– Я думала, что приглашена на деловую встречу, – со смехом сказала Линн, когда официанты подали кофе.

– Все дела закончились днем, – широко улыбнулся Леон. – Сейчас время развлечений. Мы с Димитром знакомы со студенческих лет. И мне очень хотелось увидеть женщину, которая поставила его на колени. – В его словах не было насмешки, он говорил искренне. – Достойный выбор. Позвольте заметить: вы очаровательны.

Девушка чуть улыбнулась, а Леон рассмеялся коротким, хрипловатым смешком, по которому она теперь будет узнавать его даже с закрытыми глазами.

Попросив счет, Леон предложил заглянуть в ночной клуб этой же гостиницы.

– Что скажешь, Линн? – мягко обратился к жене Димитр. Увы, по его лицу она ничего не могла прочесть. Решение пришло само собой.

На часах было только десять, и Линн ни капельки не устала.

– Может быть, на часок?

– Тогда уж до полуночи! – оживился Леон. – Потом можете бежать, пока «ягуар» Димитра не превратился снова в тыкву.

Обстановка в ночном клубе была достойной: ни развязных посетителей, прекрасный оркестр, вымуштрованный персонал. Линн давно не чувствовала себя такой юной. Звучала зажигательная ритмичная музыка.

– Не желаете ли потанцевать?

– С вами? – подняла брови Линн.

– Конечно, со мной.

Снова раздался его хрипловатый смех.

– Димитр… – нерешительно повернулась она к мужу… Костакидас не без юмора дал свое согласие.

Для человека своего роста Леон двигался на удивление легко и непринужденно.

– А я, прямо скажем, отстаю от вас!

– Что, редко бываете в подобных заведениях?

– Почти не бываю, – призналась Линн. – Я предпочитаю театры, концерты.

– А в промежутках сидите дома с книгой или у телевизора?

– Как вы угадали? – засмеялась девушка.

– Счастливый человек Димитр, – вдруг серьезно произнес Леон.

Я бы так не сказала, подумала Линн. Ей стало неловко, и она пробормотала:

– Пожалуй, нам пора возвращаться.

Она уже собиралась сесть, но неожиданно ее перехватил Димитр и увлек на танцевальный круг.

Танцевать с Леоном ей было весело и просто. Рядом с Димитром все было по-другому. Музыка оказалась томительно-медленной, и Линн слышала, как в тон ей просыпается чувственность. Она положила руки ему на плечи и не сопротивлялась, когда он привлек ее к себе. В эти минуты ей было на удивление спокойно и сладко. Она даже огорчилась, когда стало тихо и Димитр повел ее обратно к столику. Леон оживленно беседовал с какой-то миловидной рыжеволосой женщиной и совершенно естественно воспринял прощальные слова Димитра.

– До свидания, Линн, – ласково сказал Леон. – Надеюсь еще встретиться с вами.

– Вы должны обязательно побывать у нас. – Приглашение неожиданно сорвалось с ее губ, и француз улыбнулся.

– Благодарю. Береги свое сокровище, старина, – обернулся он к Димитру.

– Не сомневайся.

Домой они ехали в молчании.

– Выпьешь что-нибудь на ночь? – предложил муж, когда они зашли в гостиную. Линн отказалась. Она хотела сказать, как понравился ей этот вечер, но не решалась признаться, что удовольствие ей доставило общество другого мужчины. К тому же в глазах мужа стоял непонятный блеск, причину которого она не могла угадать.

– Надеюсь, твой друг не слишком огорчился из-за несостоявшейся встречи?

Его низкий вкрадчивый голос бередил душу, но Линн отважно подняла голову.

– У меня не было никаких планов на этот вечер, – спокойно произнесла она. – Меня задела твоя властность и уверенность, что я стану безмолвно исполнять все твои прихоти.

Взгляд темных глаз стал жестче.

– Вызов?

– Да. Я не позволю сделать себя игрушкой, – добавила она.

Димитр медленно приблизился. Линн с трудом сдерживалась, чтобы не убежать.

– А тебя не испугало, что такое поведение может меня разозлить? – со зловещей мягкостью протянул он.

Девушка вздернула подбородок.

– Тогда – нет.

Его губы чуть дрогнули. Неторопливым движением он убрал легкие локоны с ее лба.

– А сейчас?

Линн беспомощно пожала плечами, ощущая неодолимое влечение к этому мужчине. Будто сверхъестественная сила тянула их друг к другу, казалось, они лишь половинки целого, и порознь существовать не могут.

– Какой смысл противиться тебе?

Димитр заметил, что, несмотря на решительный взгляд, губы Линн дрожали.

– И, тем не менее, ты это все время делаешь.

– Ты вынуждаешь меня.

Он улыбнулся, и это до боли обожгло Линн.

– А ты никогда не задумывалась почему?

Врожденная прямота не позволила ей слукавить. Линн молвила отрывисто:

– Я все поняла четыре года назад.

Она сумела открыто встретить его взгляд, но не сумела сдержать трепет, когда он мягко пропел большим пальцем по ее нижней губе. Она стояла молчаливая и неподвижная, когда его рот коснулся ее губ, но так было только мгновение. Не ответить на нежный и требовательный поцелуй казалось невозможным. Кровь, вспыхнув, запела в теле, и Линн исчезла, утонула в потоке своих страстей, увлеченная туда коварным женским естеством и яростно-ласковыми мужскими руками. Приникнув к Димитру, ощутив его возбуждение, она уже принадлежала ему.

В следующую минуту он оторвался от ее губ, легко поднял свою добычу на руки и унес наверх.

Гори все огнем, мелькнула у Линн смутная мысль, я в его власти, я в его руках и я хочу этого. Хочу, чтобы все исчезло – разум, время, все, кроме него…

Одежда веером полетела на пол. Их вожделение было сродни алчности, когда невозможна ленивая и сладкая любовная игра, когда страсть бьет фонтаном, когда тела рвутся друг к другу. В ту ночь они покорили самые недосягаемые пики, срываясь с них вновь и вновь лишь для того, чтобы опять подняться. Потом настало забытье… Линн ощутила скользнувшие по плечу и груди горячие сухие губы, и, сразу забил родник возбуждения. Она потянулась к мужу, обнимая его за шею, ткнулась губами куда-то в ухо.

Ласковые руки казались нежными и любящими. Дремота брала свое, и сквозь сон Линн еще подумала, что это, наверное, и есть любовь. Впрочем, какая тут может быть любовь, так… увлечение… похоть…

В то субботнее утро Линн подходила к двери клиники с сожалением. Скоро расставаться!

Временный контракт кончался. С понедельника к работе приступал постоянный сотрудник.

Линн всегда любила свою профессию, ей нравилась суета загруженного рабочего дня, нравилось слышать довольные голоса клиентов, разговаривать с ними. Она действительно скучала без своего салона на побережье, несмотря на то, что Мельбурн всегда был для нее родным городом.

– Опять полная коробочка. – Секретарша вручила Линн ее расписание. Наскоро просматривая имена клиентов, она с екнувшим сердцем увидела четко выведенную фамилию Шанны. Она записана ближе к полудню… Вряд ли эта красотка столь высоко ценит профессиональные способности Линн, чтобы ходить к ней на массаж чуть ли не через день. Скорее всего, у нее иные мотивы. И, скорее всего, это Димитр Костакидас.

Итак, чего ждать? Насмешек? Колкостей? Линн глянула на часы. Шанна вновь опаздывала. Наверное, тоже неспроста. Линн рассердилась на себя: она почти патологически стала бояться этой женщины.

– Мисс Делаэнти ждет, – раздался голос секретарши.

Линн набрала воздуха и решительно вышла навстречу клиентке.

Они вежливо поздоровались, любезно улыбнулись. Для профессиональной фотомодели искусственная улыбка была сущим пустяком, для Линн – целой проблемой. Девушка сосредоточенно принялась за работу, благодаря Бога, что Шанна не расположена болтать. Однако радовалась Линн рано. В конце сеанса Шанна доверительно взяла ее за руку:

– Могу я попросить об одном одолжении?

Природная деликатность заставила Линн сдержанно ответить:

– Разумеется.

В глазах брюнетки сверкнуло неподдельное удовольствие.

– Дело довольно деликатное, – чуть гнусавя, протянула она, потом одна ее бровь чуть дрогнула, и на лице появилось некое подобие сожаления: – Сначала я хотела поручить это курьеру, но не была уверена в надежности личной секретарши Димитра. Эта особа может открыть чужую посылку.