— А что с ним не так? — нахмурился он.

— Это же не дом, а музей. Тут полно вещей, но он.., совсем пустой.

Он окинул взглядом дорогую мебель, затем вновь уставился на Эви, озадаченный до крайности.

— То есть как — пустой?

— Здесь нет ни тепла, ни радушия. Мальчик приходит в дом, где его никто не ждет…

— Его мать умерла, — сухо отрезал Джастин Дэйн.

— Она не просто умерла, мистер Дэйн. Ее здесь нет. Где ее фотографии?

— После того, что она сделала, я не намерен их хранить и уж тем более выставлять напоказ.

— А у сына вы спросили, чего он хочет?

Она услышала, как Дэйн втягивает воздух сквозь зубы.

— Это вас совершенно не касается.

— Ошибаетесь, — решительно заявила она. — Я учительница Марка, и меня беспокоит его благополучие. Мальчик страдает.

— С чего вы взяли?

— Это же очевидно. А вы можете рассказать мне все остальное? Что такого она натворила, что вы решили вычеркнуть ее из памяти?

По выражению лица Джастина Дэйна было ясно, что он не собирается ни о чем рассказывать.

Он остановился у окна, спиной к Эви. Высокий, широкоплечий, властный, совершенно непреклонный. И горе тому, кто встанет у него на пути…

Наконец с раздраженным вздохом он вновь обернулся к девушке.

— Все это совершенно лишнее. Я готов признать, что вами двигали самые благие намерения, и спасибо, что известили меня о проступках сына. А теперь вам лучше уйти.

И вновь она утратила самообладание. Да это не мужчина, а какой-то механизм, специально созданный, чтобы выводить ее из себя!

— Я не собираюсь уходить, пока вы говорите о его «проступках»! У мальчика умерла мать, отец делает вид, что ее никогда не было на свете… Марк несчастен, одинок, он мучается и страдает… Вот, что должно вас волновать в первую очередь! Вы хоть это-то понимаете?

— Послушайте, вы…

Но тут их прервал неожиданный шум. Обернувшись, они обнаружили на пороге Марка. Интересно, как давно он там стоял и что мог услышать?

— Привет, пап.

— Привет, Марк. Кто-нибудь догадался предложить мисс Уортон чаю?

— Да, Лили заварила.

— Тогда отнеси поднос наверх и покажи мисс Уортон свою комнату. Уверен, ей будет интересно.

Конечно, Джастин Дэйн предпочел бы вышвырнуть ее за порог, но перед сыном ему пришлось сдержаться.

— Благодарю вас, — сказала Эви. — Вы очень любезны.

И с удовольствием отметила, что он поморщился от этих слов.

Как она и предполагала, комната Марка оказалась битком набита техникой, от компьютера до музыкального центра. Наверняка ей полагалось прийти в восторг.., но Эви восторгаться не собиралась.

Столько аппаратуры — и никакого человеческого тепла. И здесь тоже ни одной фотографии матери.

— Мощный компьютер? — поинтересовалась она. Мальчик с удовольствием стал ей показывать.

Как она и предполагала: самая последняя модель, с выходом в интернет.

— Машина нового поколения, — заявил Марк. —Их еще и в продаже-то нет, но отец мне достал.

— А чем бы ты хотел заниматься после школы?

— Что-нибудь с языками. Только папе это не нравится, он говорит, денег на этом не заработаешь.

— Что правда, то правда, — с улыбкой согласилась Эви.

— Но мне все равно, — горячо возразил мальчик. — Иностранные языки — это целый мир, с ними ты не сидишь, как в клетке, и можешь…

Вот таким она привыкла видеть Марка в классе — радостным, возбужденным, жадным до новых знаний… Эви ободряюще улыбнулась.

— Больше всего я люблю итальянский, — продолжил мальчик. — Когда-нибудь я поеду в Италию… Иду!

Он открыл дверь на стук и забрал у Лили поднос с чаем. Тем временем Эви подошла к книжной полке. Вытащив наугад какой-то томик, она неожиданно обнаружила между страниц фотографию.

На ней была женщина с мальчиком: наверняка Марк и его мать, несколько лет назад. Они смеялись, с любовью глядя друг на друга. У Эви невольно сжалось сердце.

Обернувшись, она увидела, что Марк, побледнев, смотрит на нее.

— Так вот куда она делась. — Его голос звучал очень ровно. Сейчас он был до ужаса похож на отца. — Я думал, что ее потерял.

Он протянул руку, и Эви вернула ему снимок.

— Это твоя…

— Налить вам чаю? — перебил ее мальчик, и она поняла, что от вопросов лучше воздержаться.

— Да, спасибо.

Марк убрал фотографию и вновь завел разговор об Италии: похоже, он неплохо изучил эту страну.

— Из тебя бы вышел хороший ученый, — заметила Эви.

— Только папе об этом не говорите! Он с ума сойдет.

— Думаю, да. Тебе придется еще подрасти, прежде чем ты научишься давать ему отпор.

— Никто не может дать папе отпор. Он всех подавляет. Кроме вас. — Мальчик просиял. — Вы сами его подавили.

— Марк! — Она засмеялась. — Смысл жизни не только в том, чтобы давить окружающих.., что бы там ни говорил твой отец.

— Нуда. — Похоже, ей не удалось его убедить. — Но так проще. И вы все равно подавили папу.

— Прекрати, — взмолилась она. — И что вообще ты успел услышать?

— Достаточно, чтобы понять: вы его пода…

— Ладно, ладно, — торопливо перебила Эви.

— Жаль, я так не умею.

Она дипломатично решила оставить эту реплику без ответа.

— Ну, мне пора, — сказала девушка наконец.

— Жаль. Я бы хотел, чтобы вы еще остались.

— Увидимся завтра в школе. То есть… — с улыбкой добавила она, — конечно, если ты придешь.

— Приду.

— И никаких прогулов?

— Честное слово.

Они пожали друг другу руки.

— Хорошо, — прокомментировал с порога Джастин Дэйн. — Лучшие сделки всегда скрепляют рукопожатием.

Эви понятия не имела, слышал ли он их разговор.

— Мы заключили отличную сделку, — заверила она. — Марк обещал, что больше не будет пропускать школу, и поскольку он человек чести, то я считаю вопрос закрытым. — И выразительно покосилась на Джастина, предлагая последовать своему примеру.

В глазах мужчины мелькнуло удивление, но вслух он сказал только:

— Марк, может, ты проводишь гостью? До свидания, мисс Уортон.

Он кивнул и ушел прочь, не давая ей возможности сказать что-либо еще. И это, наверное, было к лучшему.

На следующий день Марк появился в школе, как и обещал. Эви задержала его после урока.

— Все в порядке?

— Да.

— Не ругали тебя, после того как я ушла?

— Насчет прогулов папа ничего не сказал. Зато много спрашивал о вас.

— Вот как?

— Кто вы такая, и что я о вас знаю, и отличаетесь ли вы от других учителей? — С ноткой лукавства в голосе он добавил:

— Я сказал, что ничем не отличаетесь. Так он в ужас пришел: «И что, они все ездят на мотоциклах?!»

Эви тщетно попыталась подавить смех.

— Ладно, беги на занятия, — поторопила она мальчика.

До конца недели ничего интересного больше не происходило. Марк не прогуливал, так что Эви имела полное право гордиться собой.

Зато вот с Эндрю все складывалось не столь гладко. Его категорически не устраивало то, что Эви им пренебрегает. Конечно, ценой больших усилий она могла бы исправить положение… Но что потом? Замужество? Она всегда этого избегала. Так зачем сейчас надевать на себя такое ярмо? Эви была на распутье.

Сегодня они договорились вместе поужинать, и девушка сменила джинсы с тяжелыми ботинками на элегантное голубое платье и даже надела серебряное филигранное ожерелье. После уроков она задержалась в школе на пару часов, проверяя домашние задания в ожидании звонка Эндрю. Она как раз складывала тетради, когда в класс вошел Джастин Дэйн.

Его гнев она почувствовала на расстоянии, даже раньше, чем он заговорил. Больше всего этот мужчина напоминал вулкан, вот-вот готовый взорваться.

— Вот и вся цена вашим сделкам, — были его первые слова.

— Прошу прощения?

— Вы заключили сделку с моим сыном, с человеком чести, как вы его назвали. О том, что прогулов больше не будет.

— Именно так. И он не пропустил больше ни одного урока. Я проверяла.