Петропавловская крепость создается в период борьбы за невские берега в стратегических интересах. Отсель грозить мы будем шведу.[96]

Одновременное основание в центре крепости собора в честь апостолов Петра и Павла подчеркивает то значение, которое придавалось Петром Великим этому месту с самого начала. Сооружение через 3 года кронверкских валов свидетельствует о сохранении стратегического назначения крепости. Разгром шведской армии закрепил эти места за Россией и дал возможность осуществить заветную мечту Петра о своем городе. Здесь все наперекор Москве. Ясно выражено желание затмить ее.

Центральная башня Петербурга, колокольня Петропавловского собора, должна превзойти прославленную колокольню Кремля. Звуки мощного органа привлекали к ней ежедневно внимание всех трудящихся в быстро строящемся городе. Торжественная встреча молодым русским флотом своего «дедушки» и помещение его на покой в цитадели новой столицы — подчеркивает ее значение. Она становится особо почетным местом и в ее храме создается склеп всероссийских самодержцев. Петропавловский собор замещает Кремлевский архангельский собор, это придавало ему когда-то исключительный ореол в глазах монархически настроенного населения. Создавался особый культ некоторых могил.

Но наряду с этими тенденциями возвеличения мы отметим развитие с самого начала и других. Наряду с ее назначением — быть декоративной цитаделью, священным местом русской империи — Петропавловская крепость становится тюрьмой, охранительницей власти этих всероссийских самодержавцев, и мрачные стены казематов затмили в сознании народа первую сторону — декоративную. Уже Берхгольц назвал «петербургскую твердыню» «русской Бастилией», — как мы видим, характеристика односторонняя. В ее облике выразительно переплелись обе стороны ее бытия. Причудливо сочетались великолепие и торжественность с угрюмой суровостью.

Теперь можно ответить на поставленный вопрос: есть ли Петропавловская крепость Кремль Петербурга?

Конечно, нет, так как она никогда не была городом. В ней не было царского дворца, дворцов приближенных, правительственных учреждений. Она цитадель города, окружающая древний чтимый собор с башней, занимающей центральное место города, «городская башня», на которой объединяются взоры всех горожан, и, наконец, она хранит светские реликвии столицы. Положение в Петербурге Петропавловской крепости более напоминает назначение Капитолия в Риме. В то время, как город создавался вне его, на Палатине, Капитолий явился ars[97] — твердыней его, включающим в себя наиболее чтимые храмы и реликвии Рима. На его Тарпейской горе свершались казни, а у его подножия помещалась Мамертинская тюрьма.

Третью часть экскурсии удобно начать с того же места, на котором мы заключили вторую. Здесь на царском бастионе мы сможем охватить глазами большой район, здесь нам никто не помешает провести вводную беседу. Петропавловская крепость — не Кремль, но все же, подобно Кремлю, она является ядром, обусловившим рост города. Где же в начальном городе был дворец, дома приближенных, правительственные учреждения? Где же был торг и прилегающий к нему посад, окружали ли его слободки и где они помещались?

Перед нами Петербургская сторона — тогда Городской остров. За Троицкой площадью, за высоким серым зданием (Институт мозга)[98] можно заметить небольшую рощицу, в ней находится «домик Петра», по обе стороны его некогда тянулись дворцы «птенцов гнезда Петрова».[99] На углу Невы и отделяющейся от нее Невки находился дом графа Головкина, первого канцлера. На его месте теперь возвышается высокое здание Петровского училища,[100] построенного А. И. Дмитриевым в стиле Петровского барокко. Ближе к нам — дом стольника Ив. Ив. Ржевского. Рядом с ним — дом с балконом, крыша которого была украшена фигурой Бахуса; здесь жил учитель царя, Никита Зотов, председатель всепьянейшего собора. Далее — большой дом Шафирова, в котором состоялось открытие Академии наук. Следующим стоял дом стольника Ив. Кал. Пушкина, а за ним обер-комиссара Синявина. Затем — дом петербургского коменданта Брюса, перешедший к казненному впоследствии князю Гагарину. В нем помещался синод. Ближе к нам — переезд на Литейную сторону. Рядом с домиком Петра — дом Генина.[101] По другую сторону, ближе к нам, — здание сената, первой русской типографии и, наконец, «Аустерии»,[102] где пировал Петр…

Простой перечень этих названий и имен показывает, какую огромную роль в жизни города играла эта узенькая полоска земли. Сколько пробуждает она исторических воспоминаний, в которые мы углубляться не можем.

И все это совершенно исчезло. Город строился начерно. Жизнь отлила в другие места и первоначальные насаждения петровского «Парадиза» исчезли. Остался только бережно охраняемый домик основателя Петербурга, да на широкой Троицкой площади, среди деревьев церковного садика, сереют обгорелые стены старого Троицкого собора — храма торжественных церемоний и празднеств начального Петербурга.

Панорама Зубова, к которой мы обращались столько раз, может нам оказать и здесь хорошую услугу. Своеобразные деревянные дома с высокими покатыми крышами, убранными разнообразными фигурами, с причудливыми фасадами, силою нашего воображения заполнят заглохнувший уголок старого Петербурга.

Теперь обратимся к плану местности. Мы легко сможем установить взаимоотношение между картой и лежащей перед нами частью «Городского острова».

Большая Дворянская прямо перед нами «впадает» в Троицкую площадь. Левее за мечетью Конный переулок ведет в Малую Посадскую. Еще левее лежит Каменноостровский.

В виду крайней разбросанности начального города и неопределенности его очертаний, измерение его при помощи обхода не представляется достаточно целесообразным. Придется совершить лишь экскурсию по плану, ориентируясь, однако, на непосредственное впечатление от лежащей перед ними местности. У нас будет ясное представление о масштабе. Познакомимся с деталями плана. Параллельно набережной пролегла Б. Дворянская, которую пересекает М. Дворянская. За ними находятся две Посадских: Малая и Большая. Далее — две Ружейных, две Монетных, две Пушкарских. Названия говорят сами за себя. Намечается знакомая схема. За «домами приближенных», которые находились большей частью в стенах Кремля, расположился посад, за ним ремесленные слободки. Однако, нам нужно проверить обрисовавшуюся картину. Относятся ли эти выразительные названия к начальному Петербургу? Придется внести некоторые поправки. Б. Дворянская называлась Б. Троицкой, М. Посадская — Б. Рождественской. Тем не менее, наша тема сохраняет свое значение. Б. Дворянской называлась прилегающая к ней современная нам Вульфова, М. Посадской — Б. Посадская, а просто Посадской — часть теперешней Б. Монетной. Каменноостровского тогда не было, приблизительно на его месте, ближе к Троицкой площади, находилась улица — Б. Ружейная.

Отметим интересную особенность — консервативность названий. Происходит не уничтожение старых, а перемещение.

Прежде, чем получить право приступить к выводам, нужно решить еще один вопрос. Соответствовали ли эти названия социальному составу населения? Троицкая (Б. Дворянская) и Б. Дворянская (Вульфова) были населены служилым сословием. Здесь, между прочим, находились дома родовитых князей: Ф. М. Волконского, М. Ф. Трубецкого, Ф. А. Голицина, затем генерал-адмирала Ф. М. Апраксина, Ф. Ефгр. Бутурлина, стольника Ив. Степ. Потемкина, князя Андр. Ф. Вяземского, П. И. Бутурлина, Семена Григ. Нарышкина. Все фамилии достаточно известные в русской истории. Тут же на Б. Рождественской (М. Посадской) помещался дом царевича Алексея. Относительно населения Посадских приведу выдержку из истории П. Н. Петрова: