– Наверное, мне лучше не возвращаться домой.

– Но мы – твоя семья. Ты непременно должна вернуться, – настаивал Джон.

– О, Джон, я так тебя люблю, – сказала она и поцеловала его в щеку, стараясь сдержать слезы, навернувшиеся на глаза. Мосты сожжены. Теперь ее судьба неразрывно связана с судьбой Саймона, и неважно, куда это ее приведет.

Бланш слышала, как Джон зовет ее, но не обернулась, а только ускорила шаг, пробираясь сквозь толпу. Наконец она остановилась перед каким-то магазином и оглянулась, Джон не преследовал ее. Вздохнув, она повернулась, чтобы продолжить путь, и тут же наткнулась на Саймона.

– Тише, – прошептал он и, взяв за локоть, повел ее в переулок за магазином. – Ты и так привлекла к себе внимание.

– Пожалуйста, отпустите меня, сэр, – сказала Бланш и попыталась высвободить руку. – Я могу поступать, как пожелаю, и вас это совсем не касается.

– Ты хочешь накликать беду? Хорошо, что я пошел поискать тебя.

– Но я ничего не сделала!

– Неужели? А кто был тот мужчина, которого я видел рядом с тобой?

– О, его не стоит бояться, уверяю тебя.

– Кто он? – повторил Саймон и снова схватил ее за руку.

– Мне больно. Саймон отпустил ее.

– Прошу прощения, Бланш, но когда мне сказали, что ты ушла из булочной, я забеспокоился.

Бланш вздохнула, неожиданно почувствовав усталость. И почему мужчины ведут себя так?

– Бланш, нам опасно появляться на улице. Ты ведь сама понимаешь.

– Да, я поступила необдуманно, но у меня было такое чувство…

– Как будто ты уже год взаперти.

– Да, именно так. Мне жаль, Саймон. Впредь я буду более осторожна.

Она виновато посмотрела на него.

– Ну, хорошо. Так кто он? – снова спросил Саймон, когда они двинулись по направлению к булочной.

– Мой брат, – наконец ответила она. – Мой сводный брат.

– Твой брат?! А если он кому-нибудь расскажет, что видел тебя?

– Джон никогда не предаст меня, – возразила она. – Он очень беспокоится обо мне.

– Он предлагал тебе вернуться домой?

– Конечно.

– Так почему же ты не вернулась?

Увидев, что Бланш медлит с ответом, он продолжил:

– Потому что на самом деле он не хотел, чтобы ты возвращалась, не так ли?

– Нет. Он сказал… В общем, дело не в нем, а в остальных.

Саймон обнял ее за плечи, Бланш стоило больших усилий не прижаться к нему.

– Похоже, из-за меня ты лишилась семьи и дома. Мне очень жаль, Бланш. Я не думал, что так выйдет.

– Нет. Думаю, ты ошибаешься. Я ничего не лишилась. Я только что сама это поняла.

– Почему?

– Не имеет значения.

В первый раз с того момента, как они с Джоном расстались, Бланш почувствовала, что у нее легко на душе. Прежняя жизнь окончательно осталась в прошлом, и она ничуть не жалела об этом. Пока ей не представился шанс вернуться к родным, она не понимала, насколько чужой стала для нее семья.

– Пойдем, нам надо поскорее вернуться. Нельзя, чтобы нас узнали.

Она взяла Саймона под руку, и они пошли в булочную, а по дороге Бланш продолжала размышлять о том, что же ей готовит будущее.

Джон Темпл зашел в переулок и спрятался за углом дома. Какой-то мужчина остановил Бланш, но, похоже, что она совсем не испугалась. Теперь они шли по переулку и так были увлечены разговором, что не замечали Джона, следовавшего за ними. Неужели это тот самый актер? Если так, то он, Джон, непременно должен что-то сделать. Он брат Бланш и поэтому должен заботиться о ней. Но ведь я – трус, подумал Джон и уныло посмотрел на свои руки, руки хирурга. Еще в детстве было решено, что Джон пойдет по стопам отца, станет врачом, так и произошло, правда, иногда ему было очень тяжело. Он всегда был очень осторожен со своими руками. Даже ради Бланш он не мог ввязаться в драку с риском повредить их.

Кроме того, он прекрасно представлял, что скажет его жена. Она считала, что жизнь жены деревенского хирурга очень тяжела, и все время изводила его требованиями переехать в Лондон и найти там достойное применение своим талантам. И неважно, сколько раз он говорил, что именно в деревне его умения нужны больше всего и что у него не было ни малейшего желания куда-либо переезжать, она все равно стояла на своем.

Она возмущалась по поводу недостатка честолюбия у Джона и его привязанности к семье. В случае если бы он вернулся домой с Бланш, разразился бы страшный скандал.

Он вздрогнул, представив, что бы обрушилось на его голову, и про себя порадовался, что Бланш не согласилась вернуться домой. Конечно, это вовсе не значит, что он бросит ее в беде.

Он нахмурился, когда увидел, что мужчина обнял Бланш за плечи. Бланш была приемным ребенком, но для Джона она всегда была как родная. С той минуты, когда он увидел ее в первый раз, тоненькую, застенчивую девочку-сироту, Джон был, как будто околдован. Они вместе занимались с учителями, помогали отцу, и чаще всего случалось так, что Бланш все удавалось лучше, чем ему. Потом он стал врачом. По-другому и быть не могло, ведь женщины предназначены быть хозяйками и матерями. Джон часто размышлял, почему женщина, у которой больше способностей, не может стать хирургом? Но в эту минуту Джона больше всего занимала мысль о том, что побудило беглого преступника взять с собой его сестру.

Когда в деревню дошли слухи о том, что Бланш помогла сбежавшему преступнику, его мать заявила, что Бланш сама выбрала себе дорогу, и теперь пусть идет по ней до конца. Но Джон не мог пустить все на самотек. Бланш – его сестра, и если с ней что-нибудь случится, он никогда себе этого не простит. Первый раз в жизни ему придется забыть о том, что скажут люди, и поступить так, как велит ему сердце.

По крайней мере, он может узнать, где Бланш живет. Приняв столь трудное для него решение, Джон вышел из переулка и последовал за сестрой и ее спутником.

Фермерская повозка, подпрыгивая на ухабах, доехала до конца улицы и исчезла за поворотом. Гарри опустил руку, которой махал на прощание, и замер в задумчивости. Саймон снова расстался со своей семьей, и никто не знал, какая опасность может подстерегать его в будущем. Гарри стоило больших усилий не уговаривать Саймона покинуть страну и жить если и не на родине, то в безопасности. Его сын вырос. Теперь он сам принимает решения. Кроме того, в опасное путешествие он отправился не один, а со спутницей, которая уже не раз доказывала свою смелость и присутствие духа в сложных ситуациях. Из всех событий, что произошли в жизни Саймона за последние несколько недель, его встреча с Бланш Марден была самой большой удачей.

Бесс, стоявшая рядом, вздохнула. Гарри обнял ее за плечи.

– Нам пора возвращаться в театр, – тихо произнес он.

Ему не хотелось обсуждать отъезд Саймона, это не принесло бы ничего, кроме боли, им обоим. Их сын уехал, и они не в силах что-либо изменить.

– Пойдем, у нас много работы.

– Да, – согласилась Бесс.

Он и не ожидал другого, за много лет они научились понимать друг друга. Бесс улыбнулась ему, эта улыбка завораживала Гарри с их первой встречи.

– Мне нужно позаботиться о твоем костюме для вечернего представления. Боже, кто это?

Гарри повернулся на звук шагов. Солдаты! На первый взгляд казалось, это был целый батальон во главе с офицером на лошади, за которым следовал еще один человек, очевидно невоенный, одетый во все голубое. Сердце Гарри сильно забилось, он был уже немолод, и последние события в жизни Саймона давали о себе знать.

– Солдаты! – обратился он к пришедшим. – Полагаю, вы пришли узнать насчет моего шалопая-племянника?

Офицер на мгновение опешил. Другой же человек откинулся в седле и стал наблюдать за ними, задумчиво прищурив глаза.

– Вы – Гарри Вудли? – наконец спросил офицер.

– Да, сэр, это я.

Гарри сжался и помахал головой, и если бы у него была шляпа, он бы для пущей убедительности стал бы мять ее в руках, чтобы изобразить покорность.

– Чем обязан, сэр?

– Вопросы здесь задаем мы! У меня есть… – он вынул из-за пояса сложенный лист бумаги, – приказ арестовать Саймона Вудли.