Вскоре Аланне пришлось покинуть Айви. Ей позвонил начальник полицейского округа и сказал, что она должна вернуться в участок, чтобы допросить Гретхен Блэк и осмотреть место преступления. Гриффин заверил Аланну, что позвонит ей сразу же, как только Айви проснется.

Один из офицеров полиции, который все еще находился в больнице, принес Гриффину чашку горячего кофе. Сделав глоток, Гриффин посмотрел на Айви. Ее грудь равномерно поднималась и опускалась. Взгляд Гриффина скользнул по ее щеке, распухшей и черной из-за огромной гематомы. В груди у него что-то сжалось. Гриффин стиснул зубы, он с трудом заставлял себя смотреть на это. На шее Айви были множественные неглубокие порезы, теперь обработанные и заклеенные. Нетрудно представить себе, какой страх она испытала, когда Гретхен Блэк тыкала в нее своим ножом.

Гриффин оставался с Айви всю ночь еще и по долгу службы – ей по-прежнему нужно было обеспечивать безопасность. Гриффину позвонили с участка в Эпплвуде и сообщили, что Гретхен Блэк работала секретарем в «Седжуик энтерпрайзис» и что на допросе сказала только то, что, по ее словам, рассказала и Айви.

Прежде всего Гретхен заявила, будто в ту ночь, когда была убита Дженнифер Лексингтон, она видела, как из подъезда дома Дженнифер выходила пожилая дама в длинном белом плаще; дама эта очень торопилась и заметно нервничала. Гретхен утверждала, что она сама даже не решилась зайти в подъезд и подняться в квартиру, так как напротив дома стояло несколько такси и из машин, разумеется, было отлично видно, кто заходил в подъезд, а кто выходил оттуда. Гретхен решительно заявляла, что к убийству Дженнифер Лексингтон она не имеет никакого отношения.

Получив эту информацию, Гриффин стал размышлять – благо на это у него была вся ночь. Что это за пожилая женщина в белом плаще? Свидетели, которых Гриффин и его люди уже опросили, ни разу не упомянули о таинственной пожилой даме, которая подходила бы под описания Гретхен.

…Гриффин глубоко вздохнул и в очередной раз посмотрел на Айви. Сквозь дешевые металлические жалюзи пробились первые солнечные лучи.

Айви медленно открыла глаза и увидела Гриффина. Она попыталась что-то сказать, но только издала тихий звук, похожий на стон. Гриффин приложил палец к ее губам и сказал, что он уже все знает о Гретхен Блэк, что ее задержала полиция и что Айви не должна ни о чем беспокоиться.

Айви заплакала, по ее щекам побежали слезы. Гриффин подсел к ней поближе и осторожно вытер глаза бумажным платком.

– С тобой все будет в порядке, Айви. Так сказал доктор.

Она покачала головой:

– Мою мать арестовали?

– Дану?

Айви посмотрела на Гриффина и снова закрыла глаза.

У Гриффина вдруг появилось чувство, что личность пожилой женщины в белом плаще будет очень скоро установлена.

– Нет, Айви, Дана не арестована. Она еще на Багамах. Сначала мы хотели связаться с ней и сообщить ей о том, что с тобой произошло, но потом решили, что с этим можно немного повременить.

Айви открыла глаза и облегченно вздохнула.

– Она не могла этого сделать. Не могла, я это точно знаю.

– Солнышко, не думай пока об этом, – мягко проговорил Гриффин и провел пальцем по щеке Айви. – Ну по крайней мере постарайся. Сейчас тебе надо думать только о своем здоровье. И восстанавливаться, физически и морально. Знаешь, вчера здесь очень долго была Аланна. Сейчас она занимается этой самой Гретхен Блэк. А все твое отделение сидит в вестибюле.

Айви улыбнулась, кивнула и сжала Гриффину руку. Потом снова закрыла глаза. Гриффин откинулся на спинку стула, который был просто невероятно неудобным и жестким, и тоже закрыл глаза. Сейчас он постарается пару часиков вздремнуть, чтобы хоть немного восстановить свои силы после бессонной ночи.

Гриффин открыл дверцу своей машины и помог Айви выйти из нее, потом подхватил ее на руки и вместе с ней спустился в «дом развлечений». Когда Айви отпустили из больницы, Гриффин предложил ей отправиться к нему домой, но она сказала, что предпочитает пожить некоторое время в доме Уильяма на Манхэттене. Айви сказала, что в этом секретном убежище она будет чувствовать себя спокойнее, чем где бы то ни было, так как о его существовании не знает никто, кроме них двоих.

Гриффин открыл ключом последнюю стальную дверь и внес Айви в дом. Войдя в спальню, положил Айви на кровать и накрыл ее одеялом. Затем прошел в ванную комнату и стал наполнять ванну водой. На полке он нашел пару розовых шариков, опустил их в воду, и через минуту ванна наполнилась разноцветными пузырями. Приятно запахло лавандой. Гриффин достал из шкафчика два больших махровых полотенца и повесил их на крючок.

Вернувшись в спальню, Гриффин обнаружил, что Айви поднялась с кровати и теперь рассматривает свои фотографии.

– Айви!

– Моя мать не убийца, – тихо проговорила она, глотая слезы.

– Скоро мы узнаем правду, Айви. Пока это все, что я могу пообещать тебе.

– Моя мать никого не убивала, – упрямо повторяла Айви. Вдруг она покачнулась и стала падать.

Гриффин успел подхватить ее. Взяв ее на руки, отнес в ванную комнату.

– Врач сказал, что тебе можно искупаться.

Она послушно кивнула. Слезы продолжали бежать по ее щекам. Гриффин стал раздевать Айви. Снял с нее свитер, лифчик, джинсы, трусики, носки. Попробовав рукой воду, он удовлетворенно кивнул и осторожно опустил в нее Айви. Она положила голову на пластиковую подушку и закрыла глаза.

– Я просто не знаю, что мне теперь делать, – глухо проговорила Айви.

Гриффин сел на мраморный пол, прислонился спиной к стене и обхватил руками колени.

– Айви, ты побывала в настоящем аду, и должно пройти время, чтобы ты пришла в себя. Тебе нужно взять тайм-аут. Ты должна провести как минимум неделю в постели, отвлекаясь на какие-нибудь веселые передачи, читая журналы и все такое…

– Я вряд ли смогу себе это позволить, – сказала она. – Не теперь, когда мою мать…

– Айви, мы пока не можем верить ни одному слову Гретхен. Она явно не в своем уме.

Айви кивнула:

– Да, я понимаю.

– Как тебе вода? Не слишком горячая?

Айви слабо улыбнулась:

– Нет, вода отличная. Но я чувствую себя так, как будто по мне промчалась целая футбольная команда. – Она немного помолчала. Потом снова заговорила: – Я бежала за ней, Гриффин. Я выследила ее, но потом вдруг ситуация вышла из-под контроля. Все случилось так неожиданно, что я даже не успела опомниться. Я чувствовала себя совершенно беспомощной, как тогда, когда на меня набросился Деклан. Я снова опростоволосилась.

– Нет, Айви, не нужно рассматривать это как свой промах. Ты действовала по обстоятельствам. А никто из нас не застрахован от случайностей.

Айви не могла не признать, что Гриффин прав.

– Я не знаю, что со мной будет дальше. Вся моя жизнь пошла кувырком. Сначала эта свадьба, теперь вот встреча с Гретхен Блэк. Ноги моей не будет больше в Эпплвуде.

– Я понимаю, что ты чувствуешь, – сказал он.

– Как мне быть? Разве я смогу после всего этого работать в полиции? Да и хочу ли я там работать? Имею ли я право на это? Все против меня. Из-за меня даже мою мать теперь обвинят в убийстве. – Из глаз Айви снова брызнули слезы.

У Гриффина сжалось сердце. Он пододвинулся ближе к ванной и взял руку Айви, покрытую клочками пены.

– Послушай, Айви, – заговорил он, – тебе не нужно сейчас что-то решать. И еще знаешь что? Да, твоя мать носит длинный белый плащ, но в таких плащах ходят тысячи людей. Манхэттен не маленькая деревенька на заброшенном острове. Этой женщиной в белом плаще мог быть кто угодно.

– Конечно, – прошептала она. – Но я очень боюсь, Гриффин. У моей матери много недостатков, но я люблю ее.

– Давай пока не будем ни в чем обвинять ее. Расследование идет своим чередом, – сказал Гриффин. – Пока нет неопровержимых доказательств, человека нельзя считать виновным в совершении преступления. Не забывай о презумпции невиновности.

Айви глубоко вздохнула и улыбнулась: