– Ату, ату! Ну он вам сейчас покажет!

Выла она профессионально – не зря активно посещала фонационный тренинг. По крайней мере окончательно потерявший от страха голову злодей с криками ужаса понесся вниз по лестнице. Даша – за ним, не прекращая выть. Наверное, последнее было все-таки зря. Возможно, если б не вой, субъекту бы не суметь развить столь поразительную скорость и с быстротою молнии скрыться из глаз. Впрочем, Дашин радикулит, боюсь, и без того не позволил бы ей его догнать. Да ежели и догнала бы – что бы она с ним делала?

– Я сама потом удивлялась, как у меня хватило смелости за ним бежать, – призналась моя подруга. – Видимо, я была не в себе. Даже не заметила, что он здорово порезал мне руку. Ну и рукав пальто. Смотрите!

И она продемонстрировала шрам.

– Оказывается, мне еще повезло, – сделала вывод я. – У меня только забрали справку. Без увечий.

– Увечья были бы, если б ты ее не отдала, – с достоинством возразила Даша.

Я обиделась:

– Я и не отдавала. Он сам забрал. Или она.

– В общем, – вмешалась Настя, – ясно одно. Таких совпадений не бывает. Это масштабная, целенаправленная акция.

– Какая акция? – несколько опешила я.

– Полагаю, против соискателей. Скорее всего, так.

Я кивнула:

– Ты считаешь, это делает какой-нибудь маньяк? Он в свое время не сумел собрать справки для аспирантуры и сошел из-за этого с ума? И теперь из зависти крадет документы у тех, кто собирается защищаться?

– Глупости, – не поверила Даша. – Я своего хорошо рассмотрела. У него образование – три класса и коридор, никакой кандидатской там не пахнет.

– Можете не верить, – пожала плечами Настя, – мне безразлично. Мое дело предупредить.

– Вообще-то, – сообразила я, – опасаться теперь надо тебе. Ты ведь в заочной аспирантуре, а у тебя ничего пока не свистнули.

– И не свистнут, – гордо сообщила Настя. – Потому что нечего. Я не такая дура. Я защищаться не собираюсь, и мне справок не нужно.

– А зачем тогда аспирантура? – заинтересовалась Даша.

– Ради дополнительного отпуска. Лишний месяц в год.

– Вот для отпуска тебе и нужна справка, – мстительно заявила я. – На нее и покусятся!

Действительно, почему это мы с Дашей пострадали, а Настя нет? Должна же быть в мире справедливость. Надеюсь, маньяк намерен соблюдать очередь? Мне-то что, мои справки позади. Я болею за принцип.

Интересная беседа была прервана началом спектакля. В антракте мы намеревались вернуться к обсуждению, однако помешали непредвиденные обстоятельства. В данном конкретном случае они приняли облик Леши, с радостной улыбкой приближающегося к нам.

– Спаситель! – приветствовала его я. – Какими судьбами?

– Боюсь, я спас не вас, а лишь провизию, – признался Леша.

– В отношении нее это одно и то же, – заметила Настя. Фраза показалась мне какой-то подозрительной, однако уточнять я не решилась.

– Как вам балет? – попыталась наладить светскую беседу Маша.

– Прекрасно. Но неужели вы и впрямь ходите сюда каждый вечер?

Я помотала головой:

– Вовсе не каждый. Почти каждый.

– Вот-вот! Дословно то же вы и сказали мне вчера. Видимо, вы, как математик, всегда точны.

– Да? – удивилась я. – Я вам такое говорила?

– Не помните, – спокойно кивнул Леша. – Вполне естественно.

– И… и что я говорила еще?

– Разное, – уклончиво ответил он.

Я осторожно вставила:

– Женщины часто несут ахинею. Им лучше не верить.

Леша пожал плечами:

– Поживем – увидим.

Воцарилось молчание, быстро прерванное Дашей:

– Настя, Маша, мне нужно с вами посоветоваться по одному поводу. Извините, мы ненадолго отойдем!

И она повлекла девчонок куда-то в угол. В глазах моего собеседника забегали смешинки. Осознав, что Дашина тонкая дипломатия отнюдь от него не укрылась, я предложила:

– Теперь вам придется сказать мне что-нибудь интимное. Не зря же они оставили нас наедине.

– Хорошо, – не удивился Леша. – Знаете, что я подумал, когда вас впервые увидел?

Я вспомнила себя, окруженную баррикадой сумок, и честно предупредила:

– Боюсь, я буду счастливее, если никогда этого не узнаю.

Он удивленно поднял брови:

– За кого вы меня принимаете? Я подумал, что у вас кожа, словно на картинах Ренуара.

Моя мысль активно заработала. Наверное, мне сделали комплимент? Хотя, откровенно говоря, на картинах Ренуара в Эрмитаже жутко потрескался лак, и вид весьма плачевный. Однако, учитывая, что у меня на подошве до сих пор мозоль, натертая подарком эльфов, на среднем пальце руки мозоль от мела, а кожа рук от того же мела кое-где полопалась до крови, сравнение более чем уместно.

Впрочем, моей подошвы Леша, надеюсь, не видел. Даже пребывая в полной прострации, вряд ли я показывала ему подошву. Все-таки сейчас зима!

– Когда я смотрю на вас, а вы так, как сейчас, думаете о чем-то неведомом, я особенно остро ощущаю, что математики – совершенно особенные люди. Им доступно нечто, скрытое от обычных смертных. У вас взгляд с полотен прерафаэлитов.

– Вы работаете в Эрмитаже, – догадалась я.

– Да. Научным сотрудником. И занимаюсь прерафаэлитами. Я давно мечтал узнать, что таится за подобным взглядом.

Открыть ему, что ли? В благодарность за спасение? Нет, лучше не надо. Зачем отнимать у человека мечту. И я совсем было собралась произнести что-нибудь интригующее и романтическое, но слова застыли у меня на устах. Я узрела такое, что вся романтика мигом вылетела из головы. У женского туалета стоял Кубиков!

Ноги мои подкосились, и я прислонилась к стене. Поймал! Боже, неужели и здесь мне нет от него покоя? Если он и в театре будет приставать ко мне со своими долгами, если он подойдет, оплюет… может, я успею спрятаться? Конечно, Кубиков за многие недели нашего общения установил мое постоянное убежище… около него он меня и подкарауливает… неужто залезет в женский туалет и начнет шарить по кабинкам? Нет, слава богу, он пропустил свою очередь и снова пристроился в конец… оригинальное времяпрепровождение… впрочем, было бы чему удивляться? Это же Кубиков!

С гордостью должна поведать, что мне удалось укрыться. Впрочем, возможно, на мой покой и не покушались, однако я предпочитала не рисковать и ловко смешивалась с толпой. Подруги, бывшие в курсе моих взаимоотношений с учеником, добросовестно помогали. Быстро введенный в курс Леша попытался было что-то вякнуть, но мы его, разумеется, не стали слушать, поэтому он помогал тоже. Вечер прошел мило и оживленно.

По пути домой меня отозвала в сторону Настя.

– У меня к тебе два серьезных вопроса, – по-деловому начала она.

– Давай.

– Скажи, а ты не хочешь поехать вместо Греции в Египет? А? Говори!

Как раз сказать-то я ничего и не могла, ибо в очередной раз онемела. «Вместо Греции в Египет…» Что бы это значило? Настя прошлым летом была в Египте и все уши мне прожужжала про его достопримечательности. Я бы и сама с радостью их осмотрела, да останавливал, как обычно, денежный вопрос.

– Ну? – требовательно повторила моя подруга.

Из последних сил собравшись с мыслями, я поинтересовалась:

– На какие шиши?

Однако Настя не привыкла лезть за словом в карман.

– Разумеется, на шиши, отложенные на Грецию. А у тебя есть другие? И решай быстрее, лето не за горами.

Стоял декабрь. Мороз крепчал. Однако смущало меня отнюдь не это.

– А… а почему ты считаешь, что у меня отложены деньги на Грецию? – с робкой надеждой на чудо пролепетала я. Может, они и впрямь отложены, а я забыла? Говорят, белки иногда не в силах найти собственные припасы. В конце концов, забывая все на свете, могу я хоть раз извлечь из этого выгоду?

– Иначе бы ты не собиралась туда ехать, – отрезала Настя.

Возразить было нечего, но я проявила настойчивость:

– А разве я туда собираюсь?

– По крайней мере ты мне так вчера сказала.

– Ну, то вчера, – вздохнула я. – Вчера я была в невменяемом состоянии. Могла наговорить ерунды.