– Да. Я в деталях не разбираюсь, но суть в том, что там невероятно высокие требования к охранной системе, поставить ее себе даже не знаю какие богачи смогут и, главное, зачем: стоимость ее будет во много раз превышать охраняемое. Такое имеет смысл, когда хранят вещи не только материальной, но и духовной ценности – символы власти или какие-то религиозные объекты. Или информацию. В основном такие ресурсы и такие задачи есть только у властей. Он придумал, как можно нейтрализовать вредное излучение, при этом настроив защиту так, что остается только восхищаться – эта система действительно почти безупречна в плане охраны. И разумеется, когда он пропал, это стало ударом для нашей обороны. Но, к сожалению, наши поиски ничего не дали.
– А где была назначена встреча с этим неизвестным похитителем?
– В одном местечке на границе Синих Гор и Эсквики. Наши ищейки все там облазили, но прошло слишком много времени, к тому же кто-то явно постарался, чтобы следов не осталось. Хотя, возможно, Лекто не стал сопротивляться. Ведь речь шла о его племяннике. Он действительно безумно любил его отца, своего брата. Если я правильно все понимаю, то Лекто и своей жизни было не жаль за этого волчонка. У нас оставалась надежда, что Мер еще вернется, но…
– Что «но»?
– Я пересказал нашему вождю и Совету стаи ваши слова. Не скрою, сначала они рвали и метали, но потом успокоились и пришли к выводу, что Тацу в области ментальной магии не мог ошибиться, а коли так, то лучше, что Лекто умер от вашего клинка, чем жил бы… тем, чем его сделали. А значит, наш долг отомстить за него и воспитать того, кто был ему так дорог.
– К тому же есть неплохой шанс, что у Каде Мера обнаружится тот же дар, – не смог удержаться Джейко. – И ради этого ваши готовы даже терпеть полукровку, да еще от Собаки, в Клане.
– Да, это был бы лучший вариант, но, лэр Тацу, не стоит совсем уж сводить на нет наши благородные порывы. Лекто действительно много сделал для Клана. Да у него боевых наград больше, чем у меня зубов! Да и… Лекто не был бедным, теперь все его немалое состояние принадлежит Каде Меру. У Лекто есть и друзья, которые ради его памяти позаботятся о волчонке. Согласитесь, это лучше приюта для сирот в Эсквике.
– Прямо чудесная сказка про бедного сиротку, – пробормотал Джейко, потом сказал уже более громко, глядя прямо в глаза собеседнику: – А речь о приюте пока не идет. Впрочем, я не собираюсь стоять на пути тех, кто хочет помочь Ма… да что же это такое?! Каде. Просто у него всегда будет возможность вернуться. Я, конечно, не сердобольная старушка, но куда-нибудь ребенка да пристрою. Сейчас куда важнее, смогут ли ваши маги сделать так, чтобы он обернулся.
– Он до сих пор в звериной ипостаси? – в горечью в голосе спросил Волк.
– А как сами-то думаете?
– Я и не надеялся на что-то другое… Нет, надеялся, но знал, что это почти нереально. Врать не стану, лэр Тацу, есть очень большая вероятность, что Каде никогда не сможет обернуться обратно в человека, но тем не менее шанс есть. Особенно сейчас, когда за него возьмутся действительно сильные маги и воспитатели.
Джейко вздохнул.
– Я вас понял. Я отдам вам мальчика. Но сейчас с ним работает специально вызванный для этого из столицы специалист. – «Спасибо лэрэ Маери. Самому мне его долго искать бы пришлось, да и не факт, что он так быстро бы приехал или нас принял».
– Даже так! – восхитился Волк. Тацу явно поднялся в его глазах.
– Именно так. Как вы понимаете, мне чрезвычайно важно не только сознание и дальнейшая жизнь Каде, но и его память. Я хочу понять, что с ним происходило в доме Эггерры. Возможно, он что-то помнит и про своего дядю. Да и вообще все, что он помнит о своем пребывании у эллуя, невероятно важно.
– Да-да! Верно! Необходимо узнать, он ли виноват в том, что случилось с Лекто!
– Я почти уверен в этом. То, что сделали с мозгом Лекто Мера, возможно только при невероятно сильном воздействии. Я, например, такого сотворить и близко не смогу. И я знаю очень малое количество людей, которые смогут. Эггерра – один из них. Это было бы слишком невероятным совпадением… Другое дело, что доказать я это не могу. Но можно попробовать доказать другое. Вот для этого мне и нужна память Каде. Если, конечно, он сможет обернуться и если он хоть что-то понял. Не представляю, что может сделаться с сознанием ребенка после такого испытания.
– У детей гибкая психика, – заметил оборотень. – Меня только смущает, что вы так легко его вынесли из дома Эггерры. Ведь, как я понимаю, остановить вас ему ничего не стоило.
– Меня это тоже смущает. Хотя я знаю, что для эллуев характерно некоторое презрение к незначительным с их точки зрения деталям. К коим они относят все, кроме своих интересов. К тому же у них совершенно другая система законодательства, и они, как правило, не адаптируются к нашей. Поэтому эллуев в Эсквике так мало. У нас слишком сильная правоохранительная система, чтобы они могли творить, что хотят, и жить, как привыкли. Обычно много эллуев в странах, где слабая власть или характерно что-то вроде системы – кто сильнее, тот и господин. Вот там им раздолье. А у нас с нашей любовью к бумагам и букве закона им не разгуляться. Поэтому он просто мог не подумать, что какой-то там щенок может быть серьезно воспринят властями. Я думаю, Эггерре вообще трудно представить, что кто-то может посметь против него что-либо сделать. – Маг немного помолчал. – Но вероятен и другой вариант, он просто не знал, что Каде еще может перевоплотиться. Или, и это худший вариант, он мог знать, что Матиуш, то есть Каде, никогда уже больше не заговорит.
Оба мужчины, не сговариваясь, синхронно вздохнули. Почему-то в последнее верилось легче всего. В некоторых делах оптимистом быть очень трудно.
Нани Рух сидел в ресторане, вкушая изысканные блюда и тратя на них весь свой вчерашний выигрыш. К нему подбежал мальчишка-посыльный и протянул конверт. Бумага была не из дешевых. Но более ничего на конверте не было. Никаких знаков. Блондин развернул листок и прочитал: «Сегодня они воскресят Алиеру». С трудом удержал невозмутимое выражение лица.
– Кто тебе дал это письмо?
– Ой! – Мальчишка побледнел. – Страшный такой дяденька! Кожа серая, с такими черными разводами! Черные длинные волосы с белыми полосками. А за спиной крылья! И кольцо как змея!!! Ооо! Потрясное!
– Понятно, – хмыкнул Нани, кинул посыльному монетку, подумав о том, что тот еще долго будет гордиться перед сверстниками, дрожа от ужаса и замирая от восхищения.
Однако теперь оставалось понять, зачем помощнику Эггерры сообщать ему сию новость. Неужели?..
Олло распечатала конверт. «Сегодня они воскресят Алиеру». «Алиеру! Значит, Лея все-таки… эрррки!!!» Смятая бумага полетела на пол.
«Сегодня они воскресят Алиеру». Рика, позевывая, смотрела на письмо. «Неужели у них правда это получится? И ежели так, то во что это мне выльется?»
– Сегодня они пойдут к Эггерре. Или встретятся с его помощником. Им нужны лазоревые кристаллы. И это будет нашими доказательствами. Смотрите в оба. Второго шанса у нас может и не быть.
– Мне страшно, Верон! – Белая волшебница схватилась за рукав мужчины. Тот посмотрел в ее безумные глаза. Тело женщины дрожало, а кровь и какая-то желтая жидкость в нескольких местах пропитали ее перчатки. Но лицо было по-прежнему красиво. Почти безупречно. Тонкое, нежное. Лицо жертвы. По нему так и хочется ударить. Особенно когда она, вот как сейчас, начинает дрожать каждой жилкой, кривить губы в попытках не разрыдаться и пытаться от него что-то требовать.
– Возьми себя в руки! – Хакт с трудом сдерживался. Они уже разместили все кристаллы, нарисовали все нужные схемы и рисунки. А донор с вытаращенными глазами смотрел на происходящее. Заманить этого сопляка ничего не стоило. Таких только пальцем помани. Удовольствия, деньги, да любая ложь сойдет. Этот, наверное, подумал, что его приглашают на интимную вечеринку для двоих. Но самое главное, что он пока здоров, не успел еще алкоголем, табаком и наркотиками испортить свое тело. Мордашка ничего. Алиере должна понравиться. Когда в глазах еще и ум появится, совсем будет хорошо. А пока пусть лежит и боится. На пользу пойдет, пусть хоть в последние минуты поймет, каким идиотом был. Сердце тоже еще молодое, выдержит. Глаза навыкате, трясется хуже Леи, но ему-то умирать, а эта истеричка просто передозу словила. Поэтому именно она и работает непосредственно с кристаллами. Верон сам их не касается, а то руки бы уже такие же были, не говоря уже о психике. А два безумных мага в одном деле – это явный перебор. Да и после работы с кристаллами Кемли его же и заставляет лечиться, сам пару приемов знает, а что эта дура не нашла себе никого, кто бы ее «чистил» после сеансов, непонятно. Может, как всегда, прикосновений боится? Как Олло ее лапает, так ничего, а как лекари… Не доверяет никому? А скорее просто нравится сознавать, что она мученица и страдалица. Профессиональная жертва, что тут скажешь? Впрочем, ее дело. Пусть развлекается как хочет. Пару лет еще протянет, а там он себе новую помощницу найдет. Может, даже с мозгами, хотя, когда они есть у баб, проблем не оберешься.