Биш шел рядом с нами, перезаряжая свой пистолет. Я обратил внимание на то, что это был десяти миллиметровый аргентинский кольт Федеральной службы, коммерческого типа. На Фенрисе было не так много подобного оружия. Достаточно десяти кольтов, но, в основном, из Южной Африки, еще такие кольты были на вооружении Консолидации Специальной Полиции Марса. Мой был 7,7 мм из Южной Африки, но сегодня я не взял его с собой.

— Ты знаешь, — сказал Биш, возвращая пистолет на место. — Я буду также признателен, как и мистер Фиеши, если ты не придашь гласности этот эпизод, если же вы решите опубликовать эту историю, хотелось бы, чтобы мое участие в ней было сведено до минимума. Ты, наверное, обратил внимание на то, что у меня имеется некоторый опыт в обращении с этими смертоносными железками, я бы предпочел, чтобы ты это не афишировал. Обычно мне удается избегать трудностей, но, если уж не получается, я предпочитаю иметь в запасе маленький сюрприз.

Мы все сели в джип. Том не очень-то благосклонно предложил Бишу подбросить его в любое место. Биш ответил, что он собирается в «Таймс», Том поднял джип в воздух и повел его в горизонтальном направлении. Мы попали в односторонний проход, переполненный грузовиками, перевозящими продукты на холодильные склады.

Задолго до этого я заметил среди всего прочет упаковки воска, ничем ни отличающиеся от обычных, кроме того, что на них не было Эмблем Кооперации, а просто были проставлены названия кораблей-охотников, такие как «Явелин», «Бульдог», «Адский наездник», «Слэшер» и тому подобные.

— Что здесь делает весь этот товар? — спросил я. — Далековато от доков и не очень близко к космодрому.

— Просто временный склад, — сказал Том. — Этот воск еще не сдан Кооперации.

Это ни о чем не говорило или говорило о многом. Я решил довольствоваться тем, что узнал. Мы въехали на пустое пространство площадью около пятидесяти квадратных футов. Возле джипа с установленным на нем семи миллиметровым пулеметом шесть мужчин в корабельной одежде играли в карты на ящике из-под амуниции. Я обратил внимание на то, что у каждого из них был пистолет, а когда два охотника заметили наше появление, они встали и взялись за винтовки. Том опустил джип, вышел из машины и подошел к ним. Они разговаривали несколько минут. Нельзя сказать, что физиономии охотников засияли от того, что сообщил им Том. Через некоторое время он вернулся, забрался на свое место и снова поднял джип.

Высота Уровня Главного Города составляла двести футов. Для нормальной циркуляции воздуха и свободного движения транспорта здесь ничего не строилось высотой более ста пятидесяти футов. Исключение составляли квадратные здания, расположенные на расстоянии двухсот ярдов друг от друга. Их фундамент находился на Нижнем Уровне, а верхняя часть поддерживала крышу всего уровня. Редакция «Таймс» занимала одно из таких зданий-колонн. Весь дом был в нашем распоряжении. В городе, рассчитанном на четверть миллиона человек, совсем не обязательно сидеть друг у друга на головах. Соответственно у нас не было верхней посадочной площадки, но, если не считать опор с углов здания и центральной колонны, вся улица была открыта для движения транспорта.

Том не проронил ни слова с тех пор, как мы отъехали от охотников, охраняющих незарегистрированный Кооперацией воск. Мы проехали несколько кварталов по Бродвею, Том опустил джип и плавно провел под одной из арок. Как обычно все вокруг было завалено различным снаряжением, товарами, полученными в обмен на рекламу, а также стояло несколько машин, наши и чьи-то еще. Двое механиков возились с одной из них. Я решил, в который уже раз, предпринять что-нибудь и навести здесь порядок. Через две-три сотни часов, подумал я, все корабли вернутся в порт, работы будет поменьше, и можно будет нанять в помощь пару человек.

Мы выгрузили вещи Мюрелла из джипа, и я немножко порыскал вокруг в поисках ручного подъемника.

— Останешься пообедать с нами, Том? — спросил я.

— А? — он не сразу понял, что я ему сказал. — Нет, спасибо, Уолт. Я должен вернуться на корабль. Отец хочет переговорить со мной до собрания.

— А ты как, Биш? Не желаешь разделить с нами «что бог послал»?

— Буду очень рад, — уверил меня Биш.

С отсутствующим видом Том попрощался с нами, поднял джип и вывел его на улицу. Мы посмотрели ему вслед, кажется, Биш хотел что-то сказать, но передумал. Мы отбуксировали багаж Мюрелла вместе с моим барахлом к лифту за центральной колонной и начали подниматься на последний этаж, где располагался редакторский офис.

Выйдя из лифта, мы сразу попали в большой зал, занимающий половину всего этажа. Все пространство было заставлено рабочими столами, видеоаппаратурой, радиоприемниками и фото-принтерами.

Отец, как обычно, был в сером халате до колен и, как обычно же, из-под растрепанных усов у него торчала трубка, которую он каждую минуту доставал изо рта, чтобы прикурить.

Он монтировал переданный мной материал для следующего выпуска новостей. По диагонали от него располагался весь остальной штат «Тайма» в лице Юлия Кубанова. Надев наушники, он сидел за наборной машинкой, его пальцы быстро бегали по клавиатуре. Юлий Кубанов — охотник на монстров с большим стажем. В одном из походов он потерял ногу и был вынужден приобрести еще одну специальность. Он до сих пор носил бороду, неотъемлемую часть любого охотника, правда, уже совсем седую.

— Материал дошел нормально? — спросил я.

— Да. Что ты думаешь об этом Белшере? — спросил отец, не оборачиваясь. — Приходилось ли тебе когда-нибудь слышать такое количество бесстыдной лжи?

Потом краем глаза он заметил подъемник, нагруженный багажом, и частично моего спутника.

— Мистер Мюрелл? Извините, мне необходимо еще несколько секунд, чтобы соединить эту проклятую запись.

Наконец он закончил работу.

— Биш? А где же мистер Мюрелл, Уолт?

— Мистер Мюрелл приобрел сегодня некоторый опыт пребывания на Фенрисе, — ответил я. — Был забрызган ядом гусеничной улитки почти сразу после того, как сошел с корабля. Его отвезли в госпиталь при космодроме, думаю, им не скоро удастся испарить весь полученный им яд.

Я рассказал по порядку обо всем, что произошло на Нижнем Уровне. Глаза у отца немного расширились, он вытащил изо рта трубку и с определенной долей уважения посмотрел на Биша.

— Это очень тонкая работа, — сказал он. — Если бы вы промедлили хотя бы секунду, нас бы вряд ли когда-нибудь еще посетил путешествующий писатель. Обо всем узнали бы на Земле, а это было бы не очень благоприятно для Фенриса. И, конечно, — добавил он, — для мистера Мюрелла.

— Да, конечно, но если вы собираетесь придать эту историю огласке, я бы предпочел, чтобы вы не упоминали о моем скромном подвиге, — сказал Биш. — Не трудно догадаться, что в Управлении Космодромом тоже не очень-то обрадуются, если вы сообщите публике, что Нижний Уровень кишит гусеничными улитками. У них и так достаточно проблем с персоналом.

— Но разве вы не хотите, чтобы люди узнали о вашем поступке? — недоверчиво спросил отец. — Каждый человек мечтает о том, чтобы его имя было напечатано в газетах или о нем передали по радио. — Мой отец свято верил в это. — Если люди узнают о том, что вы совершили… — продолжил он и замолчал, осознав, к чему он это говорит.

Было бы не очень тактично закончить следующим образом: «Может, тогда они перестанут считать, что вы всегда лишь старый бесполезный пьяница».

Биш тоже понял к чему клонит отец, но только улыбнулся, будто собирался нас благословить;

— Да, но это будет совсем не в моем духе, — сказал он. — Я не должен вводить в замешательство мой народ. Сделайте одолжение, Ральф, не распространяйтесь обо мне.

— Ну хорошо, если вам не хочется, я не буду… Ты собираешься немного поработать сегодня в Зале Охотников, Уолт? — обратился он ко мне.

— Разве я могу пропустить это?

Отец нахмурился:

— Я мог бы и сам справиться, — сказал он. — Боюсь, на этот раз все пройдет не совсем гладко.