В Институте глобализации и социальных движений (ИГСО) тоже уверены, что россияне станут больше читать. Сейчас 44% дееспособного населения вообще не берут в руки книг, а большинство тех, кто читает, обращается к примитивной развлекательной литературе, констатируют эксперты. Под влиянием кризиса возрастет интерес к серьезной, особенно поднимающей социальные проблемы литературе. Большим вниманием начнут пользоваться радикальные философские и политические произведения, считают в ИГСО.

Предпраздничные продажи в этом сезоне показали небольшой спад, отметил Вячеслав Ухов, директор по связям с общественностью сибирской книготорговой компании "Топ-Книга", которая управляет свыше 600 книжными магазинами по всей России. По его словам, продажи "Топ-Книги" в декабре 2008 года были примерно на 10% ниже, чем в декабре 2007 года.

Книги продаются все хуже, и ожидать перемен к лучшему не приходится, полагают и в ИГСО. Кризис только начинает сказываться на населении, которое не может тратить по-старому. По мнению экспертов, снижение стоимости аренды помещений на 30% существенно не улучшит положение книготорговых компаний. Закрытие грозит 30-45% магазинов страны. Цены на книги пока не снижаются, но распродаж в 2009-2010 годах не избежать. Товарный избыток уже дает о себе знать, полагают в институте.

По данным ИГСО, за 2008 год объем книжного рынка в вырос до $2,5-3 млрд с примерно $2 млрд в 2007 году.

Действительно, книги - самый простой и недорогой способ провести досуг. Из-за того, что наши соотечественники начинают привыкать жить в режиме экономии, такие дорогостоящие развлечения, как поход в театр, на концерт или в кино станут некоторым не по карману, и придется искать альтернативные виды отдыха. Как вариант можно предложить телевизор, но люди, привыкшие к более духовным видам досуга, вряд ли смогут долго заменять, скажем, концерты органной музыки в филармонии выступлением российских комиков по федеральным каналам. Тем более, что в условиях кризиса необходим философский настрой, который и могут дать книги, извлеченные с пыльных антресолей. А еще есть такая замечательная вещь, как бесплатные библиотеки, в которых всегда можно найти хорошую книгу совершенно безвозмездно, то есть даром. Может, в этих уже изрядно позабытых заведениях вновь появятся очереди на популярные книги?

Ведь недавно СМИ пестрели сообщениями о том, что в Германии снова на пике популярности "Капитал" Карла Маркса. Так что самое время достать из закромов пожелтевший том И.В.Ленина "Развитие капитализма в России", который вновь обрел актуальность под знаком финансовых проблем в нашей стране. А еще можно перечитать Конституцию России, Уголовный кодекс РФ или Библию. Всегда пригодится.

riasamara.ru

Акции протеста и массового недовольства, которые прошли в минувшие выходные по всей стране, являются показательными. Они доказывают, что правительство в полной мере не осознает, насколько его действия и решения влияют на людей - способствуют ли они усилению социальной напряженности или наоборот, могут привести к тому, чтобы успокоить страсти.

И если правительство из этих событий не извлечет для себя урок, то процесс будет продолжаться в том же духе. И все может быть гораздо хуже в плане расширения протестной активности.

Однако реально, на мой взгляд, дестабилизация в стране произойдет все-таки не из-за массовых акций протеста, а от разногласий внутри верхов. Это с точки зрения дестабилизации - гораздо более серьезная угроза.

- А кто из высокопоставленных чиновников в сложившейся ситуации может быть не согласен с другими? Кто с кем будет бороться?

Я не могу сказать, кто конкретно с кем не согласен. Но я твердо знаю, что когда только начинают делить деньги, тут же согласие теряется. А как это будет идеологически оформлено - это другой вопрос.

В условиях, когда бюджет можно сократить практически вдвое, можно догадаться, что делить деньги придется самым яростным образом, и последствия этого процесса сейчас предсказать трудно.

Главное, что спасает латвийскую власть - это неспособность латышей и русских договориться. Сегодня крестьяне готовы объединить усилия с русскоязычным населением крупных городов, но русские требуют гарантий.

Лекция в Риге у меня планировалась давно. Но что-то мешало. Московские дела, болезнь, отпуск. В общем, не складывалось. Чувствуя себя виноватым, я наконец написал в столицу Латвии о своей готовности прибыть и договорился от дате приезда.

«Очень своевременно приезжаете, - прочитал я в ответном письме. - Уже погромы начались».

Хотя на погромы я опоздал, но всё равно было интересно.

В советские времена Рига ассоциировалась с Домским собором, с соседней Юрмалой, где море было холодным, а пляж - бесконечно длинным, с рижским бальзамом, который почему-то смешивали с водкой, и со съемками фильмов про иностранную жизнь. Один мой здешний знакомый водит гостей города (особенно тех, кто постарше, застал советские времена) по старому центру и объясняет: «Вот здесь Плейшнер выбросился из окна, здесь снимали Париж, а тут был Лондон…» Старый город, вообще-то, маленький и тесный, так что всё рядом.

В юности я Ригу недолюбливал. Мне не хватало Средневековья. Другое дело - Таллин с его высоким замком, городскими стенами и старинной ратушей. Позднее я оценил, что в качестве культурного центра латвийская столица заслуживает внимания. Но вскоре кончился Советский Союз, а с ним и поездки в Прибалтику. За Средневековьем можно было ехать в Италию или Швейцарию. Предыдущий визит в Латвию был тоже связан с лекцией для студентов местного филиала Стокгольмской школы экономики. Почти половина слушателей говорили по-русски, но выступать приходилось по-английски. Поездку спонсировали производители рижского хлеба и рижского бальзама. Соответственно, после занятий был фуршет, на котором давали только хлеб и бальзам. Огромную буханку я потом привез домой, и мы доедали её недели две. После этого в Латвию я больше не ездил.

На сей раз Рига предстала передо мной по-зимнему холодной, пустоватой и немного растерянной. Экономический кризис разогнал инвесторов, среди которых были и богатые россияне, платившие по пять тысяч евро за квадратный метр «европейской недвижимости». Охрана в американской камуфляжной форме, предназначенной для иракской пустыни, мерзнет на морозе и бдительно следит за тем, чтобы никто снова не попытался разбить стекла парламента. Хотя, по-хорошему, делать это надо было 13 января.

Со дня на день в Риге ждали протестующих крестьян, уже пытавшихся блокировать своими тракторами дороги в окрестностях. Сельскохозяйственная техника на улицах города так и не появилась, зато началось обсуждение аграрной политики, с которой, как выяснилось, далеко не всё в порядке. Крупные участки земли скупаются компаниями из Дании, которые переводят сюда свиноводческие хозяйства (с точки зрения скандинавских экологических норм утилизация свиного навоза оказывается второй по остроте проблемой после ядерных реакторов). А знаменитые латвийские молочные продукты оказываются всё менее востребованными из-за дороговизны. «Посмотрите на Литву, - возмущается один из моих собеседников. - Они переживут кризис, потому что всем себя сами обеспечивают. А мы?..»

Крестьяне заготовили большую цистерну с навозом, предназначенную для министерства, но очень переживали из-за надвигающихся холодов - вдруг замерзнет?

Январский бунт - главная тема бытовых разговоров и политических дискуссий. Его сравнивают с событиями в Вильнюсе, с протестами в Греции и Болгарии. Спорят о том, кто стоял за беспорядками (ведь правые партии, которые вывели народ на площадь, довольно быстро потеряли контроль над ситуацией). Погромы в тихой и вполне мещанской по духу Латвии явились сенсацией, хотя меня больше поражает то, что по окончании уличного кризиса ровно ничего не изменилось.