— Лорд Удаут, — осторожно приветствовал его Джаван. — Что вы хотели мне сказать?

— Только лишь то, что я не имел никакого отношения к тому, что творилось здесь, — отозвался Удаут, жестом показав на апартаменты покойного короля. — Вы мой господин и повелитель по праву. Как ваш коннетабль, я намерен всячески обеспечивать безопасность вашу и этого замка против всех, кто осмелится вам противостоять.

— Вздохнув с облегчением, Джаван подал Удауту руку.

— Благодарю вас, милорд, ваша верность значит для меня больше, чем вы можете себе представить.

— Мой господин, — Удаут склонился поцеловать руку королю. Затем с поклоном он положил руку на рукоять меча и посторонился, давая пройти Джавану и его свите, а сам направился в зал собраний.

Пока Джаван разговаривал с коннетаблем, Карлан отошел на пару шагов с сэром Гэвином и передал ему приказ нового короля относительно почетного караула. Джаван в сопровождении Райса-Майкла двинулся дальше по коридору, отвечая на приветствия рыцарей, которые встречались ему по пути, и, заметив Бертранда де Билля, взглядом велел ему следовать за ними. Еще двое рыцарей сопровождали их, незаметно, но вполне действенно отсекая Джавана и Райса-Майкла от прочих придворных, кто желал бы сейчас переговорить с королем и его братом.

— Отлично, значит, Удаут с нами, — вполголоса заметил Джаван Бертранду, с трудом подавляя желание обернуться через плечо. — Но скажи мне, кто был тот барон, кто первым подал голос в мою защиту?

— Этьен де Курси, сир, — торопливо отозвался Бертранд, — его земли на юге, рядом с Мурином.

— Де Курси, — повторил Джаван. Это имя вызывало какие-то воспоминания, но он не мог точно вспомнить, какие. — А что у него за должность при дворе?

— По-моему, сир, он состоит при канцлере. Законник, мне кажется. Я знаком только с его сыном, — Бертранд немного помолчал. — Хотите, чтобы я привел его к вам?

— Нет, не сейчас. Мне, правда, нужно отдохнуть.

Судя по всему, Карлан уже заканчивал свой разговор с Гэвином и готов был двинуться дальше, а Райс-Майкл уже достиг конца коридора.

— Однако ты кое-что можешь сделать для меня, — с этими словами Джаван приготовился использовать свои способности, чтобы определить, правду ли ответит ему молодой человек. — Но я желал бы, чтобы ты сохранил это в тайне.

Бертран с готовностью кивнул.

— Можете положиться на меня, сир.

— Да, благодарю тебя. Я просил мастера Ориэля, чтобы он пришел ко мне, как только сможет освободиться, скорее всего, где-то через час. Но мне бы не хотелось, чтобы об этом прознал Хьюберт и остальные. И все же мне нужно увидеться с ним. Он обещал помочь мне… с ногой. — Это была ложь, но вполне правдоподобная. — Боюсь, я немного перетрудил ее во время поездки.

Бертранд бросил взгляд на покалеченную ногу, стиснутую в особом сапоге.

— Мне жаль слышать это, сир. Я приведу его, как только смогу.

Джаван кивнул и повернулся к Карлану. Тот как раз подозвал к себе еще нескольких рыцарей из эскорта. Вместе с Джаваном они двинулись по коридору, ведущему в королевские апартаменты.

Их разговор не остался незамеченным. Когда король со свитой исчезли за поворотом коридора, а юный Бертранд начал проталкиваться обратно в покои Алроя, еще один человек постарался оказаться к нему поближе.

Теперь дверь в спальню покойного короля была широко открыта, и Этьен де Курси видел, что внутри королевские лекари о чем-то спорят с графом Манфредом и двумя архиепископами. Бертранда очень заинтересовало происходящее. Когда Этьен тронул его за локоть, он опасливо покосился на барона, но, узнав человека, который вступился за права нового короля, мгновенно успокоился.

— Какие-то неприятности? — шепотом спросил Этьен, так, чтобы только Бертранд мог услышать его.

Молодой рыцарь нарочито посмотрел в сторону, словно что-то в другом конце комнаты заинтересовало его, однако отозвался с готовностью:

— Не совсем. Просто король попросил, чтобы я кое-что сделал для него, и желательно втайне.

— А, понятно, — ответил Этьен, но не уточнил, что видел куда больше, чем мог бы предположить Бертранд. — Ладно, пойду посмотрю, не прибыл ли Гискард. Я уверен, что он захочет отстоять свою очередь в почетном карауле. Да и я тоже.

— Да, полагаю, каждый из нас постарается войти в список, — согласился Бертранд, — поговорите об этом с сэром Гэвином перед уходом.

— Непременно, — подтвердил Этьен.

Сделав это, Этьен де Курси протолкался сквозь строй придворных, все еще толпившихся за порогом королевской опочивальни, и прошел в парадный зал замка. Гискард был уже там; и, судя по всему, весть о смерти короля разнеслась по всему городу. Как раз в этот момент начали звонить колокола на церкви святой Хилари, — по одному удару за каждый год, прожитый королем. Эти звуки навели барона на печальные размышления, да и не его одного… Женщины вокруг всхлипывали, мужчины сурово хмурились. Когда прекратился перезвон, начали звонить гулкие колокола в соборе святого Георгия.

Сэр Гискард де Курси дожидался в одном из широких оконных проемов, стараясь поймать там хоть дуновение свежего воздуха. Оба мужчины были похожи внешне, с темными волосами, горбоносые, что не оставляло никаких сомнений в их близком родстве.

На младшем сейчас были запыленные кожаные штаны для верховой езды, белая рубаха распахнута на горле. Меч и кинжал в потертых ножнах без всяких украшений выдавали в нем опытного бойца, но судя по запачканным чернилами пальцам правой руки, он также был человеком ученым. Неприметно оглянувшись по сторонам, он увлек отца поглубже в оконную нишу, и оба сделали вид, что разглядывают раскинувшийся внизу сад.

— Стало быть, все кончено, — первым прервал молчание Гискард.

Старший де Курси устало кивнул.

— Да, колокола подтвердили это, даже если у кого-то оставались сомнения. Все свершилось полчаса назад.

Со вздохом Гискард окинул критическим взглядом свои перепачканные пылью сапоги.

— Значит, слухи донеслись до нас почти сразу же. Были какие-то проблемы с престолонаследием?

Этьен чуть заметно улыбнулся.

— Я ожидал худшего. Но он прибыл вовремя, и это сыграло нам на руку… Мы и надеяться не могли на такую удачу, пока Райс-Майкл не послал за ним вчера ночью. Но посмотрим, окажется ли он на высоте. Первое испытание случится сегодня после полудня. Он потребовал, чтобы в церкви святой Хилари отслужили заупокойную мессу. Алрой будет лежать там еще три дня. А к вечеру ближе соберется Совет по престолонаследию. Так что едва ли ты успеешь пообщаться с кем нужно и вернуться к этому времени.

— Да, ничего не выйдет, — Гискард покачал головой. — Придется ехать позже вечером. А почему в церкви святой Хилари?

— Так пожелал Джаван. Подсказать ему другое решение не было возможности. Всю ночь там будет стоять почетный караул. Хотя бы это даст нам повод оказаться на месте. Я записал нас обоих на ночное бдение. Однако на Совете ему придется выступать без всякой поддержки.

— А он справится? — вполголоса спросил Гискард, искоса глядя на отца.

— Хороший вопрос, — отозвался Этьен. — Если справится, значит, он стоит того, чтобы за него побороться. Если же нет, то к ночи этот вопрос станет чисто риторическим…

Из спальни покойного короля архиепископы Оррис и Хьюберт прошли в сад, оставив умершего на попечение слуг.

— Что же произошло, — спросил Оррис, когда оба служителя Церкви остановились в тени под раскидистым деревом. — Почему он передумал?

Хьюберт покачал головой.

— Вероятно, помогло религиозное воспитание Джавана. Он убедил Алроя все же принять последнее причастие.

— Так он успел исповедаться? Хьюберт пожал плечами.

— Он причастился ночью и попросил только лишь Viaticum.

— Viaticum… пищу в дорогу, — Оррис печально улыбнулся и покачал головой. — Бедный мальчик, отец его умер точно так же, как мне говорили, но он был так молод. Вы полагаете… он ушел с миром?