— Он просил передать, чтобы ты заглянул к нему. Впрочем, он сказал, что ничего срочного и если ты сегодня припозднишься, то можешь не суетиться. Навестишь его завтра после выступления во дворце.

— Все понятно. Если он спросит, передай, что зайду. От моего сбежавшего напарника нет никаких вестей?

— Ни слуху ни духу.

— А не появилось ли новых версий относительно убийцы Азана?

Он наполнил кувшины пивом и подвинул их обратно ко мне.

— Я обнаружил одну странность, — сказал он.

— Какую же?

— Избавившись от трупа, я пошел рассказать об этом отцу Эсайасу. Подумал, что раз уж Азан был одним из его людей, то будет благоразумно, если он узнает от меня, какая неприятность случилась в моем заведении. Однако, придя в его церковь, я обнаружил, что ему уже все известно.

— Неужели? Это интересно. Значит, ты думаешь, что ему кто-то успел доложиться до тебя?

— Точно.

— Вероятно, Стефан. Он ведь тоже работает на него.

— Стефан пришел позже. Выходит, у него есть здесь еще какой-то осведомитель.

Я не стал говорить, что Эсайас узнал об этом от меня, ведь Симон мог подумать, что именно я и убил Азана. Меньше всего мне сейчас нужны были новые осложнения.

Русичи шумно поздравили печенега с первым выигрышем. Изрядно разгоряченный удачей и вином парень с готовностью согласился продолжить игру. Похоже, эта рыбка клюнула на их крючок.

— Может, отец Эсайас знал обо всем потому, что сам приказал убить Азана, — предположил я. — Выяснил, к примеру, что этот парень настолько нечист на руку, что даже от него утаивает свои доходы.

— Возможно и такое, — с сомнением сказал Симон. — Хотя обычно назидательные примеры Эсайаса заканчиваются тем, что трупы виновных находят в общественных местах, чтобы люди могли поучиться на ошибках других.

— Не удивительно ли, как много времени уделяют священники духовному наставничеству паствы? — значительным тоном произнес я. — Ладно, любезный хозяин, больше мне не приходит в голову никаких объяснений. Но я еще подумаю об этом на сон грядущий, и если приснится что-нибудь стоящее, то поделюсь с тобой утром. А пока желаю тебе доброй ночи.

— Доброй ночи, Фесте.

Поднявшись к себе, я запер дверь на засов, покрепче закрыл ставни и впервые за много дней беспробудно проспал до утра.

Двое отборных варягов Филоксенита встретили меня при входе во дворец и препроводили в его кабинет до того, как я попал к императору. Евнух выглядел недовольным, но, возможно, вы выглядели бы так же, если бы вас сделали евнухом.

— Почему ты не доложил мне о появлении второго шута? — спросил он.

— Я и сам не знал об этом до вчерашнего дня, — сказал я. — Мне сообщил о ней император, и я пошел взглянуть, кто она такая.

— Я хочу поговорить с ней.

— Так поговорите, — сказал я. — Только не забывайте, что она клоунесса императрицы, которой может очень не понравиться насилие над ее слугами.

— Приведи ее ко мне сегодня.

— Она же не работает со мной, как вы знаете.

— Разве она не принадлежит к гильдии? — спросил он.

— Нет, — честно ответил я. В конце концов, она пока всего лишь ученица. — Но она согласилась помогать мне. Пока мне действительно нечего больше сообщить вам. Не заглянуть ли нам вместе к его величеству? Я придумал ему на сегодня кое-что интересное.

Мои слова его явно не удовлетворили, но он нехотя согласился.

Алексей пребывал в приподнятом настроении. А причину его оживления, скорее всего, объяснял слегка измученный вид флейтистки. Трио придворных кустарей демонстрировало императору свое новейшее изобретение — музыкальный ящик, издающий разнообразные мелодии благодаря многочисленным золотым колокольчикам, серебряным тарелочкам, молоточкам из красного дерева и даже струнам, закрепленным на раме, как у арфы. Весь этот сложный механизм приводился в действие посредством приделанной на одном конце бронзовой рукоятки, вращение которой таинственным образом порождало забавные звуки. Император, прихрамывая, обошел вокруг этого ящика, разглядывая его с детским изумлением, и так обрадовался легкости извлечения звуков, что начал воодушевлено вращать рукоятку, все больше удивляясь мелодическому разнообразию. Его воодушевление переросло в такую страсть, что изобретатели явно встревожились, выдержит ли их изобретение столько страсти. Флейтистка, безусловно, могла бы им посочувствовать.

— Послушай, шут, — обратился ко мне Алексей. — Один этот ящик способен заменить множество музыкантов. Разве это не чудо?

— Чудесней не бывает, мой повелитель, — ответил я. — И мне остается лишь благодарить мою шутовскую судьбу за то, что он не умеет петь и рассказывать истории, иначе я потерял бы всякую возможность подзаработать.

— Ну а вы что скажете, друзья мои? — спросил он. — Сумеете ли вы сделать копию Фесте?

— На такое способен только Создатель, — смиренно ответил один из мастеров. — Мы смогли скопировать музыку, поскольку ее изобрел человек.

— Однако я не являюсь натуральным дураком, — уточнил я, — и преуспел в шутовском ремесле благодаря собственным усилиям. Несомненно, и ваши умы способны воспроизвести подобные усилия.

— Это вне наших способностей, — продолжал упорствовать изобретатель.

— Тогда, ваше величество, я утверждаю, что эти парни не так уж умны. Ибо любой простак вроде меня способен сделать из себя шута, а ваши гении не способны изобрести нечто подобное.

— Я благодарен Господу за то, что многое в этом мире невозможно заменить механизмами, — подытожил император и нежно взглянул на флейтистку.

Та выдавила слабую улыбку.

— Итак, Фесте, я хочу сообщить тебе одну новость, — продолжил Алексей.

— Я весь внимание, мой повелитель.

— Возможно, и ты получишь удовольствие для разнообразия.

— Я всегда готов к разнообразным удовольствиям.

Он откинулся на спинку трона и широко ухмыльнулся.

— Тебя вызвали на поединок, — заявил он.

В комплекс Влахернского дворца входил и ипподром, не такой большой, конечно, как общегородской, но зато крытый, что позволяло императору устраивать игрища в любую погоду. Там хватало места для множества его ближайших приверженцев, наряду с армией их слуг и настоящей армией, следившей за всеми и каждым. Скачки на дворцовом ипподроме устраивались редко: овал арены был недостаточно велик для того, чтобы лошади успели разогнаться, зато повороты были чрезвычайно опасны из-за крутизны. Не знаю, приходилось ли лошадям испытывать головокружение, но здесь им определенно удалось бы испытать его.

Императорская ложа всегда содержалась в боевой готовности, поскольку Алексей частенько устраивал там бои, следуя своим внезапным капризам. Сегодня императорская чета воссоединилась по такому случаю, и супруги так оживленно беседовали, словно не виделись долгие месяцы.

Известие о моей своеобразной судебной ордалии[26] мгновенно разнеслось по Влахернскому дворцу, и на трибунах собрались все ближайшие и даже самые дальние родственники, а также уже знакомые мне многочисленные советники и чиновники. Тогда я впервые увидел трех императорских дочерей, занявших места позади своих родителей. Анна и Ирина весело болтали с мужьями, а сидевшая рядом с ними грустная Евдокия стреляла глазами в ближайших соседей, подыскивая потенциальных женихов.

Охрану императрицы обеспечивал все тот же возничий, и он одарил стоящего в другом конце ложи Станислава такой самодовольной ухмылкой, которая сошла ему с рук только благодаря великолепному атлетическому телосложению и рельефным мускулам. Капитан приветливо кивнул ему, продолжая, однако, пристально следить за публикой и выискивая малейшие признаки подозрительного поведения.