— Вот, возьми, — тяжелый серебряный медальон закачался на цепочке, мягко опустившись мне в ладонь. Против бытующего мнения, истинные оборотни не испытывают к серебру никаких неприятных чувств, поэтому пальцы спокойно сомкнулись вокруг оправленного в благородный металл камня.

— Зачем?

— Это еще и амулет, — клыкасто улыбнулся он, откидывая за спину волосы. — На удачу, довольно надежный. Возможно, тебе пригодится, особенно если учесть, какая тебя ожидает работа.

— Спасибо, — улыбнулась я, пряча подарок в карман.

Почему я в тот вечер не взяла этот медальон с собой? Возможно, тогда еще можно было бы все поменять…

Я грустно улыбнулась, снова отгоняя нахлынувшие воспоминания. Впрочем, бесполезно, они пропитывают это место. Но сейчас не время для них. Слишком хороший вечер. А значит, нужно его слегка оживить. Я достала из сумки диск, нажала на пару кнопок панели магнитофона. Комнату заполнила веселая, жизнерадостная музыка. Вот теперь-то лучше. Даже работать захотелось. Я переоделась в удобную одежду и закатала рукава. Что ж, приступим…

Через пару часов я плюхнулась в кресло, уставшая, как собака. Впрочем, неудивительно — за эти два часа я разобрала три шкафа, вымыла окно и пол, а также разложила все вещи. В столе теперь тоже воцарился порядок. Зато на меня теперь было страшно взглянуть — волосы растрепались, одежда на мне была из категории «того, что не жалко», к тому же после двадцатиминутного ползания под кроватью лицо у меня было интенсивно-помидорного окраса. Этакая наглядная иллюстрация к детским страшилкам. Взглянув на себя в зеркало, у которого от меня начались нервные судороги, переходящие в истерический хохот, я направилась в душ. Пока я отмывалась от всей грязи и пыли, на улице успело стемнеть. Когда я вышла из душа, завернувшись в длинное махровое полотенце, то мое внимание привлекло непроницаемое черное небо, усыпанное звездами, среди которых в своей величественной красе выделялся яркий диск полной луны. Постояв около минуты и с тоской взирая на луну, я решила немного прогуляться. В конце концов, я ни во что не собираюсь впутываться.

Достав из сумки нож с устойчивой резной ручкой, я расчехлила его и поставила на пол лезвием вверх. По холодному металлу скользнул серебряный блик, наполняющий его сиянием. Я отбросила в сторону полотенце и встала спиной к ножу. Все очень, даже слишком, просто — всего лишь перекувыркнуться назад, приземлившись уже на четыре лапы.

Блаженно встряхнувшись, я потянулась и толкнула незапертую дверь когтистой лапой. Со второго этажа прыгать не решилась, хотя ничем и не рисковала, а на первом как раз окно открыто.

Я уже почти спустилась по лестнице, когда от стены отделилась темная тень.

— Ты обещала — ни во что не влипать, — напомнила Вера, отходя от стены.

Я кивнула. Уж не знаю, поняла ли она мой жест, но разговаривать по-человечески в волчьем обличье я так толком и не научилась, а телепатию терпеть не могу. Да и получается у меня не очень…

Все же, видимо, сестра поняла меня, потому что она тоже кивнула и пошла спать. Я легко выпрыгнула из манящего распахнутого окна на улицу, манящую меня лунным светом, запахом травы и цветов, уже окропленных прохладной вечерней росой.

Совет так ничего и не решил. Сборище идиотов! Они что, не понимают, что медлить больше нельзя? Было решено отложить проблему до следующего совещания, и еще неизвестно когда оно будет. Роллон усмехнулся своим мыслям. За это время нежить сможет вырезать половину магов. В первую очередь, конечно, слабых недоучек, потом примется за сильных. И ко всему существует одна, самая большая проблема — нежить можно уничтожить только либо магией, либо холодным оружием. Роллон взглянул на улицу. Там еще плескалась ночь, наполненная сиянием полной луны. Живительная прохлада опустилась на измученный солнцем и опасностью город, подарив ему спокойствие. Но лишь видимое. Всю ночь маги не имели возможности отдохнуть, гоняясь за нежитью. Это только простые люди, не одаренные (а может быть, проклятые) магическими способностями, могли спокойно гулять ночью. Нежить они не интересовали — у людей слишком мало жизненной силы и энергии, чтобы ее пить, у магов же ее было намного больше. Когда магов не останется, они попросту переберутся в другой город, а может быть, в другой мир. В магических мирах им будет самое раздолье, но долго они там не проживут — слишком большая конкуренция, зато много магов.

Роллон тряхнул головой. Улица, освещаемая огнями и луной, манила и его, хотелось выйти и прогуляться, просто подышать чистым воздухом, но нужно было оставаться в этом душном помещении. Зимнему волку не слишком нравились современные города. Конечно, технологии здесь на высоте, но воздух слишком пропитался гарью и грязью, им почти невозможно дышать. А здесь приходится оставаться, потому что деться больше некуда. Когда же состоится этот чертов Ритуал? Мужчина повел плечом, чуть разминая его. Его обрядили в дурацкую мантию-балахон, причем непонятно зачем. Неужели Ритуал требует именно такую форму одежды? Больше всего на свете Роллон ненавидел тряпки, эти мантии, они были слишком неудобными и тяжелыми для того, чтобы их носить. И, к тому же он очень сомневался в том, что это является неотъемлемой частью обряда. Глупость какая!

Еле слышно отворилась дверь. В зал вошел эльф, на вид лет так двадцати семи. На эльфа он походил только резковатыми, правильными чертами лица, миндалевидными глазами и острыми ушками, чуть торчащими из-за белых волос. Эльф снял черные очки и тоже подошел к окну. Подумав, сел на подоконник.

— Полнолуние… не хочется на улицу? — чуть насмешливо спросил он у Роллона.

— Хочется, — вздохнул тот, опускаясь в гигантское по размерам кресло. — Это мое время. Но я не могу уйти отсюда, в соседнем зале готовятся к Ритуалу.

— Ритуалу? — встряхнулся эльф. — Не может быть, разве можно провести его в человеческом мире? Я всегда думал, что это возможно только в Эллегионе.

— Раньше я тоже так думал, Лентарн. Раньше я практически не бывал в человеческом мире, не считая Гантрота. Но в этом мире Ритуал тоже возможен, хотя поблизости и нет неограниченных источников силы. Ограниченных, в принципе, тоже. Но стоит попробовать.

— Это опасно и для тебя. Ты уверен, что сможешь вернуться? — эльф проницательно взглянул на Роллона.

— В своих силах я уверен абсолютно. К тому же я уже был там, нет практически никакой опасности. Неужели ты думаешь, что я не смогу открыть выход с той стороны?

— Ты знаешь, что я не об этом. В твоей силе я уверен. Вопрос в другом — захочешь ли ты вернуться?

— Я не знаю. С одной стороны, я хочу пройти коридор до конца и остаться там, наконец обретя покой. Но одновременно с этим я понимаю, что должен вернуться. У меня еще осталась здесь работа, а умереть я успею всегда.

— Опять работа… неужели тебе так нравится работать ради того, чтобы люди, какие-то люди могли спокойно спать?

— Я не могу просто так бросить их, пообещав помочь. И дело тут не только в людях, а в том, что если я нарушу свое слово, то оно ничего не будет значить. И потом, я не настолько высокомерен, как ты. Я считаю многих людей слабыми, мелочными, их желания в большинстве своем достаточно низменны, и только редкие из них становятся великими, однако они тоже имеют право на существование.

— Они всего лишь насекомые, которые ничего не понимают и не делают, зато под ногами путаются и постоянно мешают.

— Однако, не признавая людей, ты все же носишь их одежду и пользуешься их техникой и достижениями.

— Ты про это? — Лентарн кивнул на джинсы и свитер. — Не придавай значения, это просто удобно. Однако на то, чтобы создать обыкновенную одежду и технику им потребовалось несколько тысяч лет.

— Они работали без магии, — заметил Роллон. — А чтобы без магии создать все это, потребовалось много времени и усилий.