– Что ж они делают? – обернувшись к Лешке, в отчаянии прокричал Здрвако, – Ведь если Карадж-паша…

С холма, где в ожидании сипахов Караджа, находились сейчас часть мадьяр и сербы, было хорошо видно, как лихое крестоносной воинство под водительством скакавшего впереди короля ворвалось в ставку султана, разрезав ее защитников на двое, легко, словно нож масло…

Сербы возликовали – еще бы, вот-вот, и султан будет пленен! Или убит…

– Слава королю Ласло!

– Живео король Владислав!

Реяли стяги… Радостные крики повисли над Христовым воинством. С саблей в руках, несся в ставку султана король. И, хотя сипахи Караджа еще не были разбиты, но… Но, казалось, все – вот она, победа. А валахи, потеряв всякий интерес к битве, увлеченно грабили турецкий лагерь…

И вдруг…

Лешка видел, как скакавший впереди крестоносцев король словно бы наткнулся на какую-то преграду… Упал с коня! Сербы, мадьяры, хорваты и богемцы застыли в шоке…

– Алла-а-а-а-а!!!

Турецкий янычар торжествующе поднял высоко вверх копье с только что отрубленной головой… Головой короля Владислава!

Ну зачем, зачем несчастный король пустился в столь рискованную авантюру? По молодости ли? По глупости? Впрочем, что сейчас гадать, когда сипахи Караджа-паши, вопя от воодушевления и ярости, с новыми силами бросились в битву…

После гибели короля Господь отвернулся от крестоносцев, и вскоре все было кончено. Большинство грабивших лагерь валахов было изрублено в клочья, множество христианских рыцарей погибло, и лишь небольшая часть венгров Яноша Хунъяди смогла уйти к Дунаю. Рано! Рано обрадовались крестоносцы победе – воинское счастье изменчиво и часто зависит от случая. Тем более здесь, когда турок было раза в три больше.

До самого вечера турки уводили пленных и добивали раненых, впрочем, некоторым разрозненным отрядам удалось проскользнуть, укрыться у Варненского озера. Там-то сейчас и находились Лешка с друзьями, серб Захарий и два мадьярских рыцаря, оставшиеся без коней.

– Надо пробиваться к Дунаю, там – наши, – негромко напомнил один из них.

– Надо, – Алексей согласно кивнул. – Только вначале – поищем Здравко.

– Может, покричать? – вдруг предложил Леонтий.

– Покричать? – Лука тут же встрепенулся. – Да ты в умели, парень? А турки?

– Вряд ли турки будут рыскать ночью на поле брани, – неожиданно поддержал юношу серб Захарий. – Только кричать должен кто-то один. И отойти подальше, чтоб, если что… – серб замолк, но все поняли – что могло ожидать крикуна.

– Я пойду! – тихо промолвил Лешка.

Близнецы дернулись:

– Мы с тобой!

– Нет!

Алексей улыбнулся и, хлопнув Леонтия по плечу, быстро исчез в темноте.

Дымчатая луна тускло светила в небе и кое-где, сквозь разрывы облаков, сверкали звезды. Залитое призрачным светом ночи поле у Варненского озера было полно трупов. Алексей едва не споткнулся – все лежали вповалку, друг на друге – крестоносцы и турки. Молодой человек склонился над одним из воинов. Вот, кажется, серб… и вот… Ну да, именно здесь они и были.

– Здравко! Чолич! – сначала негромко, а потом и криком позвал Лешка.

Ничего. Тишина. Лишь выл в кустах ветер, да гнал по озеру волны.

– Здравко!

Тишина. Нет ответа. Быть может, серб ускакал с венграми? Нет, он ведь был здесь, Лешка его хорошо видел…

– Чолич!

Алексей кричал, наверное, минут десять, а то и двадцать, м все бесполезно, зря.

Что ж…

Пробираясь среди павших, Алексей постиг берега озера – по нему было бы легче вернуться к своим – не так завалено трупами.

Эх, Здравко, Здравко…

В кустах зашумел ветер… Или кто-то пробирался? Лешка вытащил саблю, прислушался… Нет, все-таки, ветер.

– Эх, Здравко, Здравко, – с горечью промолвил молодой человек. – Вот тебе и живео Сербиа!

– Живео! – неожиданным эхом отозвались из кустов. – Кто ты, друг?

– Алексей из отряда Чолича…

– Друже! А я ведь чуть тебя не убил, думал – мародер-турок… Эй, Здравко! Вот еще один из наших!

– Здравко?! Так он жив?!

– И даже почти что не ранен.

«Почти что» – это означало рваный кровавый шрам по всей левой щеке.

– Да-а, – обняв друга, Алексей покачал головой – шрам был хорошо виден и при луне. – Эк тебя угораздило.

Здравко улыбнулся:

– Ничего, лишь бы голова цела! А шрам – краса юнака, ведь так?

– Так, друже… Куда теперь, пробиваться к Дунаю?

– Да. Там мадьяры. Хунъяди.

– Долгонько же, однако, идти… – Лешка присвистнул.

– Ты предлагаешь иной путь? – тут же спросил серб.

– Да. И гораздо более безопасный – к морю.

– Ничего себе, безопасный! Там же турки!

– Там генуэзские корабли. А турецкую речь я немного знаю. Да, придется потревожить мертвых турок – забрать их плащи, накидки и прочее. Будем похожи на них!

– Хорошо придумал…. Прости нас, Господи.

Еще до рассвета они были в Варне. Бог миловал, по пути почти не случилось турок, а те, что случились, были заняты грабежом либо бурно радовались. Так что всего лишь пару раз Алексею пришлось блеснуть знанием их языка, напоровшись на турецкий разъезд.

– Какого вы «кашевара»? – поинтересовался старший.

«Кашевар» – так в турецком войске именовались командиры. Имелись там и «хранители ложек» и «носители котлов» и вообще – весь поварской набор, так уж у них было принято.

– Какого вы «кашевара»? – повторил турок.

Лешка приосанился:

– Славного Караджа-паши!

– Воистину, славного! Будьте осторожны – здесь много шаек.

– Иншалла!

– Иншалла, воины Караджа-паши.

Вот и причал. Покачивающиеся на волнах корабли – черные, с черными мачтами и свернутыми парусами.

– Эй, вахтенный! – остановившись в конце причала, негромко позвал Лешка по-гречески.

В ответ заспанный голос пробурчал что-то по-итальянски.

– В море, в море, говорю, надо. Мы хорошо заплатим… потом.

– В море сейчас нельзя, – наконец, вполне понятно отозвался матрос. – Турки запрещают. Да и ночь – как выйдешь?

– Жаль… Вы теряете хорошие деньги. Что ж, идем дальше…

– Подождите!

Итальянский матрос спрыгнул с корабля на причал:

– Я, кажется, могу вам помочь…

Здравко опустил в его ладонь золотой дукат.

– За нашим кораблем пришвартовалось небольшая фелюка… Думаю, они вам не откажут. Они никому не отказывают. Если, конечно, уговоритесь в цене…

– Уговоримся! – негромко хохотнул Алексей. – Показывай, где корабль?

– Только говорите с ними по-болгарски…

Узкий трап… Небольшое, по-видимому, верткое, суденышко с двумя мачтами и высокой кормой.

– Нам нужно в Бургас. Хорошо заплатим.

– Заплатите? Я скажу капитану… Много вас?

– Десять.

Вахтенный исчез… И почти сразу же послушался его голос:

– Поднимайтесь… Вон сходни.

– Видим.

– Капитан хочет говорить с вашим старшим.

– Иди, Здравко.

– Нет – лучше ты, Алексей. Ты умеешь с ними говорить и договариваться. А я, пожалуй, только махать мечом.

– Ну, скоро вы?

– Иду.

Высокая надстройка, резная дубовая дверь… Что это там, у борта? Кажется, пушка! Ничего себе, кораблик…

Вахтенный постучал в дверь:

– Он пришел.

– Пусть войдет!

Резкий, пронзительный голос… Тонкий, как у подростка. Алексей пригнулся, вошел… Стол, две горящих свечи, прыгающие отблески пламени. Позади стола, у решетчатого окна – стоящий спиной к двери человек в узком длинном кафтане. Короткая сабля у пояса. Длинные черные волосы по плечам.

– Вы хотели видеть меня, капитан! Нам нужно в Бургас.

– В Бургас? – капитан повернулся и вздрогнул. – Однако, какая встреча!

У Лешки тоже отвисла челюсть:

– Господи, не может быть…

…Халия!!!

– Халия, ты как здесь?

Девушка усмехнулась:

– Я тоже не ожидала тебя встретить. Участвовал в битве?