Сол и Натали не проехали и пятнадцати минут, как увидели впереди полицейский пост. Машина с мигалками стояла поперек шоссе, оставив с обеих сторон лишь узкие проезды. Еще четыре выстроились с восточной стороны от нее и три с западной на встречной полосе.

Натали остановила фургон у обочины на вершине холма, не доезжая четверти мили до заграждения.

– Авария? – спросила она.

– Не думаю. – Сол покачал головой. – Быстро разворачивайся.

– Вниз по каньону, откуда мы приехали? – спросила она.

– Нет. В двух милях отсюда есть гравиевая дорога.

– Там, где стоял знак лагерной стоянки?

– Не знаю. – Сол вытащил картонную коробку из-за пассажирского сиденья, достал оттуда «кольт» и удостоверился, что он заряжен.

Натали не пришлось долго искать дорогу, они свернули влево и двинулись сквозь густые деревья и редкие лужайки, заросшие травой. Один раз им пришлось съехать на обочину и пропустить пикап с небольшим прицепом. От дороги в обе стороны отходили разные тропинки, но они выглядели слишком узкими и ими явно давно не пользовались, поэтому Натали продолжала двигаться вперед – сначала к югу, потом на восток и снова к югу, по мере того как гравий постепенно переходил в утрамбованную землю.

Они заметили еще одну полицейскую машину в двухстах ярдах впереди, когда спускались по крутому, заросшему лесом склону. Натали остановила фургон.

– Проклятье! – вырвалось у нее.

– Он нас не видел, – успокоил ее Сол. – Шериф, или кто он там, стоял у машины и смотрел в бинокль в противоположную сторону.

– Он заметит нас, когда мы снова будем пересекать открытое пространство, – возразила Натали. – Здесь так мало места, что мне придется дать задний ход, пока мы не доберемся до более широкого участка у поворота дороги.

– Не надо возвращаться, – немного подумав, сказал Сол. – Поезжай вперед. Посмотрим, остановит ли он тебя.

– Он нас арестует, – выдохнула девушка.

Сол покопался за сиденьем и извлек капюшон и ружье с ампулами, которое они испробовали на Хэроде.

– Я сейчас выйду, – сказал он. – Если они охотятся не на нас, я присоединюсь к тебе на противоположной стороне холма, там, где дорога сворачивает на восток.

– А что, если они все-таки ищут нас?

– Тогда я присоединюсь к тебе гораздо раньше. Я почти уверен, что, кроме этого парня, там, внизу, никого нет. Может, нам удастся выяснить, что происходит.

– Сол, а вдруг он захочет осмотреть фургон?

– Пусть. Я постараюсь подобраться как можно ближе. Но когда мне надо будет пересечь открытый участок, отвлеки его. Я буду двигаться с южной стороны под прикрытием фургона, если мне это удастся.

– А он не может оказаться одним из этих?

– Не знаю. Думаю, они просто привлекли местные власти. Поэтому надо действовать осторожно, чтобы не причинить ему вреда, но чтобы и нам его никто не причинил. – Он бросил взгляд на заросший лесом склон. – Дай мне минут пять, чтобы добраться до места.

– Будь осторожен, Сол. – Натали прикоснулась к его руке. – Теперь у нас никого нет, кроме друг друга.

Он ободряюще похлопал ее по плечу, кивнул, взял свое снаряжение и бесшумно исчез за деревьями.

Натали выждала минут шесть, завела мотор и начала медленно спускаться вниз. Когда она выехала на открытое место, шериф, стоявший возле своей машины с окружными номерами, выразил явное изумление. Резким движением он вытащил револьвер из кобуры и прицелился, положив правую руку на капот. Когда фургон отделяло от него всего футов двадцать, он поднял мегафон, который держал в другой руке, и прокричал:

– Немедленно остановитесь!

Натали выполнила требование и подняла над рулем руки, показывая, что они пусты.

– Выключите мотор и выходите из машины, руки за голову! – скомандовал полицейский.

Сердце Натали билось как сумасшедшее, она выключила двигатель и открыла дверь. Казалось, что полицейский очень нервничает. Пока она стояла у фургона, подняв руки, взгляд его метался к машине и обратно, словно он намеревался воспользоваться радиосвязью, но при этом не желал расставаться ни с револьвером, ни с мегафоном.

– В чем дело, шериф? – Она старалась, чтобы ее голос звучал спокойно. Ей было странно произносить это слово, поскольку человек у машины ни в малейшей степени не походил на Роба. Ему было пятьдесят с небольшим, высокий, худой, со множеством мелких морщин на лице, будто он всю жизнь щурился от солнца.

– Молчите! Отойдите от фургона. Вот так. Руки за голову. Не приближаться. Лечь на землю.

– В чем дело? Что я такого сделала? – опускаясь на коричневую траву, спросила Натали.

– Молчите! Всем выйти из фургона! Немедленно! Она попыталась улыбнуться.

– Кроме меня, там никого нет. Послушайте, шериф, это какая-то ошибка. Я никогда даже не останавливалась в неположенных местах.

Мужчина мгновение колебался, затем положил мегафон на капот. Натали показалось, что вид у него несколько растерянный. Он снова бросил взгляд на рацию, обошел машину, держа девушку на прицеле, и осторожно осмотрел фургон.

– Не двигайтесь! – крикнул он, приближаясь к открытой двери «форда». – Если внутри кто-нибудь есть, скажите, чтобы выходили немедленно.

– Но я действительно еду одна, – повторила Натали. – Что происходит? Я ничего не сделала…

– Молчите! – снова бросил полицейский и неуклюже запрыгнул на водительское сиденье. Револьвер его теперь был направлен внутрь салона, но, осмотрев его и убедившись, что внутри только ящики, он совершенно очевидно расслабился. Не выходя из машины, он снова прицелился в Натали:

– Одно движение, мисс, и я раскрою ваш череп, как арбуз.

Натали лежала в неудобной позе, упершись локтями в землю и заведя руки за голову, пытаясь через плечо рассмотреть поджарого полицейского. Револьвер, из которого он в нее целился, казался ей невероятно огромным. От напряжения у нее заныло между лопатками, она физически ощущала, что вот-вот туда вонзится пуля. Что, если он – один из них?

– Руки за спину. Быстро!

Как только Натали выполнила приказ, он рванулся к ней и защелкнул наручники. Она уткнулась лицом в землю, почувствовав на зубах песок.

– А вы не хотите сообщить мне о моих правах? – осведомилась она, чувствуя, как волна адреналина и гнева смывает охвативший ее паралич ужаса.

– Идите вы к черту со своими правами, мисс! – огрызнулся шериф, выпрямившись и успокоившись. – Вставайте. – Он убрал в кобуру длинноствольный револьвер. – Сейчас сюда прибудет ФБР, и тогда мы узнаем, что происходит.

– Отличная мысль, – раздался приглушенный голос за их спинами.

Натали повернулась и увидела, как из-за фургона выходит Сол в капюшоне и зеркальных очках. В правой руке он держал «кольт», а на левом плече у него висело громоздкое духовое ружье.

– Даже и не думайте! – продолжил Сол, когда шериф замер на месте.

Натали окинула взглядом черный капюшон, серебристые зеркальные очки, револьвер, и даже ей самой стало страшно.

– Лицом вниз. Быстро! – распорядился Сол.

Шериф явно колебался, и Натали поняла, что чувство достоинства в нем борется с инстинктом самосохранения. Сол щелкнул затвором и взвел курок. Шериф опустился на колени и упал на живот. Натали откатилась в сторону и стала наблюдать за происходящим. Момент был решающим: у полицейского в кобуре по-прежнему оставался револьвер. Солу следовало сначала заставить его положить оружие, и лишь потом укладывать шерифа на землю. Теперь ему придется подойти на достаточно близкое расстояние, чтобы забрать у него револьвер. «Мы абсолютные дилетанты во всем этом», – подумала Натали. Больше всего ей хотелось, чтобы Сол просто выстрелил ампулой с транквилизатором в зад полицейскому и покончил со всем этим.

Однако Ласки быстро подошел к шерифу и встал на его худую спину коленом. Тот резко выдохнул, прижавшись лицом к земле. Вынув револьвер из кобуры, Сол отбросил его в сторону и кинул Натали связку ключей.

– Один из них должен быть от наручников.