– А ты в то время чем занимался? – осторожно поинтересовался я.

– Отдыхал в госпитале с воспалением надкостницы на позвоночнике. Профессиональная болезнь, продуло космическим ветром.

– Знал кого-нибудь с «Грома»?

– Кого-нибудь знал… – он кисло усмехнулся. – Честно говоря, весь мой взвод был там.

– А ты, стало быть…

– Ага, меня воспаление мое уберегло.

Я уже почти пожалел, что коснулся этой темы, но Крэк, кажется, воспринимал разговор нормально.

– И охота тебе туда лететь после всего?.. – покачал я головой.

– А что, мое дело маленькое. Нам, бля, приказали – мы, бля, выполнили, нам заплатили – мы отработали.

– Приказали? Так вы вроде уже не военные.

– Ну, вроде не военные, а с другой стороны… Ну, ладно, – спохватился он. – Пора мне на пост херачить.

Не знаю, почему, но в этот раз мне показалось, что не такой уж он и дебил.

Из нуль-канала мы вышли весьма удачно: Луна-один виднелась без всяких телескопов в виде серой горошины, рядом с которой нависала багровая вишня – Бета. Была бы возможность, я б непременно поблагодарил Мымрика за точность расчетов.

Впрочем, уже через час выяснилось, что удача – дама не всегда верная. Я услышал встревоженные разговоры за дверью, которым сначала не придал значения – ну, мало ли чего это неугомонные десантники опять галдят.

Но гомон не утихал. Я нацепил магниты, выбрался из своей норы и побрел в направлении рубки.

– Очень кстати, – отреагировал на мое появление капитан. – Тут как раз для тебя работенка наклюнулась.

– Моя единственная работенка сейчас, – вяло отозвался я, – лежать в койке и не отсвечивать.

– Ничего, придется и тебе размяться.

Оказалось, нас уже минут сорок прощупывает луч дальней локации. Чей – неизвестно, но догадаться было нетрудно. Судя по всему, фортуна подкинула нам встречу с алданским патрулем.

Вскоре версия подтвердилась: на пульт пришло сообщение-требование – остановиться для досмотра.

– Сможешь договориться с ними? – спросил у меня Дэба.

– Возможно. Но только если твои костоломы будут держать руки при себе.

– Я прикажу, чтоб они вели себя смирно, – успокоил меня капитан.

– Во-первых, мы еще не договорились, сколько я получу за сверхурочные, – требовательно произнес я. – Во-вторых, предупреждаю: если мы нормально договоримся, я улечу с ними. Через двое-трое суток уже буду на ближайшем нуль-терминале, а оттуда прямиком до матушки Земли.

– А если не договоримся?

– Ну да, вы все-таки настроены на немедленный мордобой, – устало вздохнул я.

Алданский рейдер показался на экранах только через два часа. Это было старенькое и здорово измочаленное суденышко, ничуть не лучше нашего. Неизвестно, кто из нас победил бы, случись поиграть в догонялки.

Началась знакомая процедура. Рейдер протянул к нашему катеру гофрированную кишку и штангу с захватом. Затем начал нас раскручивать, чтобы создать на борту какое-никакое тяготение.

Потом через кишку посыпались алданские пограничники в веселеньких желтых комбинезонах и блестящих шлемах. Было их шесть человек – достаточно, чтоб устроить в рубке сутолоку.

Я не спешил вступать в переговоры и смиренно стоял в дальнем углу с документами наготове. Мой маскарадный костюмчик порядком измялся за время полета и приобрел вид пижамы. И разбитая башка мой образ отнюдь не украшала. Я мог бы послужить иллюстрацией к учебнику «Как не надо вести дела».

Алданцы вели себя по-хозяйски. Все до единого были молодые – лет по двадцать максимум – и беспредельно наглые. Они больше напоминали уличную банду, чем сторожевых маленькой гордой космической республики. Честно говоря, валять перед ними дурака мне было втройне противно.

Я лепил несусветную чушь про саженцы аравийского риса, про сроки вызревания и нежелательность задержек в пути, большую часть подробностей придумывая на ходу. Само собой, среди юных солдатиков не нашлось специалистов по агротехнике, и мое вранье нормально съедалось и переваривалось. В том числе и про неверный выход из нуль-канала.

Наглости у этих ребят, правда, не убавлялось. В какой-то момент они потребовали показать груз, и нам пришлось вести их в боевую часть. Видать, им было досадно, что в их сети угодили не враги республики, а жалкие землеройки с саженцами, и от отчаяния они стремились хотя бы отыграть сценарий до конца.

Все вроде бы складывалось удачно. Я продемонстрировал ящики с мокрой грязью, поймал на себе полные брезгливой жалости взгляды доблестных алданских военных, всунул их командиру в руку фальшивую визитку и даже предложил услуги по мелиорации и землепользованию. Похоже, я надоел им уже ровно настолько, чтобы постараться от меня избавиться.

И тут случилось непредвиденное. Впрочем, предвидеть можно все, но почему-то ни у кого не хватило на это мозгов.

Наш пленный лейтенант дал о себе знать. Похоже, он услышал отголоски разговоров, узнал хорошо знакомые ему профессиональные нотки и решил, дурачок, что рядом свои.

Он принялся молотить в железную стену будки ногами и что-то орать.

Я успел заметить, как Дэба переглянулся в Дэфом. От их взглядов у меня почему-то по спине пробежал холодок.

– Что у вас там? – мигом встал на дыбы командир алданцев – коренастый паренек с зачаточными усиками и слюнявыми губами. Он даже снял шлем, чтобы лучше слышать.

– Это ничего… это ерунда… – залепетал я, отчаянно глядя на капитана.

– Это борттехник под обшивкой, – сказал тот. – Срочный ремонт, видите ли…

Но алданцы оказались не такими идиотами, как нам хотелось бы. Командир подошел к фургону и приложил ухо к стальной обшивке. Особист внутри снова начал бесноваться и грохать ботинками.

– Немедленно открыть! – у пограничника даже голос изменился, и сам он стал будто выше ростом. Его ребята переглянулись, их пальчики шаловливо забегали по рукояткам пистолетов.

– Ага, сейчас… – неожиданно легко согласился Дэба, затем повернулся к своим бойцам и энергично мотнул головой.

Я и не понял, что произошло. Наши «садовники» одновременно пришли в какое-то странное движение, я словно оказался в центре водоворота. Вдруг командир алданцев тонко, как ребенок, ахнул и повалился на колени. Почему-то он начал трястись, словно ему было очень смешно. Один из наших опрокинул его на спину, затем присел на одно колено, навалился ему на грудь, и я услышал странный звук, словно кто-то ломал пополам арбузную дольку. Пограничник перестал трястись, глаза моментально остекленели.

Пока я пытался хоть что-то понять, на полу оказались остальные пятеро. Потом я заметил, как один из наших вытирает нож об алданский комбинезон. На оранжевой ткани оставались пятна крови.

– Вы что же такое творите, суки? – ошалело проговорил я.

На меня не обратили ни капли внимания.

– Бриц, Вареный и Жила – пошли наверх, – тихо, но внушительно приказал Дэба, и трое его бойцов неслышно покинули боевую часть. Я только через какое-то время понял, куда именно «наверх» отправил их капитан. «Наверх» – это на борт алданского рейдера, где оставалось еще несколько человек.

– Я с этим уродом разберусь, – сказал один из оставшихся бойцов и направился к фургону транспортера.

– Остановитесь, гады! – буквально завыл я. Потом я повис на спине у того, кто пошел разбираться с особистом. Меня отодрали, отшвырнули куда-то и некоторое время крепко держали за руки.

Я слышал, как грохнула задвижка на двери фургона, как изнутри донеслась быстрая возня, которая очень скоро прекратилась. Особист даже не крикнул, даже не застонал.

У меня перед глазами плыл желтый туман. Одно дело ошиваться по офисам чиновников, пить с ними коньяк и совать пачки денег в их бездонные карманы. Совсем другое – видеть, как на твоих глазах людей режут, словно баранов. Я к такому был просто не готов. Мне казалось, я умираю вместе с этими пограничниками.

– И меня тоже режьте! – орал я, как сумасшедший. – Кромсайте на хрен, рвите!