– Назад, налево! – закричал охранник.

Автоматные очереди поднимали немыслимый грохот, а плотный покров листвы лишь усугублял его, создавая впечатление, что трое стреляют в закрытом тире.

Сол встал и направился к дереву в двадцати футах от него. Луч одного из фонариков метнулся к нему, остановился и снова потерял его, пока охранник вскидывал винтовку. Пули с жужжанием проносились мимо, как рассерженные пчелы, а те, что врезались в воду, осыпали Сола брызгами. Следующая очередь гулко забарабанила по дереву, тому самому, к которому он направлялся.

Сол наконец достиг цели и запустил руку в дупло. Сумка, которую он там оставил, исчезла. Он нырнул в воду в тот момент, когда пули вонзились в изуродованное молнией дерево. Пока он продвигался по дну, цепляясь за корни, пучки водорослей и все, что попадалось под руку, все новые и новые пули со зловещим пением врезались в воду. Спрятавшись за деревом, он высунул голову, чтобы набрать воздуха, и принялся молить Бога послать ему палку, камень, любой увесистый предмет, которым он мог бы запустить в своих врагов в последние мгновения жизни. Ярость его стала всеобъемлющей, она заглушила даже боль от ран. Солу казалось, что ярость превратилась в сияние над его головой, словно у Моисея, с которым тот, по преданию, спустился с горы.

И вдруг он заметил, что в трещине у самой воды что-то поблескивает.

– Выходи! – крикнул тот же охранник. Стрельба прекратилась, и он вместе с напарником, громко шлепая по воде, начал смещаться влево, чтобы лучше прицелиться. Третий, не опуская фонарика, двинулся вправо.

Сол сжал кулак и ударил по плотной древесине в том месте, где сквозь кору просачивался свет. Раз. Два. На третий раз его кулак прошел внутрь, и пальцы сомкнулись на мокром пластике.

– Видишь его? – крикнул охранник слева. Свисавший с нижних ветвей испанский мох частично закрывал обзор.

– Черт, подойди ближе! – заорал тот, что был справа. Его фигура виднелась за изгибом ствола.

Сол вцепился в скользкий пластик и попытался вытащить сумку сквозь проделанное им узкое отверстие. Однако сумка была слишком большой. Тогда он отпустил ее и стал сдирать кору ногтями. Обугленная гнилая древесина отрывалась целыми клочьями, но сердцевина была твердой, как сталь.

– Я вижу его! – закричал второй охранник слева, и очередь снова заставила Сола нырнуть под воду. Но и там он продолжил свое занятие, не обращая внимания на фонтаны брызг.

Через две-три секунды грохот прекратился, и Сол вынырнул, хватая ртом воздух и отряхивая воду.

– Барри, законченный ты идиот! – орал слева один из охранников. – Я прямо на твоей линии огня, сукин ты сын!

Сол засунул руку в дупло и обнаружил там лишь воду. Сумка погрузилась еще глубже. Он обошел ствол и запустил левую руку в отверстие так глубоко, как только мог. Пальцы его сомкнулись вокруг ручки.

– Я вижу его! – снова закричал охранник справа.

Сол подался назад, ощущая простреленной лопаткой присутствие двоих человек у себя за спиной, и потянул ручку изо всех сил. Сумка приподнялась и застряла – отверстие по-прежнему было слишком узким.

Охранник справа установил фонарик и выстрелил одиночным патроном. Еще один луч высветил новое отверстие в стволе в нескольких дюймах над головой Сола. Он присел, поменял руки и снова дернул. Ничего не изменилось. Вторая пуля прошла между его правой рукой и боком. Сол понял, что охранники позади не стреляли лишь потому, что их коллега теперь находился прямо на линии огня. Он подбирался ближе, чтобы сделать третий выстрел, ни на мгновение не выпуская свою цель из луча света.

Сол ухватился за ручку обеими руками, уперся ногами в ствол и оттолкнулся от него изо всех сил. Он не сомневался, что ручка оторвется, и она все-таки оторвалась, но уже после того, как громоздкая сумка вывалилась наружу. Он подхватил ее, едва не уронив, прижал покрепче к груди, повернулся и бросился бежать.

Охранник справа выстрелил и перевел винтовку на автоматический режим. В Сола уперся другой луч и тут же потерял его, скользнув вниз, а охранник вдруг взвыл и разразился ругательствами. Справа снова раздалась очередь, на этот раз охранник сместился в сторону футов на пятнадцать. Сол бежал не останавливаясь, жалея лишь о том, что потерял очки.

Воды было уже по щиколотку, когда он споткнулся о поваленное дерево и вылетел на островок, поросший низким кустарником и болотной травой. По хлюпающим шагам он догадался, что его преследуют как минимум двое. Он бросил тяжелую сумку на землю, нащупал молнию, быстро открыл ее и разорвал внутренний водонепроницаемый мешок.

– У него там что-то есть! – крикнул охранник. – Быстрей! – И двое мужчин бросились через полосу мелководья.

Сол вытащил пакет со взрывчаткой, отшвырнул его в сторону и схватил винтовку, полученную им по наследству от Хейнса. Она не была заряжена. Стараясь не уронить сумку в воду, он нащупал обойму и вставил ее в щель магазина. Только теперь он начал понимать, что имел в виду Коуэн, когда говорил, что оружие надо уметь заряжать даже с завязанными глазами.

Лучи фонариков заплясали по стволу, за которым укрылся Сол, и по звукам он догадался, что шедший впереди охранник находится не более чем в десяти футах от него и продолжает приближаться. Сол перекатился на живот, снял автомат с предохранителя движением, которое уже вошло у него в привычку, прижал к плечу приклад и выпустил целую очередь в грудь и живот охранника. Тот рванулся вперед, затем его словно подбросило в воздух, и он вместе с фонариком плюхнулся в болото. Второй преследователь остановился в двадцати футах справа от Сола и прокричал что-то неразборчивое. Сол выстрелил прямо в луч света. Раздался звон стекла, потом крик – и полная тишина.

Он различил в футе от себя призрачное зеленоватое мерцание и догадался, что это все еще светит под водой фонарик первого убитого им охранника.

– Барри? – донесся тихий голос слева, оттуда, где двое мужчин пытались обойти дерево. – Дон? Какого черта, что происходит? Я ранен. Хватит шататься вокруг.

Сол вытащил из сумки еще одну обойму, закинул обратно взрывчатку и, стараясь придерживаться мелководья, быстро двинулся влево.

– Барри? – снова раздался голос, уже с расстояния футов в двадцать. – Я выбираюсь отсюда. Я ранен. Кретин, ты попал мне в ногу!

Сол крался вперед, делая движения лишь тогда, когда охранник издавал какие-нибудь звуки.

– Эй! Кто там? – донеслось из темноты. Сол отчетливо расслышал, как щелкнул затвор.

Прижавшись спиной к дереву, он прошептал:

– Это я, Оверхольд. Посвети-ка нам.

– Черт, – выругался охранник, включая фонарик. Сол выглянул из-за дерева и увидел человека в серой форме службы безопасности. Левая штанина у него была в крови. В руках он держал «узи», одновременно возясь с фонариком. Сол убил его одним выстрелом в голову.

Форма службы безопасности представляла собой цельный комбинезон с молнией спереди. Сол выключил фонарик, стащил с трупа одежду и натянул ее на себя. С берега доносились отдаленные крики. Комбинезон оказался ему велик, ботинки жали даже без носков, но никогда еще в своей жизни Сол Ласки не испытывал такого восторга от одежды. Он нащупал в воде кепку с длинным козырьком и натянул ее на голову.

Сунув под мышку М-16 и прихватив «узи», для которого он нашел три дополнительные обоймы в глубоких карманах комбинезона, Сол прицепил фонарик к ремню и двинулся обратно, туда, где оставил сумку. Пакеты со взрывчаткой, патроны и «кольт» не промокли и были вполне боеспособны. Он затолкал «узи» в сумку, застегнул ее, перебросил через плечо и начал выбираться из болота.

Вторая лодка стояла ярдах в двадцати от берега, и четвертый охранник, оставшийся на пляже, теперь присоединился к пяти вновь прибывшим. Когда Сол появился с западной стороны бухты, он окликнул его:

– Дон, это ты? Сол потряс головой.

– Барри, – сказал он, прикрыв рот рукой.

– Что там была за стрельба? Вы его взяли?

– На восток! – загадочно ответил Сол, махнув рукой вдоль берега.