Сьюзен заметила, как Тони взглянул в их сторону и подмигнул, а Стив в ответ сделал ему ручкой. Они ждали, когда зал успокоится.

Сьюзен казалось, что ее хрупкое тело не способно вместить переполнявшую ее радость и любовь к этому человеку, спокойно стоящему на сцене. Вот эти-то спокойствие, решимость, целеустремленность, которые позволили ему добиться спортивных успехов, помогли ему и в личной жизни, убедили ее, что их брак будет счастливым, несмотря на различие профессиональных интересов и почти полное несходство характеров, что нередко приводит к разрыву многих союзов.

Тони оказался прав.

Наконец в воцарившейся тишине Тони заговорил. Стив, сидя на кончике стула, жадно ловил каждое его слово и прямо лопался от гордости за отца.

Стив… Какое счастье, что он выздоровел. Хотя это выздоровление и не было быстрым, послеоперационный период прошел хорошо. И этому очень помог Тони. Сьюзен никогда не забудет день, когда Тони должен был возвратиться в Атланту. Он пробыл с ними три дня и убедился, что состояние Стива улучшается. Конечно, у мальчика были сильные боли, и Сьюзен с горечью вспомнила, какой беспомощной чувствовала себя у его постели – она могла лишь сидеть и смотреть на мучения сына. А ют Тони, казалось, знал, что делать, что говорить, как отвлечь ребенка от его состояния, насколько это было возможно.

– А кстати, Стив, – небрежно заметил Тони в тот день, – тебе мама сказала, что она согласилась выйти за меня замуж?

– Правда? Ура! Вот это здорово! – Потом он, нахмурившись, взглянул на мать. – Но почему ты не согласилась до его отъезда, мам? Тогда мне не пришлось бы так вкалывать, убирая свою комнату!

Сьюзен не могла удержаться от смеха.

– Господи, Стив, неужели тебя только это волнует? – наконец проговорила она.

Надо отдать ему справедливость, мальчик покраснел.

– Нет, почему, не только это…

Он уже серьезно взглянул на Тони и спросил:

– А когда вы собираетесь пожениться?

– Однажды ты мне уже дал хороший совет. Что сейчас скажешь?

– Я думаю, ты хочешь жениться на ней прямо сейчас, так ведь?

Тони лукаво взглянул на Сьюзен и прижал к щеке ее руку.

– Мне нравится эта идея. Ты ведь сам знаешь, как долго мне пришлось дожидаться.

Какое-то время Стив молча смотрел на них обоих.

– Да, знаю. Ты, наверное, хочешь жениться на ней до того, как уедешь снова? – Лицо мальчика было совершенно безучастно, и Сьюзен не могла понять, к чему он клонит. Но Тони, видимо, понял.

– Да нет, я бы подождал до тех пор, пока ты сможешь присутствовать на церемонии, если ты ничего не имеешь против.

Глаза мальчика загорелись, и лицо расплылось в радостной улыбке.

– Вот это будет здорово!

– Так что ты уж постарайся поскорее выздороветь. А то я буду с нетерпением считать дни до свадьбы.

– Обещаю, Тони. Мне самому не терпится. – Он даже приподнялся в постели, и Сьюзен, воспользовавшись этим, поправила подушку. – И тогда ты будешь мой настоящий папа, правда?

Сердце Сьюзен учащенно забилось, язык прилип к гортани.

– Правда, Стив, – мягко сказал Тони.

– И тогда я буду Стив Антонелли, – настаивал мальчик.

Тут уж Сьюзен не могла не вмешаться.

– Не совсем так, дорогой. Это мое имя изменится, а не твое.

– А… – Огорченное выражение лица Стива было красноречивее слов. Но не его одного волновал этот вопрос.

Позже Тони сказал, что согласится с любым ее решением, но она чувствовала, что он болезненно воспринимает эту ситуацию. Так что она поговорила с родителями Майкла. Те любили Стива, хотя давно уже догадались, что означает его сходство с Тони. Мать Майкла в конечном счете выразила их позицию:

– Майкл любил Стива, но он не был отцом для него. Он был слишком поглощен музыкой, чтобы по-настоящему уделять внимание чему-либо еще. Он не оставил другого наследия миру, кроме своей музыки. А Стив – ну, это наследник совсем иного рода, и он принадлежит Тони.

Итак, Стивен Спенсер Мак-Кормик стал Стивеном Спенсером Антонелли, как только после свадьбы были выправлены все бумаги по усыновлению.

Свадьба… В какой пышный прием она в конечном счете обернулась! Свадьба была намечена на июль, разгар бейсбольного сезона. Они собирались устроить скромную свадьбу в Санта-Барбаре в узком семейном кругу. Но вышло по-другому.

Менеджер команды Тони позвонил Сьюзен и попросил ее перенести празднование в Атланту, в противном случае вся команда вылетит в Санта-Барбару и нагрянет на свадьбу, несмотря на разгар сезона и предстоящие матчи. Никто не захочет упустить случая собственными глазами увидеть падение этого закоренелого холостяка.

Срочный звонок Тони подтвердил опасения менеджера – все хотели присутствовать на свадьбе. Таким образом, Сьюзен провела свои последние недели перед свадьбой, разрываясь между Атлантой, где требовались определенные приготовления к торжественной многолюдной свадьбе, и Санта-Барбарой, где она продолжала свою юридическую практику. Воздушные перелеты и отчаянные старания не опоздать на рейс стали нормой жизни. Но свадьба того стоила.

Сьюзен с удивлением обнаружила, что все это доставляет ей удовольствие – добродушные поздравления, хлопоты, поиски церкви, разговоры с пастором и предвкушение долгожданного момента, когда она станет миссис Тони Антонелли.

Ее родители прилетели в Атланту вместе с Ханной и Стивом, и она с облегчением переложила груз последних приготовлений на плечи матери, чья невозмутимая деловитость с легкостью справлялась со всякого рода неожиданными мелочами, возникающими в последний момент. В очередной раз мать удивила Сьюзен, приняв ее свадьбу со спокойным достоинством.

После свадьбы Спенсеры увезли Стива в Санта-Барбару, а Сьюзен и Тони были целых три дня совершенно одни.

Оторвавшись от воспоминаний о прошлом, Сьюзен взглянула на сонного Скотта и неугомонную Трейси и с горечью признала, что эти дни медового месяца были последние, которые им удалось провести вдвоем.

Тони ужасно нервничал! Сама церемония венчания получилась очень красивой – то ли из-за прекрасной погоды, то ли потому, что служба была заказана специально для них и все детали были продуманы заранее. Однако Тони был настолько бледен, что Сьюзен не сомневалась: после венчания он сразу же свалится – и уже представляла себе, что весь медовый месяц новобрачному придется глотать пилюли.

У самой Сьюзен было последнее время слишком много забот на работе – одни дела надо было успеть завершить, другие передать коллегам, – так что времени для волнений по поводу события как такового уже не оставалось. Но бедный Тони был мишенью бесконечных и, как правило, грубоватых шуток и розыгрышей его товарищей по команде. Уже позднее ей оставалось только удивляться, как у него достало сил через все это пройти. Она вспомнила, что спросила его об этом, когда они после церемонии наконец остались одни.

– Ты ж меня знаешь, я слишком упрямый, чтобы сдаваться, – сказал Тони, поглаживая ее по щеке.

Они были в своем роскошном номере люкс лучшего отеля Атланты. Сьюзен расположилась на коленях у Тони. Пока они беседовали, Тони легонько поглаживал ее по ноге.

– А мы собираемся обедать? – спросила она.

Рука Тони от колена стала ползти все выше и выше.

– Обедать? – встрепенулся он. – Неужели ты голодна? – В его глазах читалось изумленное огорчение и недоверие.

– Для человеческого тела крайне важно, чтобы оно вовремя получало питание. Исследования показали, что три трапезы в день с правильными интервалами…

– Что за маленькое чудовище! – воскликнул Тони, сжимая ее в объятиях и опрокидывая рядом с собой на диван. – Не можешь ты быть голодна после всего того, что проглотила во время приема.

Сьюзен изобразила удивление:

– Ой, я совсем забыла! А мое тело поймет, что эта пища заменяет обед?

Рука Тони вновь поползла вверх по ее бедру:

– Я серьезно намерен обучить твое тело понимать самые разные вещи.

Она запустила руки в его черные кудри.

– Учи же! А то я сгораю от нетерпения.