лешего», чиркнул «ненамокаемой» спичкой[24] ...

Этот чай был сейчас, наверное, самым вкусным в мире!..

– Спасибо, мужики! За все!

Он тихонечко прихлебывал горячий напиток мелкими глоточками, совершенно явственно ощущая, как с каждым таким глотком в его тело возвращаются силы...

– Паша, время?

– 6.10, Андрюха. Пора...

Сборы заняли не больше минуты, и группа двинулась дальше, на юг, к Андам, к перуанской границе...

Странное дело, но сейчас, после «заправки», рядом со своими друзьями, отощавший, как голодный волк, измученный морально и физически, больной, Андрей вдруг почувствовал себя молодым сайгаком, скачущим по степи! К нему вернулись надежда и вера в то, что весь этот поход закончится в конце концов хорошо! Хорошо для всех! И пусть само задание выполнено только наполовину, а по сути своей, не выполнено вовсе, но они сделали для этого все, что могли! Они выполнили приказ, они не спасовали перед трудностями и теперь возвращаются! И они сумеют пройти эти двести с лишним километров! Андрей был в этом уверен!.. И только одна мысль назойливым червем грызла его мозг – Мартин...

«...Эх, Мартин! Гот ты, мой дорогой!.. Ты так искренне, по-детски верил в то, что имеешь прямое отношение к тем древним германским племенам варваров, гуннов и готов, которые объединил под своим началом великий полководец Аттила... Верил, что именно в твоих венах течет кровь настоящих древних германцев, и так надеялся продлить свой род. Это была, наверное, единственная твоя слабость, дорогой ты мой Мартин Хейнкель... Не уберег я тебя! А то, что ты настоящий гот, так в этом нет сомнений! Так мужественно воевать умели именно они... Прости меня, сержант! Прости, если сможешь! Прости за все!..»

...Что-то произошло в мозгу Андрея за последние десять суток. Он еще не понял, что именно, но что-то случилось.

Шесть часов до следующего привала, который объявил Стар, показались лейтенанту несколькими минутами... Он несся по джунглям с такой энергией и скоростью, совершенно не замечая времени, что когда услышал эту команду, то обернулся и посмотрел на Павла с недоумением: «Ты чего?»

– 12.30, Андрюха. – Стар показал свои часы. – Мы рысачим без перерыва уже больше шести часов. Пора перекурить...

Андрей присел на траву и только теперь ощутил, как дрожали его ноги от усталости:

– Твою мать... А я и не заметил...

– Зато я заметил, командир... Я тебя знаю уже больше двух лет, но так ты еще ни разу не бегал... Чем тебя там кормили?

– Говном... – сказал Андрей и мысленно содрогнулся, вспоминая гасиенду. – «Хвост» далеко, Паша?