– Тут дело не в доверии, Лэнс, – закончил он. – Бумаги, доказывающие его нечестную игру, всплыли совсем недавно. И я, несмотря на свои мрачные подозрения, должен был иметь больше доказательств, прежде чем говорить тебе или кому-либо еще. Этой ночью я нашел их. Из-за того, что он делал, гибли наши люди, и небольшая обида ничто в сравнении с этим.

Мрачный взгляд Бетти был сосредоточен и обращен внутрь себя.

– Боже милосердный! Доннингтон отравил тебя, чтобы отомстить, а потом покончил с собой?

– Эта сцена должна была заставить нас думать именно так.

Лэнс показал на осколки бокала, которые Найджел разложил на каменной ограде: ножка, основание и чаша.

– Он пил один. Возможно, это несчастный случай.

Найджел уперся локтями в колени и уронил голову на руки. Приступ тошноты снова настиг его. Неужели возвращаются мучения этой ужасной ночи? Это было бы слишком глупо!

– Это не был несчастный случай. Он утонул в новом галстуке. Полагаю, во французском.

– В новом галстуке? – нахмурился Лэнс. – А какое это имеет значение?

Боль фейерверком взорвалась в голове Найджела, и осознание абсурдности всего происходящего мутило его разум.

– Потому что ночью я забрал его собственный.

У Лэнса был обеспокоенный вид.

– Я слышал об этом. Должен принести тебе свои извинения. Теперь я понимаю, что тебе нужен был повод для появления здесь. Я рад, что меня ввела в заблуждение эта оргия…

– О нет, ты нисколько не заблуждался, – ухмыльнулся Найджел. – Это была самая настоящая оргия, правда, Бетти?

Лэнс покраснел.

Бетти откинула свою хорошенькую головку и громко рассмеялась:

– Тебе давно уже следовало бы понять, Лэнс: любая попытка соорудить нимб вокруг беспутной головы Найджела делает его еще более несносным!

Найджел встал. У него было такое чувство, словно кровь вытекла из его жил и вылилась в пруд. В голове не утихала пульсирующая боль. Вряд ли кому-нибудь удавалось отведать белладонны, не испытывая на следующий день никаких неприятных последствий.

– Возвращайся в дом, Ланселот, будь другом. Мне нужен кто-нибудь компетентный, чтобы руководить повторным обыском – на случай, если что-нибудь было упущено прошлой ночью. К сожалению, у меня болит голова, как у Черного Рыцаря, которого огрел по башке твой тезка, живший во времена короля Артура, – сказал он и усмехнулся. – Разумеется, это расплата за распутство.

– Зачем тебе моя помощь? – спросил Лэнс. – Похоже, ты сам достаточно искусно все организовал.

– О нет, это еще не конец. Это только начало. Пойди и посмотри сам. – Найджел показал на мужчин, несущих тело Доннингтона в дом. – На шее лорда Доннингтона остались царапины от проволоки. Кому-то пришлось основательно повозиться, чтобы скрыть их.

Лэнс отпрянул, как от удара.

– Что?

Найджел по-прежнему смотрел на Фрэнсис. В руках она держала полевые цветы, собранные на берегу пруда. Девушка отрывала лепестки и бросала их в воду. Ярость его возвращалась, не менее сильная, чем печаль.

– Черт побери, как ты можешь быть таким безнадежным тупицей, Лэнс. Мисс Вудард все поняла, как только ты сообщил о его смерти: лорда Доннингтона убили.

Лэнс сдержанно поклонился и, не говоря ни слова, удалился.

– Послушай, мой дорогой, – нахмурилась Бетти, – ты должен быть терпимее к этому парню. В конце концов, вы прошли с ним огонь и воду. Он боготворит землю, по которой ступала твоя нога.

– Бог знает, почему так происходит, – рассеянно проговорил Найджел. – У него своеобразный характер. Этот человек – воплощенное лицемерие, и я не доверил бы ему в бою прикрывать мне спину.

– Но ты вообще доверяешь ему?

– В профессиональном отношении? Конечно. Он яростный патриот. Но будь я проклят, если хоть на йоту доверяю его мерзкой морали.

Найджел уже забыл про Лэнса и едва сознавал, что рядом сидит Бетти. Все его внимание сосредоточилось на Фрэнсис. Она стояла на берегу пруда, подставив лицо солнцу и закрыв глаза. Луч утреннего света ласкал ее опущенные веки и сверкал на маленьком «гвоздике» в носу. Она сняла изысканное золотое колечко, которое вдела ночью. Неужели с такой же легкостью она отбросила все, что было между ними? К своему стыду, он все еще чувствовал, как под его пальцами дюйм за дюймом рвется тонкое сари. Кожа девушки под одеждой была нежнее шелка.

Лепестки цветов, кружась, плыли по прозрачной воде. Казалось невероятным, что всего лишь двадцать четыре часа назад они не были знакомы. За одни сутки он успел повстречать эту женщину и крайне легкомысленно разрушить ее жизнь.

С трудом он заставил себя отвести взгляд. Человека задушили. Профессионально, жестоко, без всяких угрызений совести – когда он сидел у воды с бутылкой вина. Даже предатель имеет право на справедливый суд и шансы защитить себя.

Бетти встала, подошла к Найджелу и положила свою унизанную кольцами руку ему на локоть.

– Ты слишком суров с Лэнсом, мой дорогой. Почему? Разве тебе стала в тягость его дружба? Неужели все шпионы так честны? И ты тоже?

Найджел взял ее руку и поцеловал, стараясь не обращать внимания на пульсирующую в голове боль. Похоже, от нелепостей сегодня никуда не скрыться. Эта мысль вызвала у него улыбку.

– Я стараюсь быть честным, Бетти. Но иногда жизнь предоставляет мне отвратительный выбор. Хитрость – это основа моей профессии.

– Как и устройство оргий? – В ее голосе не было лукавства. – Найджел, убийство – это твоя забота. Если Доннингтон был предателем, то это для него лучший выход. Кстати, Фрэнсис попросилась пожить у меня. Может, это к лучшему? – Она улыбнулась. – Я надеюсь, что ты возместишь мне расходы на ее содержание, поскольку я не хочу, чтобы она зарабатывала себе на жизнь, подобно остальным девочкам.

Найджел думал, что Фрэнсис находится слишком далеко, чтобы слышать их разговор, но ее голос раздался совсем рядом. Он звучал тихо и внешне спокойно:

– Мы не об этом договаривались, Бетти. Я заработаю себе на жизнь.

То ли она незаметно подошла к ним, то ли он не расслышал ее шагов. Как, черт возьми, он мог позволить себе так расслабиться?

– Мое милое дитя, – голос Бетти звучал непринужденно, но в нем сквозило сочувствие, – этой ночью вы спасли Найджела, не так ли? Этого вполне достаточно. Если он не заплатит, то это сделаю я. Вы можете жить у меня в качестве гостьи.

Найджел был не в силах поднять глаза на Фрэнсис. Сейчас не время для сантиментов. Он знал, в чем состояли его обязанности, но ему казалось безумием настаивать на этом. Но хватит ли у него сил противостоять ежедневному искушению? А что еще ему оставалось?

– Мне бы хотелось, – медленно произнес он, – чтобы мои друзья воздержались от устройства моих дел. Твое предложение, Бетти, очень благородно, но за мисс Вудард ответственность несу я. Мне она досталась в качестве приза. Вчера она публично согласилась стать моей любовницей, и в глазах всего общества это соглашение не потеряло силу. Никто не будет подвергать его сомнению. Она будет жить в моем доме.

– Ваших дел! Мне казалось, что речь идет о моем будущем! – Фрэнсис подошла ближе, вынудив его взглянуть ей в лицо. – Минувшей ночью вы говорили, что вам не нужна любовница.

Он улыбнулся ей и постарался сохранить непринужденный тон, прекрасно понимая, сколь многое может от этого зависеть.

– Так оно и есть. Но мне кажется, я обязан предложить вам свое покровительство, разве не так? – Несмотря на боль, веселые нотки в его голосе были искренними. – Я должен поддерживать свою репутацию. Что подумают обо мне люди, если я этого не сделаю?

Затаив дыхание, он ждал ее ответа. До этого момента он не сознавал, как сильно хочет получить ее согласие. Но этого не случилось.

Холодное безразличие, подобно чадре, опустилось на ее лицо.

– Мне очень жаль, лорд Риво. Я не буду жить в вашем доме.

Найджел присел на ограду и вытянул ноги. Сапоги его пропитались влагой. Фрэнсис надела, будто специально для контраста, расшитые комнатные туфли с орнаментом из сплетенных цветов и листьев. Он с восхищением смотрел на них, и стук молоточков в его голове превратился в ревущую какофонию. Даже мысль о том, чтобы рассмеяться, была мучительной, но именно это ему хотелось сделать.