– Старая… ммм… Старая Хеся,– с некоторой заминкой припомнила душа.

– Покидайте этот мир спокойно, дорогая клиентка,– широко улыбнулся я.– Данный случай никак не должен поколебать вашего неверия в чудеса. Треть всех смертей есть результат случайности или неосторожности, о чем прекрасно осведомлена старая Хеся. Как, впрочем, и любой практикующий эскулап.

– И… куда мне теперь? – напряглась душа.

Я многозначительно развел руками.

От неприятного диалога с криками, заламываниями рук и судорожным припоминанием совершенных когда-то добрых поступков меня избавил курьер 523 филиала. Он ловко зажал рот души герцогини, сунул прозрачную субстанцию в специально предназначенный для этого контейнер, после чего отдал мне честь и отбыл восвояси.

Немедленно после исчезновения курьера в наушнике деликатно кашлянули.

– База? – строго спросил я.

– Да! – бодро доложил куратор.– Она мертва. Смерть наступила в результате отравления.

– Спасибо, что сказали, а то бы я не догадался. Подробности?

– Комната пани Катрины через четыре от вашей. Герцогиня пристроила над ее дверью мешочек с песком – невинная шалость, всего лишь проверка точности попадания в голову – и пошла к себе, как вдруг заметила бесхозный саквояж. Естественно, как женщина любопытная, к тому же страдающая клептоманией, она не могла отказать себе в удовольствии заглянуть в него. А теперь представь себе радость почтенной герцогини, когда в саквояжике обнаружились прелестные вещицы!

– Она выпила яд? Добровольно? Ненормальная…

– Напротив, весьма мудрая. Яд она не пила, а сунула бутылочку в свою сумку на будущее. Добавив к ней кинжальчик– а ну как не подействует?

– Только бутылочку и кинжал?

– А ничего больше в саквояже уже не было,– сообщил куратор.

– Во народ! – всплеснул я руками.– А еще говорят, что самые несчастные люди – одинокие! Ха! После таких родичей даже ад покажется тихим безопасным уголком.

– Пятый! Тревога! – В каминную гостиную влетел растрепанный Третий, потрясая пустым саквояжем.– Они нас ограбили! – Тут толстяк натолкнулся взглядом на тело герцогини и резко затормозил.– Кто это ее?

– Несчастный случай,– пояснил куратор.– Я как раз вводил Пятого в курс дела. Запись «глаза» № 1686 показывает, что перед герцогиней Атенборо саквояж побывал в ручках пани Анны. Она как раз услышала шум и побежала к месту своего преступления, убрать компрометирующие улики в виде пары банановых шкурок. Спускаясь по лестнице, красавица Анна споткнулась о саквояж и заглянула в него. Одна из бутылок слегка протекла при падении, но остальное не пострадало. Соблюдая осторожность, Анна соорудила из своей шали импровизированный мешок и начала грузить в него нечаянные находки. Звук шагов пани герцогини заставил нашу красавицу бросить дело на полпути, и она сбежала.

Герцогиня прошла по коридору от двери пани Катрины до вашей с Третьим комнаты, увидела саквояж, опустилась перед ним на корточки, заглянула внутрь, обрадованно хлопнула в ладоши и…

– И? – не вытерпел Третий.

– Утащила в гостиную кинжал и бутылочку, не заметив, что та протекает! – торжествующе сообщил куратор.

– Укололась мокрым кинжалом? – спросил Третий.

Что-то заставило меня опуститься на колени перед телом и принюхаться.

– Высморкалась,– уверенно сказал я.– Сейчас осень, герцогиня немного простыла от дорожных сквозняков. Платок насквозь пропитался ядом, а наши реквизиторы не унижаются до банального мышьяка. Действительно, несчастный случай. Одного не пойму: какая скотина испортила этикетку? Не сама же герцогиня перед тем, как очистить нос?

– А вот это действительно загадка,– вздохнул куратор.– Запись этого фрагмента времени отсутствует, кто-то накинул на «глаз» тряпку.

– Значит, пятьсот двадцать третий филиал пошутил. Я давно заметил, что одежда влияет на своего носителя. Посмотрите на Третьего – какие манеры, сколько достоинства! А все потому, что он у нас сейчас барон. А теперь скажите мне: чего ждать от личностей в нелепых колпаках до бровей и фартуках с завязками? Юмор на уровне «плюнуть в суп» – вот их потолок. Я уж удивляюсь, как это они ограничились только надписью на этикетке! Могли бы и бороду с усами трупу герцогини дорисовать, раз уж перо в руки попало!

– Ладно, не горячись, не горячись,– успокаивающе забормотал куратор.– Главное, что мы открыли счет. Один—ноль в нашу пользу! Молодец, Пятый! Умница, Третий! С почином вас – прекрасный чистый труп! Осталось всего четыре наследника!

– А я? – На пороге гостиной возник стройный силуэт с метелкой в руках.

– И ты молодец! – великодушно согласился куратор, но тут уж запротестовал мой друг.

– Позвольте! – тоном истинного аристократа сообщил Третий, манерно выставляя вперед ножку.– Я не согласен! Категорически! У моего кафтана воротник помят, а пуговицы вообще держатся лишь усилием воли! Если Вторая служанка, то пусть исполняет возложенные на нее обязанности! Потомственному барону непозволительно выглядеть неряшливо!

– Что-о-о?! – Чертовка возмущенно подбоченилась.– Неряшливо? Третий, ты не заболел? Для существа, которое считает, что маникюр это еженедельное обкусывание ногтей под корень, само наличие пуговиц и воротника – уже верх роскоши!

– Ребята, ребята! – вступил куратор, но его голос потонул в потоке эпитетов, которыми Вторая выстреливала в толстяка.

Я не вмешивался. Всегда интересно послушать, кем были дальние родственники твоего напарника, чем он болел в детстве, какими пороками страдает и что ему падало на голову. Вторая у нас вообще талант по части словесных перепалок, а уж в минуты ярости способна довести до кипения кого угодно.

К сожалению, в самый пикантный момент, когда Вторая пообещала «пришить пуговицы этому жирному борову прямо к его толстой шкуре, насквозь, чтобы крепче держались», ее грубо прервали.

Из камина вывалился прямо на грудь покойной герцогини лохматый поваренок с вытаращенными глазами и пробивающимся сквозь белесые космы рогом.

– Это не вы притащили на крышу лунатика?

Когда тебя спрашивают о чем-то вот с таким выражением лица, невольно начинаешь все отрицать. Мы дружно замотали головами.

Коллега из 523-го филиала понимающе кивнул, сполз с трупа и поделился горем:

– Вот незадача! Наш сотрудник как раз личину менял, и он оказался свидетелем. Придется убирать.

К счастью, при слове «убирать» Третий опомнился.

– Э, стой! Как он выглядит?

– Глаза закрыты, руки перед собой, шляется по парапету– как положено лунатику, так и выглядит! – огрызнулся коллега.– Ладно. Устраняю помеху методом минимального физического воздействия. Надеюсь, легкого щелчка ему хватит.

– Постойте! – подпрыгнула чертовка.– Никак, это наш замороженный! Нет… Пятый, ведь не может же быть, чтобы Ниацин…

Существо женского пола и конспирация – понятия несовместимые. Мягко заткнув болтливый ротик Второй дружеским тычком, я подмигнул толстяку и решительно преградил поваренку дорогу:

– Стой. Я все равно лечу к капсуле, могу убрать его. Незаметно.

– С чего вдруг такая услуга? – недоверчиво покосился он.

– Никаких услуг! – замахал я руками.– Не хочешь, работай сам. Главное, потолка в 13 единиц не превышать. Да что я учу ученого, наверняка Ифиторель тебе тоже это объяснил.

– Кто?! – окончательно насторожился черт.

Вот это сюрприз. Получается, что, кроме нашей троицы, щеголеватого красавца-демона никто не видел? Уф, надеюсь, это не групповая галлюцинация на почве хронической переработки. Некоторые видения тоже могут оставлять в нижнем слое реальности слабые следы.

– Расслабься,– отрезал я.– Раз Ифитореля тебе не представили, то, значит, не положено. Толкай с крыши своего лунатика хоть десять раз. Мне-то что. Перестараешься, сам будешь объясняться с начальством.

Естественно, после этих слов поваренок заколебался. Колебался он так долго, что Вторая успела аннулировать издевательскую надпись на пузырьке, а Третий смотаться на крышу и вернуться обратно.