Приготовив кистень, Лешка отошел к росшему невдалеке тополю. Метнуть, ударить, отскочить… Подпрыгнуть, ухватиться руками за сук, подтянуться и… И на забор, с него – на крышу, а дальше – уж поминай, как звали.

Вжжих!!!

Полетел в лиходеев кистень, и кто-то, охнув, схватился за голову.

Бах!

Ох, как здорово полетела во вражин дубинка! И тоже нашла себя цель. Эх, в городки бы играть…

Теперь быстро: подпрыгнуть, ухватиться… подтя…

Черт!

Лешка почувствовал, как кто-то из нападавших крепко схватил его за ноги. Остальные уже подбегали. Ух, и рожи у них…

Кинжал!

Отпустив руки. Лешка полетел наземь, больно ударившись о мостовую… Противнику, кстати, досталось куда больше…

Кинжал…

Увидев тускло блеснувшее лезвие, подбегающие враги поумерили пыл, видать, не все из них годились в храбрецы.

Хорошо… Хорошо…

Резко наклонившись, Алексей схватил за голову поднимающего вражину, того самого, что только что стащил его с тополя. Приставил к шее нож, поднял глаза:

– Стоять! Или я отрежу ему голову.

Нападавшие озадаченно переглянулись.

И тут показался еще один. Выйдя из-за угла, он перешел на бег, вытаскивая из-за пояса… меч! Короткий сверкающий меч! Ну, все, приплыли… Хотя… Неужели, ему не будет жалко сообщника?

– Стоять!

Никакого эффекта! Наоборот, бегущий еще больше прибавил скорость и, размахивая мечом, налетел на лиходеев, словно сказочный дракон.

Вжик, вжик! Как ловко он орудовал лезвием. И как быстро все произошло…

Перерубив очередную дубину, меченосец обернулся к Лешке.

– Хрисанф!!! – узнал тот.

– Что вы здесь делаете, господин Пафлагон? – не глядя на разбегающихся врагов, Хрисанф Злотос опустил меч. – Неужели, пытаетесь перерезать этому бедолаге горло?

– Так бы и сделал, ежели б не ты! – хмуро пробурчал Алексей. – Помоги-ка, надобно его связать да доставить в секрет.

– Доставим… давай-ка его сюда, у меня как раз есть походящая веревка.

Связав пригорюнившегося бандита, соратники переглянулись.

– Хочу признать свою ошибку, – вдруг улыбнулся Хрисанф. – Я о перекупщике… Там, видишь ли, все один к одному выходило… Не прав. Признаю, оказался неправ. Конечно, хорошо бы схватить настоящего главаря!

– Что ж, – пожал плечами Лешка. – Не ошибается тот, кто ничего не делает.

– Вот верные слова! – расхохотался Злотос и вдруг, заговорщически подмигнув, предложил. – А что если нам немножко выпить? Знаю тут недалеко одно местечко.

– Так скоро же все закроется.

– Для нас – откроют.

И пошли, что же делать-то? Лешка, кстати был тому даже рад – давно пора было прояснить отношения со Злотосом.

Прояснили… Так, что наутро голова раскалывалось так, словно Лешка сам себе надавал кистенем! А посидели хорошо, неплохо посидели: сначала покритиковали начальство, потом перешли на турок и базилевса, потом – на женщин… Лешка явился домой лишь поздно ночью, распрощавшись со своим неожиданным собутыльником неподалеку от Амастридской площади. Да, плененного вражину они потеряли еще в кабаке – как-то развязался, гад. Ну, и черт с ним!

Чернобородый, тот, кого так боялся Герасим Кривой рот, боялся даже назвать, а, быть может, и не боялся, а просто надеялся. Вот кто теперь интересовал старшего тавуллярия сильнее всех прочих. Кстати, не таким уж и неуловимым он оказался – давний осведомитель старшего протокуратора Маврикия старик Моген Дош, владелец харчевни на улице Пиги, не зря ел свой хлеб. Кое-что – что знал – подсказал он, кое-что – дочка Аргироса Спула Марика, эта девчонка оказалась весьма даже осведомлена о всех делах отца. И обо всех его врагах.

– Видите ли, Алексей, – как-то пояснила она. – Я ведь, по сути, совладелица папеньки. И это не только от него пытались отобрать дело – но и от меня тоже. А вальяжного человека с черной, подстриженной клином, бородой я хорошо помню. Он приходил к нам в домой, когда отец был в плаванье – сулил неплохие деньги, если продадим дело.

– Может, лучше все же было продать?

– Безопасней – да, – девушка улыбнулась. – Но, поймите же, для меня моя с отцом компания, наше дело – это жизнь! Лишиться его – значит то же самое, что лишиться жизни. Нет, я могла бы, конечно, легко выйти замуж за достаточно обеспеченного человека… и тупо сидеть в домохозяйках? Быть на содержании, пусть даже у любящего, мужа? О, господин – какая же это жуткая судьба! Вот вы, Алексей, извините за бестактность, женаты?

– Почти.

Лешка ухмыльнулся – они с Марикой как раз сидели в одной неплохой корчме под названием «Три ступеньки», хозяин который давно был информатором сыскного секрета, ну и, когда было нужно, почти бесплатно предоставлял сотрудникам ведомства отдельные кабинеты для важных и тайных встреч. В подобном кабинете как раз и происходила беседа.

– Что значит – почти? – Марика подняла глаза.

– Мы помолвлены с одной девушкой, которую я любил всю жизнь, – мягко пояснил Лешка. – И совсем скоро – свадьба.

– И ваша невеста сидит дома? Впрочем, так поступаю все…

– Сидит, – молодой человек развел руками. – Только при этом владеет на паях одним не худым кораблем, имеет долю в ремонтных компаниях, и потихоньку отсуживает у городской казны когда-то принадлежавший ей дом. Забот хватает.

Марика согласно кивнула:

– Ваша будущая жена – сильная женщина. Так бы и все… Вот что, Алексей, я хотела бы попросить вас познакомить меня с ней.

– Познакомить? – Лешка озадачено почесал голову и тут же рассмеялся. – Так это ж проще простого – просто приходите к нам.

– Приду, – улыбнулась девушка. – Только не сейчас. После. После того как мы отыщем истинного главаря шайки, столь долго пытавшейся погубить дело моего отца и мое.

– Вы что-нибудь слышали о компании Алоса Навкратоса?

– Алос Навкратос? А, вот вы о чем, – Марика тут же просекла подспудную суть вопроса. – Нет, господин Навкратос хоть и скрытен, и себе на уме, однако он совсем не чернобород, да и не он приходил тогда ко мне, вовсе не он. Хотя, вообще-то он вполне мог нанять бандитов для того, чтобы припугнуть отца, однако – оказывать им покровительство? Зачем столь почтенному и богатому коммерциалу якшаться в подобным сбродом? Таких шайек, как у Герасима по кличке Кривой рот, полно по всему городу, в каждом квартале имеется. Нет, вовсе не Алос Навкратос ею управляет, не он поддерживает Герасима – не того полета птица. Тут нужно искать человечка помельче.

– Помельче? Что вы имеете в виду, Марика?

– Думаю, вы уже поняли… Не такого богача, как Алос Навкратос, но и не человека дела – как мой отец. Скорее, это чиновник – не на высших должностях – такой тоже не будет порочить себя связями с какой-то там шайкой. Середнячок. Неприметный, но с большим амбициями. И – связанный с вашим районом: площадь Быка, Амастриды… гавань Феодосия. Какой-нибудь коммеркиарий или гиполог… Что-нибудь в этом роде.

Коммеркиарий, гиполог… Первый собирает пошлины с судов, второй – просто финансовый чиновник и может занимать любой пост. В гавани Феодосия? Почему бы и нет? И почему бы, имея в гавани должность и связи, не прикормить обретающуюся тут же шайку?

– Я полагаю, он так и поступил, – серьезно кивнула Марика.

Тем более, что и Моген Даш шепнул, что его заведение частенько посещают финансовые чиновники. И один – с черной бородой клином – из какой-то гавани, точно старик не помнил, но, при случае, обещал узнать. При случае… Стоило ли его ждать, этого случая?

– Сколько вам лет, Марика? – вдруг поинтересовался Лешка.

– Девятнадцать, – девушка улыбнулась. – А почему вы об этом спросили? Да-да, девятнадцать – уже давно пора замуж, о чем мечтает отец. Да только вот я, увы, еще не выбрала себе суженого. Да, именно так, Алексей. Коль женщина – тоже человек, так значит и она, в данном случае – я, тоже имеет свободу воли, данную ей Богом. И эту свободу буду реализовывать именно я, а не кто-нибудь, пусть даже и горячо любимый мною отец!