Рассудив так, я сказал:

— Харухи, за последние несколько дней я столкнулся с кучей интересных вещей. Хотя ты об этом и не знаешь, тобою интересуется множество самых разных людей. Можно даже сказать, что мир буквально вращается вокруг тебя. Все эти люди считают тебя уникальной личностью, и возлагают на тебя определённые надежды. Может, ты и не в курсе, но события развиваются в очень любопытном направлении.

Я схватил Харухи за плечо, и вдруг понял, что ещё держу в своей её руку. Харухи посмотрела на меня с выражением лица, говорящим: «что на тебя нашло?»

Затем она отвела взгляд, и сухо уставилась на безумствующих синих гигантов.

Глядя на её юное, мягкое лицо, я вспомнил про «потенциал эволюции» Нагато, «искажение времени» Асахины и Коидзуми, считающего Харухи богом. А что я, кто для меня Харухи? Кем мне её считать?

Харухи — это Харухи, что тут можно сказать? Но этот ответ мне не подходит. А других ответов у меня нет. Я ведь заранее знал, что этим кончится, да? Если вы ткнёте пальцем в любого моего одноклассника, и спросите «что он для тебя значит?», как, по-вашему, я должен буду отвечать? …Ну, извините. Я опять хожу по кругу! Для меня Харухи — не «просто одноклассница», и уж конечно не какой-нибудь «потенциал эволюции», «искажение времени» или даже «бог».

Гигант повернул к беговой дорожке. Вообще-то у него не должно быть глаз, но я живо чувствовал на себе его взгляд. Он шагнул в нашем направлении. Одним движением он наверняка перешагивал десятки метров, иначе бы он не покрывал разделяющее нас расстояние с такой скоростью, двигаясь так медленно!

Дошло! Кажется, Асахина про это что-то говорила? Предсказание! И последнее сообщение Нагато. «Белоснежка» и «Спящая красавица». Боже, я даже помню «Спящую красавицу»! Что общего в этих двух историях? В нашей форс-мажорной ситуации ответ прямо-таки кричал о себе.

Чёрт, какая же это глупость.

Слишком глупо! Асахина, Нагато, я на это никогда не пойду! Слышите? Никогда!

Мой разум настаивал на этом. Но люди никогда не были формой жизни, чьё выживание основывалось бы только на здравом смысле. Наверное, им нужно немного того, что Нагато называет «смешанными данными». Я отпустил руку Харухи, взял её за плечо, и повернул к себе.

— Чего ещё…

— Знаешь, ты здорово смотришься с этим хвостиком.

— Что?

— Не знаю уж, с каких пор, но я не могу не думать об этом хвостике. По-моему, он лучше всего тебе идёт.

— Что ты собираешься выкинуть?

Её чёрные глаза противились мне. Не обращая внимания на протесты Харухи, я поцеловал её в губы. В такие моменты принято закрывать глаза, что я и сделал. Так что я не знаю, каким было выражение на лице Харухи. Расширенные от удивления глаза? Или она тоже закрыла их, как и я? Или замахнулась, чтобы залепить мне пощёчину? Но даже пощёчина в данный момент меня не беспокоила, поскольку на эту карту я ставил всё. Если бы кто-нибудь ещё отколол такое с Харухи, он бы понял, как я себя чувствовал. Я схватил её руку, и крепко сжал, не желая пока отпускать.

Вдалеке послышался гром; похоже, гигант ещё уничтожал школьные здания. В этот момент я внезапно потерял равновесие, меня потянуло назад, и мир внезапно перевернулся. Левым боком я почувствовал сильный удар. Сколько я не старался, я не смог сохранить равновесие. Когда я попытался сесть, и открыл глаза, оглушённый, над головой я увидел знакомый потолок.

Я был в своей комнате, и, осмотревшись, я понял, что просто свалился с кровати на пол. Конечно, я был в пижаме. Смятое одеяло наполовину съехало на пол. Я ощупал пол под собой, открыв рот, как придурок.

Прошло немного времени, прежде, чем я собрался с мыслями. Как будто в полусне, я медленно встал, открыл окно, и выглянул наружу. Светились фонари на улице, подмигивало несколько звёзд. Я убедился, что из других окон льётся свет, и за ними изредка двигаются тени.

Это был сон? Мне всё это приснилось?

Мне приснилось, что я оказался в причудливом мире со своей знакомой, и в итоге её поцеловал! Подтекст настолько прозрачен, что Зигмунд Фрейд бы просто помер со смеху.

Угх, пошёл бы прямо сейчас и повесился. Слава богу, в нашей стране запрещено оружие, а не то я достал бы пушку побольше, и приставил себе к голове. Приснись мне Асахина, я бы мог хоть сделать какие-нибудь глубокие выводы относительно состояния моего разума, но надо ж было мне присниться, что я целую именно Харухи! Куда смотрело моё подсознание?!

Я измученно уселся на пол, и подпёр голову, гадая: почему, если всё это было сном, оно казалось таким реальным? Вспотевшая ладонь и тепло на моих губах…

… Значит… получается, это уже не мой старый мир? Это что, новый мир, созданный Харухи? Может, это как-нибудь можно проверить?

Выходило, что никак, сколько я ни скрипел мозгами. Вернее, мне и неохота было скрипеть мозгами над этим вопросом. Если иначе мне придётся признать, что всё это было бредом моего воспалённого, вышедшего из строя сознания, лучше я буду верить, что весь мир был уничтожен к чертям. К тому же, сейчас мне на всё наплевать.

Я взглянул на будильник. Два тридцать утра.

… Пойду досыпать.

Натянув одеяло на голову, я обратился к своему чистому сознанию за глубоким сном.

Но мне не спалось.

Поэтому я оказался вымотан настолько, что по ведущему к школе склону я практически полз. Боже мой, как меня достало это занятие. Слава богу, мне не встретился Танигути, а не то, слово за слово, пришлось бы слушать до школы его болтовню. Солнце в своей бесконечной ядерной реакции всё так же поливало огнём. Отправьте в отпуск солнечный свет! Я изжарюсь!

Отказывавшийся явиться по моему требованию, демон сна вился вокруг меня кругами тогда, когда был совсем не нужен. Такими темпами я не берусь гадать, какую часть от первого урока я сумею выдержать бодрствуя.

Когда показался школьный двор, я остановился и посмотрел на старое грязное четырёхэтажное строение. Вспотевшие студенты сползались ко зданиям школы как муравьи.

Я вскарабкался вверх по лестнице, и добрался до привычного кабинета 10-го «Д», остановившись в трёх шагах от окна.

Там, на задней парте у окна, я засёк затылок Харухи. Ну, как обычно. Она сидела, подперев подбородок руками, и глядя в окно с деревянным выражением лица.

Со спины была видна маленькая косичка, свисавшая ей на плечо. Волосы у неё были ещё слишком коротки, чтобы заплетать конский хвостик, так что, наверное, эта была сделана наугад.

— Привет, как дела?

Я бросил портфель на стол.

— Безобразно! Приснился катастрофический кошмар, — уравновешенно ответила Харухи. Эй, ты же прошлой ночью переживала невероятнейшие события!

— Из-за этого мне всю ночь не спалось. Хотела не прийти по болезни, но у меня и так слишком много пропусков.

— Ясно.

Я уселся на жёсткий стул, и изучал лицо Харухи. От ушей вниз оно было отчасти скрыто волосами, так что я не мог разобрать выражение лица целиком. Но, в любом случае, настроение у неё было плохое. По крайней мере, если судить по лицу.

— Знаешь, Харухи, — обратился я к Харухи, которая всё ещё смотрела куда-то вдаль.

— Чего?

— Хвостик тебе очень идёт.