Во время этих перемещений Семен наткнулся на раненного дочерью предателя. Тот со стонами пытался уползти в спасительную темноту, хотя при первом же осмотре ран Семен понял, что тот не жилец: кровь струилась у него из живота. Загребной только и смог, что слегка притупить боль умирающего. И, заметив, что враг расслабился, приступил к допросу:
– Почему вы сожгли мирный хутор?
Пособник гензыров, видимо, слишком уж верил в непобедимость своих хозяев, потому что ответил с ненавистью:
– Как вы посмели на нас напасть?! Вас всех убьют! Всех до единого!
– Вряд ли у твоих вонючих хозяев такое получится, – возразил Семен. – Нас вон было всего трое, но весь ваш отряд, кроме тебя, – покойники.
Раненый с недоверием приподнялся на локте и увидел лишь одного Виктора, который возился со спасенными женщинами.
– Все равно вас выследят остальные отряды!
– Да пусть выслеживают себе на погибель. Но хочу сказать: хан и его приближенные мертвы. Король вновь правит в Кариандене. Так что гензырам теперь самим бы уйти от преследования.
Глаза умирающего расширились. Видимо, он сразу поверил в невероятную новость.
– А что будет со мной?
– Не знаю. Пока я тебя спрашиваю только об одном: почему вы напали на мирный хутор?
– Наш отряд уже две недели разыскивал этих женщин, – дрожащим голосом заговорил прихвостень гензыров. – Они где-то там наместнику провинции устроили что-то страшное. Но подробностей я не знаю… Сегодня мы обыскали этот хутор и нашли беглянок… Кто они и откуда – знает наш командир… Спросите у…
Больше не раздалось ни слова: он потерял слишком много крови и умер, не чувствуя боли.
Сплюнув от досады, Загребной пошел помогать сыну.
К тому моменту, когда вода нагрелась, вернулась Виктория и непререкаемым тоном отправила брата наблюдать за окрестностями. Видимо, она посчитала, что отец больше подходит в помощники. А сама выбрала из трофеев все мыло, кровоостанавливающие и целебные мази и принялась оказывать пострадавшим женщинам первую помощь.
Как ни странно, Семен совершенно растерялся. По крайней мере внутренне, духовно. Ведь долгие годы сексуального воздержания довели его до того, что он старался сразу же воздвигать барьер отчуждения между собой и мало-мальски симпатичными женщинами. А тут под его руками неожиданно оказалось сразу два тела, и не просто тела, а молодых, упругих и возбуждающих. Невзирая на царапины, порезы, ссадины и гематомы, они были так красивы, что воин задышал шумно и прерывисто.
Дочь обратила внимание на состояние отца, когда тот чуть не выпустил из рук скользкое от мыла мокрое женское тело:
– Пап! Ты чего! Совсем твоя ослаб, однако?
Они любили так высказываться, вспоминая приколы своего мира, и Семен тут же за улыбкой постарался скрыть странное и неожиданное волнение:
– Моя много бегать, мочить белый человек… Устал, однако…
Но Виктория прекрасно разбиралась в интонациях отца и замерла, всматриваясь в его лицо.
– И вправду устал?
Семен, накрывая вымытую женщину одеялом, ответил:
– Нет, конечно, просто мне здесь очень не нравится. Твой подранок перед смертью о каких-то других отрядах баял. Уходить надо в лес как можно скорее…
– Согласна.
Женщина под руками Виктории застонала, затем широко открыла глаза и испуганно вскрикнула:
– Кто вы?!
Виктория тут же прикрыла и эту женщину одеялом и ответила:
– Успокойтесь! Мы простые путешественники и случайно оказались возле вашего хутора…
Женщина порывисто приподнялась на локте, скривившись от боли, присмотрелась к своей бесчувственной подруге, убедилась, что та дышит, и опять откинулась на спину.
– А где хуторяне? – спросила она.
В разговор сдержанным, полным сочувствия голосом вступил Семен:
– К сожалению, мы не успели, гензыры их убили…
– Значит, они погибли из-за нас… – покаянно простонала женщина. – Ханские ублюдки! Чтоб вы сдохли со своим вожаком!
– Так и случилось, – сказал Семен. – Эти псы мертвы. Точно так же, как их вожак – кровавый хан.
Теперь глаза женщины недоверчиво сузились.
– Хан умер? С чего бы это?
– Собаке – собачья смерть. Извините, уважаемая госпожа, но и мы хотим вам задать несколько вопросов…
– Каких именно?
– Кто вы и что здесь произошло?
– Но мы вас не знаем…
– И согласны ли вы срочно спрятаться в лесу?
– Почему?
Загребной демонстративно осмотрелся:
– Уж очень нам здесь не нравится. Того и гляди, очередной отряд гензыров появится…
Не успел он еще договорить последнего слова, как женщина согласно закивала:
– Конечно согласны! Я даже идти смогу… может быть…
Прежде чем направиться к лошадям, Семен сказал:
– Насчет «идти» можете не заморачиваться – коней у нас теперь вдоволь!
Женщина проводила его взглядом и обеспокоенно поинтересовалась у Виктории:
– Что такое «не заморачиваться»?
Девушка усмехнулась:
– Это значит – спать и не задавать лишних вопросов. А все остальное он уладит.
Часть четвертая
Спутники
Ремней и больших попон из прочной ткани хватало – два переносных ложа удалось соорудить без особого труда и привесить между боками лошадей. На них уложили женщин. За пять лет пребывания в новом мире и Семен, и его дети научились обходиться с ездовыми животными и могли провести немалый табун сквозь густой лес.
Перед тем как покинуть луг, мужчины перенесли трупы врагов к столбу. Семен с Викторией повели табун, а Виктор развел погребальный костер. Если и наткнутся гензыры, пустившиеся на поиски, на огромное кострище, то подумают, что это дело рук их соратников. И не заподозрят, что именно соратники тут и сгорели.
Конечно, пройдет еще день, максимум два, и любой отряд гензыров будет думать лишь о собственном спасении. Возможно, уже сейчас все оповещенные жители королевства с оружием в руках атакуют поработителей. А в скором времени варварам вообще ничего не останется, как возвращаться в свои Гензырские степи, либо, как партизаны, прятаться в лесах. Но в первый день они наверняка окажут яростное сопротивление. Слишком много лет они чувствовали себя полноправными хозяевами этой земли, чтобы отдать ее без боя и кровопролития.
Добравшись до опушки, Виктор долго наблюдал за разгоревшимся костром. На этот «огонек» пока никто не заглядывал. Наконец он направился назад, на лесную поляну.
Подбираясь к временному лагерю, он удвоил осторожность и утроил наблюдение, но так и не смог заблаговременно заметить сестру. И чуть не подскочил, когда из-за дерева раздался ее насмешливый голос:
– Куда так торопишься?
– Ух, молодец! Хорошо замаскировалась…
– Да тебя, как лося, за километр было слышно, словно на водопой бредешь.
– Действительно, пить хочется…
– На вот тебе флягу с водой. Ну, как костер: мотыльков не привлек?
Виктор хмыкнул:
– Я бы тогда мчался, как три лося. Никого, пока…
– Тогда сменяй меня, а потом отец тебя заменит на посту.
– Добро. Как там женщины?
– До сих пор без сознания, – уже через плечо бросила Виктория. – Отец для них лечебный отвар делает. Вот напоим – и посмотрим…
В итоге ночь прошла в хлопотах, и выспаться как следует никому не удалось. Хоть женщин и напоили целебным отваром, но они метались в бреду.
На рассвете Виктория пробежалась к хутору и ничего подозрительного там не заметила. Костры догорели, возле тлеющих углей никого не было, да и за ночь наверняка никто туда не подходил.
Пока Виктория отсутствовала, обе женщины пришли в чувство и принялись перешептываться, подозрительно поглядывая на двух огромных мужиков, которые сидели у костерка и помешивали в котелках. Даже улыбка и приветливый голос Семена не вызвали у них доверия.
– Проснулись? Ну, вот и отлично, как раз завтрак поспевает. А при вашем состоянии поесть надо обязательно.
Виктор даже засмеялся, заметив, с какой настороженностью женщины наблюдают за ним и за отцом:
