Смотрим «Россию» по спутнику. Выпуск новостей. Диктор читает репортаж, посвященный Дню Победы. Война ушла в прошлое, но рубцы на судьбах тех, кому удалось выжить, остались. «Каждый год 9 Мая мы ездили к дедуле. Бабушка уезжала за два дня загодя. Готовилась к празднованию – ждали гостей из Москвы. Дочерей с внуками, бывших соседей, друзей-ветеранов. Мама заказывала торт у соседки тети Лары, покупала букет гвоздик, подарок для дедушки, из-за которого тот всегда бранился: „Ну и зачем ты тратишься, дочка?! Я уже старый, мне много не нужно. Вы – есть. Чего тут еще?..“ Я торжественно вручала дедуле цветы, он целовал в щечку, потом я пела …это праздник с сединою на висках, это радость со слезами на глазах, День Победы, День Победы! Я по-детски гордилась дедушкой, рассматривая ордена и медали на его парадном костюме».

Сейчас День Победы для Мирумир – отголосок воспоминания. Георгий Спиридонович умер четыре года назад. Внезапная остановка сердца. Спустя неделю умер с тоски и его пес Банзай. Навсегда заснул в кресле покойного хозяина, так во сне и убежал в лучший мир, где теперь живет Георгий Спиридонович. «Долгое время еще утром в девятый день мая я бежала к телефонному аппарату. Позвонить тете Ларе, спросить, готов ли торт… Но выходила из спальни и понимала, что звонить некому. Ни дедушки, ни тети Лары в живых нет. Осталась только мама и бабушка. Ни одна из них так и не вернулась в дом, где умер их герой. Точнее, наш герой…»

Переключает канал, прерывая рассказ. Выходит на балкон, прихватив пачку «Кента». Выкурить тоску воспоминаний…

…Она носит обувь исключительно на каблуке, красит волосы в цвет солнца, кошек награждает человеческими именами и спит на подушке из сушеной айвовой кожуры. Ругает политику «Миши Саакашвили», поддерживая республиканцев Грузии. К тому же «если бы президентами становились женщины, а не заносчивые мужики, то в мире было бы спокойнее». Восхищается Катрин Денев, слушает пластинки Нины Брегвадзе, а перед сном читает рассказы Нодара Думбадзе, который «возвращает в детство».

Скучает по своему кирпичному домику на окраине Рустави[21], где по вечерам собирались с соседками за большим столом, обсуждали мужчин, политику, кулинарию. «Мне повезло, что я выросла в Рустави: там получила настоящее грузинское воспитание, которого, кстати, лишены многие тбилисцы. Столица Грузии, несмотря на пресловутую закрытость, вечно подвергалась чужим влияниям – особенно в советское время». На четвертом десятке она перебралась в Стамбул: «Отари, мужа моего покойного, пригласили работать в местном посольстве Грузии. Переехали сюда с детьми, но я долго не могла привыкнуть. А вот сейчас считаю Стамбул второй родиной. Да и турчанки чем-то схожи с грузинками. Чисто внешне. Хотя темперамент в корне другой…»

Живет в гордом одиночестве. Сыновья выросли. Оба женились на турчанках, переехали жить в Германию. Звали, зовут к себе – отказывается уезжать. «Мне одной комфортнее. Не в том уже я возрасте, чтобы с кем-то уживаться… Сказала мальчикам, чтобы похоронили меня в Рустави. Умереть хочу здесь, а упокоиться в родной земле. Рядом с Отари. Но я отходить в мир иной не тороплюсь. Бог меня любит. Пообещал, что проживу еще десяток лет. У нас с ним приятельский договор… К тому же, скажу по секрету, Бог неравнодушен к блондинкам». Громко хохочет, промакивает выступившие слезы желтой салфеткой, другой рукой теребит мордочку ленивого кота Франсуа. Типичный грузинский юмор – колкий, но добродушный…

…Ирма, 66 лет. Моя соседка по лестничной площадке. Живет в однокомнатной квартире с двумя упитанными котами. Живет воспоминаниями, а не настоящим. «Я прошлого не боюсь. Подружилась с ним еще в первые дни климакса. Поздновато, конечно, – но таким эмоциональным людям, как я, вообще сложно настроиться на волну времени. Сейчас Прошлое почти ежедневно захаживает ко мне в гости: перекидываемся картами, пьем мое любимое вино из Алазанской долины, листаем книгу воспоминаний… Я горжусь и поражениями, и – потом – победами». Ирму нельзя назвать красивой. Нос орлиным клювом, тонкие губы, большой лоб. Зато какой у нее взгляд! В нем столько любви, что ее с лихвой хватило бы всем жителям земли… «Мама ругала меня за наивность. Говорила, что человек должен быть немного эгоистичным, капельку циничным, в меру доверчивым. А в моем характере, кроме доверчивости, ничего и не было. Верила абсолютно всем. Даже одноклассникам, которые рассказывали мне, 14-летней дылде, страшилки про руку из черного пианино. Помню, наслушавшись подобной чуши, ночами спать не могла… Я родилась на рассвете. Если верить египтянам, дети солнца больше отдают, чем берут. Так и есть. Жила, живу болью чужих сердец».

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.