– Ваше представление о ракетах устарело, – улыбнулся Ашраф. – Если вы имеете в виду железнодорожные цистерны с горючим и окислителем, то ничего этого не требуется. Это же не «Шатл» и не «Союз». Насколько мне известно, ракеты русских довольно неприхотливы и, находясь в шахте, требуют не большего обслуживания, чем ваш автомобиль. Так что даже из космоса американцы вряд ли могли что-то засечь: мало ли в городе строек! Да и в голову это никому не придет – вот в чем интрига! Если информация подтвердится – мы захватим шахту, кто бы ее ни охранял, и произведем пуск. Даже с обычной боеголовкой эффект от попадания ракеты в густонаселенный город Америки будет потрясающим. В случае ядерного удара Штаты встанут на колени, и им не останется выбора. Если же ракета русских имеет разделяющуюся атомную боеголовку, то с карты Америки исчезнут сразу несколько городов, а возможно, и она сама. Из последующего экономического кризиса Америке не выбраться! Доллар уже сейчас слабеет!

Свежей идеей, способной перечеркнуть масштаб теракта 11 сентября и столкнуть атомными лбами двух врагов «Аль-Каиды», Абу-Нидаль заинтересовался. Многие террористы мира и правительства стран, так называемых изгоев, пытаются заполучить ядерное оружие, но никто из них не додумался до использования чужого.

– При всех плюсах у вашей идеи имеются серьезные минусы, – заметил Абу-Нидаль. – Американская ПВО может сбить ракету, а ядерные заряды не только хорошо охраняются, но имеют и системы защиты. Даже в случае захвата шахтной установки вы не сможете запустить ракету. Ее можно лишь уничтожить.

– В данном случае обстоятельства иные, – не согласился Ашраф. – Оружие возмездия не может иметь такое же количество блокировок, как и военные ракеты, иначе в час «X», когда первый удар уже нанесен или ракеты противника на подлете, для прохождения всей цепочки команд и подтверждений не хватит времени. Только поэтому секретные шахты доверены КГБ, а не Министерству обороны. К тому же в наших руках имеется надежная нить, ведущая к специалистам, работавшим на этой шахте и точно знающим, как осуществить пуск. Подлетное время ракеты невелико, поэтому сбить ее достаточно проблематично. Что касается непосредственных исполнителей, то, полагаю, своими силами нам не обойтись. В то же время я не слишком доверяю чеченцам. Печальный опыт Бараева в Москве только утвердил это мнение.

– Пример «Норд-Оста» неоднозначен, – не согласился Абу-Нидаль. – Их гибель – тоже победа, не сравнимая по масштабу ни с одним палестинским терактом. Когда шахид взрывает себя в автобусе или магазине, заказчики акции могут лишь заявить название организации, взявшей на себя ответственность. Задача, поставленная в «Норд-Осте», выполнена на триста процентов. Все вспомнили о Чечне, прошли два митинга, один на Красной площади, все мировые СМИ транслировали акцию в онлайне, рекламируя возможности Чечни. И, наконец, шахиды Бараева забрали с собой такое количество «крестоносцев», что прославили себя на поколения вперед. Не нужно слушать, что говорят СМИ и власти. Надо анализировать результаты и делать выводы. Решительный шаг выявил возможности подобных операций, слабые места спецслужб, их методы работы, реакцию властей, СМИ и населения. Наконец, ответные шаги. Эта информация бесценна, а успех всегда нуждается в закреплении.

– Насколько мне известно, Бараева послали в Москву не как героя, а в наказание за воровство денег Басаева, – не сдавался Ашраф. – Но вернемся к нашим баранам. Внезапный наплыв арабов в Москву, пусть по туристическим визам, может насторожить контрразведку. Не стоит рассчитывать на обычную беспечность силовиков.

Ашраф говорил правильные вещи, но избегал деталей.

– Что предлагаете вы? – наконец спросил Абу-Нидаль.

– Пока – тщательный отбор кандидатов в «московскую» группу, – сообщил Ашраф. – Неплохо, если ее возглавит европеец. Или, скажем так, славянин. Он должен иметь соответствующий опыт, легальный паспорт, полную свободу передвижений по Москве и… никаких идеологий! Главным и единственным стимулом для него должны быть деньги. Но это уже моя задача.

Взвесив сказанное, посланник пришел к выводу, что план Ашрафа имеет шанс на успех. Ядерный удар по СЩА с территории России – это настоящий подарок всем правоверным к священному Рамазану! Обе страны уничтожают мусульман, так пусть же теперь они уничтожат друг друга! Их президентам будет не до выборов, а народам не до праздников! Это безумие, но именно такие планы имеют шансы на успех и способны ошеломить противника.

– Нам помогает сам Аллах! – произнес Абу-Нидаль, вознеся хвалу небу. – Тщательно перепроверьте информацию и, если все подтвердится, начинайте готовить план. Кстати, акция должна иметь название, От этого тоже многое зависит.

Ашраф пожал плечами. Для него название не имело значения. Нет разницы, каким литературным эпитетом обозвать гибель тысяч или миллионов людей. Для них это будет просто Смерть.

– Мы хотим отомстить неверным, значит, операция должна назваться «Месть Аллаха», – сориентировался Ашраф.

– Аллах велик! – глубокомысленно заметил Абу-Нидаль. – Но он не может мстить. Метить можно равному, а разве люди равны ему? Аллах не мстит – он карает. Наказывает грешников и неверных. «Ажаза-е-улла» – вот что это будет! – почти пропел он, известный слабостью к красивым именам. – Усама бен Ладен часто признавался, что желает стать владельцем атомной бомбы – «карающего меча Аллаха против неверных», и кое-что ему уже удалось. Но наше предложение превзойдет его ожидания.

– Значит, «Кара Аллаха»! – согласился Ашраф.

– Свяжитесь со мной, когда план буде готов. Подумайте об исполнителе. Полагаю, что мы не зря потеряли время. Хвала Аллаху!

Ашраф повторил славу небесам, но из его уст это прозвучало наподобие «Хайль Гитлер!».

Закончив смену, Сватко пожал лапу сменщику и поехал домой. На «Профсоюзной» он выбрался из душного метро, тоннели которого всякий раз напоминали о прежней работе, и направился к автобусной остановке. Лицо омывал приятный свежий ветер, пахнущий влагой и скорой весной, а мысли свободно перемещались в голове, не цепляясь за внешние раздражители. Томиться в ожидании автобуса Сватко не стал: за бесконечные сутки работы, заключавшиеся главным образом в стоянии и сидении, мышцы соскучились по нагрузке, поэтому домой он потопал пешком.

Пройдя путь от силы минут за пятнадцать, Саша свернул к панельному дому с сотами разноцветно драпированных окон и вдоль длинного фасада зашагал к дальнему подъезду. Рабочий день подходил к концу. Подводя ему итог, люди, словно пчелы, слетались в светящиеся ульи, чтобы в уютных квартирках сбросить с себя груз дневной усталости. Они устали друг от друга.

Приближаясь к собственному подъезду, Сватко заметил джип «Паджеро» с включенным двигателем, нагло стоявший напротив входа. Саша уронил взгляд на широкие колеса иномарки, рассматривая плавные изгибы литых дисков. Про себя он неприязненно пробурчал: «Развелось крутых!»

Сватко не жаловал тех, кто живет лучше его, поскольку считал, что все это незаслуженно. Вот он действительно имеет право на то, чего не имеет. Но доходы охранника не позволяли думать и о малой части того, что хотелось. Он подсчитал, что, даже если перейти в «инкассацию» и получать около тысячи долларов в месяц, этого все равно не хватит на загородный дом с белыми окошками и мало-мальски приличный автомобиль. Так что радужных иллюзий бывший прапорщик не питал и планов на жизнь не строил.

Работавший мотор вдруг заглох. Во дворе стало тише, и это вывело Сватко из состояния отрешенной задумчивости. Дверь «японца» мягко щелкнула и распахнулась. На потрескавшуюся корку льда ступили модные ботинки. Прапорщик не собирался смотреть на их владельца, потому что шел мимо, своей дорогой, а личность «крутого» его интересовала гораздо меньше горячего ужина и выпуска теленовостей…

Однако внезапный радостный возглас примагнитил внимание.