Мигуэль застонал и накрыл голову подушками от яркого утреннего солнца. Если бы он повернул голову, она разбилась бы, кажется, на миллион осколков. Он облизал губы и поморщился от странного вкуса на языке. «Кошмар!» – простонал он, вздрогнув от боли. У него раньше были мигрени, но такого еще не было.

Резкий стук раздался за дверью.

– Уходи прочь! – прошептал Мигуэль.

– Диего! Это Карлос. Открой дверь!

Продвинувшись к краю постели, Мигуэль нащупал пол. Он облокотился на спинку кровати, пораженный, что на нем сапоги. Потирая лоб, он уставился на свою черную одежду. Что за дьявольщина?

– Диего, открой дверь!

Цепляясь за спинку кровати, он встал на ноги и с трудом пересек комнату, чтобы отодвинуть задвижку. У него резко заболел желудок. С закрытыми глазами он оперся о стену. Дверь открылась и тут же закрылась.

Ругаясь, Карлос задвинул запор.

– Мигуэль, что с тобой?

Мигуэль открыл один глаз и приложил палец к губам.

– Ш-ш-ш-ш!

– Не шипи на меня. – Карлос подошел ближе и принюхался. – Ты пьян!

Пьян? Даже от этого слова стало больно. Дрожа и шатаясь, Мигуэль пересек комнату и упал на кровать. Он положил подушку под голову, чтобы заглушить сердитый голос старика.

– А что, если бы вместо меня вошел кто-то другой – твоя жена или де Вега? Вообрази их удивление – Эль Гато под их кровом! Пьяный и спящий в кровати зятя! – Карлос прошлепал по полу.

– Ба! Я не знаю, о чем это я беспокоюсь! Ты не слушаешь меня. В твоем состоянии я могу застрелить тебя и избавить де Вега от забот.

Мигуэль с трудом сел. Он стонал, хватаясь за голову.

– Если ты можешь это молча сделать, то давай! Или, может, ты принесешь мне кофе?

Ворча, Карлос вышел из комнаты и хлопнул за собой дверью.

Мигуэль сел на край постели и снял с себя одежду Эль Гато. Подходя к гардеробу взять свою одежду, он почувствовал, как что-то острое вонзилось ему в ногу. Наклонившись, он увидел сверкающий осколок в ране. Удивленный, он заметил на полу осколки разбитого стакана.

– Что за черт?

На ковре, за осколками, темнело пятно. Воспоминание о прошедшей ночи обожгло его. Гулермо и Елена! Боль в сердце была сильнее, чем в голове.

Елена, измученная прошедшей ночью, спала до середины дня. Все еще облаченная в ночную рубашку и халат, хотя приближался полдень, она сидела на диване и с удовольствием пила кофе, принесенный горничной. Услышав стук, она отставила чашку.

– Кто там?

– Диего.

Она открыла дверь.

– Доброе утро…

Он обошел ее и ввалился в комнату. Дрожа, Елена села на место и махнула рукой на стул напротив.

– Пожалуйста, сядь.

Когда он оставался стоять, Елена подняла голову и взглянула на него. Он выглядел ужасно. Темные тени вокруг глаз. Его неправильно застегнутая рубашка открывала шею, а измятый галстук висел не завязанным. На щеках появилась небритая щетина. Даже усы висели как-то криво.

– Диего, с тобой все в порядке?

Как скованный, он глядел на нее холодными синими глазами.

– У меня болит голова. Есть у тебя лекарство?

Лед в его голосе поразил ее, как удар ножа.

Смущенная, она глядела на него. Он был не похож на самого себя. Поднявшись, она подошла к туалетному столику и выдвинула ящик. Вернувшись, протянула ему лекарство, которое он просил.

– Надеюсь, это поможет. Ты в самом деле ужасно выглядишь!

Он схватил запечатанный порошок из ее руки. Его глаза пристально смотрели на нее. Его лицо исказилось от боли, сменившись выражением неприкрытой ненависти. Не говоря ни слова, он повернулся на каблуках и вышел из комнаты.

Пораженная его поведением, Елена уставилась на закрывающуюся дверь. Ее рука дрожала, расплескивая кофе, который она пыталась поднести ко рту.

Головная боль? Она покачала головой – наверное, мучившая его болезнь была серьезнее, чем головная боль. Не нашел ли он еще одного скорпиона? Потрясенная его приходом, Елена заперла дверь и поспешно оделась.

Подойдя к бюро, она достала оружие и осмотрела его. Она нашла маленький затвор. Барабан открылся, сдвинувшись вбок и обнажая две небольших камеры. Она поместила в них пару патронов и с лязгом закрыла оружие. Елена вздохнула, испытав некоторое удовлетворение, что, по крайней мере, она поняла, как его заряжать. Надеясь, что он не выстрелит сам по себе, она опустила револьвер в свой карман. Если понадобится, она, даст Бог, будет в состоянии выстрелить из него.

Закончив с ужином, Елена вышла на балкон. Она опустилась на стул и потерла виски, которые болели, надеясь, наконец, расслабиться после тяжелого дня. Ее беспокойные мысли обратились к Диего и его странному поведению в это утро. Она не могла забыть его взгляд, в котором были боль и злоба. Что она сделала, чем привела его в такое состояние?

Неужели он еще верит, что это она положила скорпиона в его кровать?

Вспомнив его внешний вид, Елена нахмурилась. Она никогда не видела его в таком небрежном состоянии. Это беспокоило ее. Его головная боль, должно быть, настолько ужасна, что он целый день находится в своей комнате. Следует ли навестить его? Она поднялась. Конечно, она должна это сделать. Он ее муж. Может быть, она выяснит, что его беспокоит. Оставив свою комнату открытой, Елена тихо постучала в его дверь.

– Диего? Это Елена.

В двери открылась только щель. Карлос с враждебным выражением лица заслонил вход.

– Сеньор спит, – и он закрыл перед ней дверь.

Изумленная его действиями, Елена вернулась к себе. Она знала, что старик не любит ее. Он всегда был только вежлив, но сегодня он повел себя так, если бы действительно ее ненавидел. Почему? Этот вопрос причинил ей боль, хотя голова и так уже болела.

Решив завтра встать пораньше, Елена переоделась к ночи и легла в свою постель. Убаюканная отдаленным хором кузнечиков и лягушек, она задремала.

Проведя целый день в постели, Мигуэль не мог больше сдерживать своего беспокойства. После ванны он почувствовал себя значительно лучше и не ощутил никаких плохих последствий после того, как съел за обедом довольно много еды, что Карлос принес в комнату.

Вспоминая, как недоволен был Карлос весь день, он слегка улыбнулся. Если бы Мигуэль был моложе, старик наказал бы его. Но на самом деле ворчание старика, его бормотание, убедили Мигуэля, насколько глупым было его поведение. Он вздохнул. Может быть, все к лучшему. По крайней мере, он осуществит свой план без какого-либо чувства вины. Он прищурился. Действительно, он лелеял мысль о том, чтобы ограбить всех де; Вега, включая Елену, его неверную жену.

Ярость обуревала всем его существом, когда он вспоминал их утреннюю встречу. Как она смеет выглядеть такой невинной после того, что сделала? И сегодня, приходя к нему, чтобы узнать, все ли с ним в порядке. Может быть, ей надо было знать, действительно ли он серьезно болен, чтобы не помешать ее планам на вечер. Он мрачно улыбнулся. Из ее комнаты не доносилось ни звука после того, как она стучала к нему в дверь. Мысль, что она, может быть, с Гулермо, перекосила его рот.

Он вскочил и начал метаться по комнате. В смятении, не знал, что делать. Он выпил стакан вина. Внезапно ощутив необходимость выйти на свежий воздух, он вынес вино на балкон.

Мягкий летний ветерок, напоенный ароматом множества цветов в саду, овевал его. Освежающие всплески фонтана смешивались с кваканьем лягушек и звоном цикад. Романтические запахи и звуки возбудили мучительные воспоминания о другой, напоенной ароматом ночи. О ночи восторга и страсти, проведенной у далекого пруда. Он произнес проклятье.

Несмотря на его намерения не общаться с Еленой, его взор обратился к ее террасе. Его сжигала ревность. Находилась ли она в своей комнате? Проклятье! Он заскрипел зубами. Мысль, что она желает принадлежать другому мужчине, доводила его до безумия.

Он уставился на открытые ставни балкона. Тем или иным путем, но он должен знать, чем она занята.

Его губы сложились в тонкую улыбку. Зная, что Карлос ушел в свое жилище, Мигуэль допил вино, затем пересек комнату и запер дверь. Он переоделся в черную одежду и надел маску. Не видя Елену или ее любовника, он вылез с балкона и тихо перебрался на ее террасу. Стоя в тени, заглянул в ее комнату.