Затем — по убывающей частоте — следует превращение в животных (XXIV, XXVIII, XXIX, XXXV), в растения (XXXI, XXXII, XXXIV), в звезды (XXV, XXXVI — Амалфея), в эхо (XXVI). Особо следует выделить превращение смертных в бессмертных (XXVII, XXX, XXXII, XXXIII), исчезновение (VIII — на месте, где Ламия получила рану, забил источник, XIII, XL — вместо исчезнувших Аспалиды и Бритомартис появляются статуи) и перемену пола (XVII — в пределах главы приводятся еще 4 примера того же рода).
Что касается логики превращения, т. е. соответствия превращенного человека своему новому образу, то она соблюдается не часто. Так, Перифант превратился в орла, птицу Зевса, ибо при жизни был справедлив и благочестив, и люди чтили его, как Зевса (VI). Гипериппа превратилась в гагару, так как, спасаясь от огня, бросилась в воду (XIV); сыновья Полифонты, свирепые Агрий и Орей, закономерно стали стервятником и лагом (см. прим. 113), но служанка, не виновная в их злодеяниях, по собственной просьбе превратилась в безобидного зеленого дятла (XXI). Метморфозы богов, спасающихся от Тифона и принимающих облик различных зверей и птиц (XXVIII), можно отчасти объяснить, находясь на почве Греции (например, отождествление Аполлона с коршуном, Диониса — с козлом), отчасти, как это делают современные исследователи, — их синкретизмом с египетскими богами и их тотемами. Сознавал ли сам Антонин Либерал это сходство, сказать трудно. Во всяком случае, этими примерами логическая связь превращаемого с его новым видом, по-видимому, исчерпывается.
Гораздо чаще составитель исходит из существующих названий птиц, животных или деревьев. Коршун по-гречески ἱέραξ — стало быть, в него и превратился Гиерак (III); ἀσκάλαβος — «пятнистая ящерица», ею и стал человек по имени Аскалаб (XXIV); девушка Смирна стала деревом, с которого каплет мирра (XXXIV). Ср. также гл. VII, IX, XI, XV, XVIII, XIX, XX. Не отказывает себе Антонин Либерал и в наивных этимологических «объяснениях», сближая сходно звучащие слова, — см. прим. 37, 39, 40, 107, 193, 219.
В-третьих, общим для целого ряда рассказов является основание в честь превращенных новых святилищ или учреждений культов с жертвоприношениями: I. 6; IV. 7; XIII. 7; XVII. 6; XXV. 5; XXVI. 5; XXIX. 4; XXXII. 5; XL. 2, 4. С подобными заключениями можно сблизить то, что греки называли αἴτιον, т. е. объяснение причины какого-нибудь обряда или повадок определенных животных и птиц. К тому же, что уже сказано об установлении культов, можно добавить гл. XIII. 7 (почему в память об Аспалиде вешают козочку, не знавшую случки); XVII. 6; XXVI. 5; XXXII. 5 (почему женщинам нельзя присутствовать на состязаниях в честь Дриопы). Но есть объяснение и других явлений: почему цапля избегает встречи с лошадьми (VII. 8), а коршун стал хищной птицей (III. 4); почему птица поинга предпочитает выедать глаза у птиц, рыб и змей (V. 5), а летучая мышь, сова и филин избегают дневного света (X. 4); почему птицы улетают, когда к «Диомедову острову» приближается корабль с иллирийцами (XXXVII. 6) и до сих пор идет война журавлей с пигмеями (XVI. 3). Откуда пошло название города Сибариса (VIII. 7), страны Ликии (XXXV. 3) и источника в Карии — «Слеза Библиды» (XXX. 4).
В заключение — два слова о стиле Антонина Либерала. Красотами он не блещет, не избегает тавтологий и своего рода формул (например, кто-нибудь превратился в камень «там, где стоял»: IV. 7; XXVI. 3), легко соединяет настоящее время с прошедшим. Эту последнюю особенность мы старались передать в переводе, а там, где язык Антонина Либерала чересчур экономен, добавляли необходимые по смыслу русские слова, заключая их в ломаные скобки.
МЕТАМОРФОЗЫ
ПЕРЕЧЕНЬ ПРЕВРАЩЕНИЙ[2]
I. Ктесилла <превращается> в голубку после смерти.
II. Сестры Мелеагра — в <птиц> Мелеагрид.
III. Гиерак — в коршуна.
IV. Крагалей — в скалу.
V. Эгипий и Неофрон — в стервятников, Булида — в поингу, Тимандра — в синицу.
VI. Перифант — в орла, его жена — в морского орла.
VII. Анф, Эродий, Схеней, Аканф, Аканфида — в одноименных птиц, Автоной — в выпь, Гипподамия — в хохлатого жаворонка, слуга Анфа — в другую цаплю.
VIII. Ламия или Сибарида — в одноименный источник Сибариду.
IX. Дочери Пиера — в одноименных птиц эмафид; названия же их такие: чомга, вертишейка, кенхрида, сорока, зеленушка, щегол, утка, зеленый дятел, драконтида.
X. Левкиппа, Арсиппа, Алкафоя, дочери Миния, — в летучую мышь, сову, филина.
XI. Пандарей — в морского орла, Аэдон и Хелидонида — в одноименных птиц, мать Аэдон — в галкиону, брат Аэдон — в удода, ее муж Политехн — в зеленого дятла.
XII. Кикн, сын Аполлона, и Фурия, его мать, — в лебедей.
XIII. Аспалида — в статую после смерти.
XIV. Муних — в сарыча; Леланта, его жена — в зеленого дятла, из их детей Алкандр — в королька, Мегалетор — в ихневмона, Филей — в пса, Гипериппа — в гагару.
XV. Меропида — в сову, Бисса — в одноименную птичку, Агрон — в ржанку, Евмел — в ночного ворона.
XVI. Эноя — в журавля.
XVII. Левкипп — из женщины в мужчину.
XVIII. Аэроп — в одноименную птицу.
XIX. Лаий, Келей, Кербер, Эголий — в одноименных птиц.
XX. Клинис — в подорлика, Ликий — в ворона, Артемиха — в пифингу, Ортигий — в синицу, Гарпа и Гарпас — в одноименных птиц.
XXI. Полифонта — в филина, Орей — в лага, Агрий — в стервятника, их служанка — в зеленого дятла.
XXII. Керамб — в керамбика.
XXIII. Батт — в скалу.
XXIV. Аскалаб — в одноименное животное.
XXV. Метиоха и Мениппа — в звезды-кометы.
XXVI. Гил — в эхо.
XXVII. Ифигения — в божество, именуемое Орсилохой.
XXVIII. Тифон — в раскаленное железо, Аполлон — в коршуна, Гермес — в ибиса, Арес — в рыбу лепидота, Артемида — в кошку, Дионис — в козла, Геракл — в олененка, Гефест — в быка, Лето — в землеройку.
XXIX. Галинфиада — в ласку.
XXX. Библида — в одноименную нимфу гамадриаду.
