– Передай ему, пусть приходит завтра.

– Это иностранный джентльмен, – с сомнением проговорил лакей. – Насколько я понял, он приехал с Явы.

Лорд Линч посмотрел на Карину и коротко бросил:

– Проси.

– Кто это может быть? – спросила Карина, когда за лакеем закрылась дверь.

– Возможно, говоря леди Линч, он имел в виду Чи-Юн. Наверное, какой-нибудь родственник, который не слышал о ее смерти. В любом случае нам следует повидать его.

– Конечно, – согласилась Карина.

Глаза их встретились, и лорд Линч прошептал:

– Люблю вас и не могу поверить, что вы любите меня.

Девушка улыбнулась. Губы ее были розовыми и теплыми от его поцелуев, а глаза светились счастьем. Ответить она не успела, потому что снова открылась дверь и лакей объявил:

– К вам джентльмен, ваша светлость.

В комнату вошел маленький человечек, и Карина сразу же определила в нем жителя Явы. Он был одет в дешевое черное пальто, из-под которого виднелась какая-то национальная одежда. В руке мужчина держал видавший виды котелок. На желтом лице с высокими скулами было написано беспокойство.

Он учтиво поклонился и сказал высоким певучим голосом:

– Я бы желал говорить с лорд Линч.

– Лорд Линч перед вами.

Мужчина досмотрел на него с сомнением.

– Нет, вы не есть мой хозяин.

– Значит, вам нужен мой брат. Он жил на Яве одно время, но сейчас его больше нет с нами.

Визитер поклонился, свидетельствуя свое почтение.

– Могу ли я вам чем-нибудь помочь? – спросил лорд Линч.

– Я приехать за мой сын.

– Ваш сын?

– Да, мой сын. Звать Дипа. Его украл у меня леди Линч, кого мы в своей стране называть Чи-Юн.

– Что значит украден? – резко спросил лорд Линч. – Он ее сын, разве нет?

Мужчина отрицательно покачал головой.

– Нет, сэр. Вы не понимать. Ребенок Чи-Юн и моего хозяина, господина Линча, умереть. Очень слабый ребенок; большая жара. Он умереть после два года.

– Он умер? – переспросил ошеломленный лорд Линч.

– Да, да, – быстро ответил яванец, явно довольный тем, что мысль, которую он пытался донести, была понята. – Чи-Юн сначала очень плакать, а потом забывать. Мой господин уехать, но другие мужчины добры к ней, вы понимаете? Только она заболеть.

– А дальше?

Мужчина сделал странный жест рукой.

– Чи-Юн болеть… очень мало денег… совсем одна без господин и ребенок. Один день она читать газета, что господин стать богатый лорд в Англии. Она сильно плакать, потом очень сердиться.

Лорд Линч бросил взгляд на Карину, которая, как зачарованная, не сводила глаз с маленького яванца.

– Моя жена и я хотеть развеселить ее, но один день Чи-Юн говорит, она ехать в Англия. Она получить деньги от этот лорд, потому что она его жена… она леди Линч.

– И она поехала? – спросил лорд Линч.

– Да, поехала, – ответил яванец, – и когда идти на большой корабль, она просить наш сын Дипа ехать с ней в порт. Дипа очень доволен… любит кататься в карете.

– Я начинаю понимать, что произошло, – задумчиво произнес лорд Линч.

– Когда Дипа не вернуться домой, моя жена очень волноваться. Мы идем в порт и нам говорят, Чи-Юн брать Дипа с собой на корабль.

– И что же вы сделали?

– Я работаю… очень, очень много. Я работаю и работаю… до тех пор, пока не имею достаточно денег ехать в Англия. Моя жена помнит все, что Чи-Юн говорить ей о большой замок, где хозяин жил маленьким мальчиком. Я уверен, когда я приеду в Англия, я нахожу Чи-Юн и Дипа.

Яванец замолчал и посмотрел сначала на лорда Линча, потом на Карину.

– Дипа? – обеспокоено спросил он. – … Дипа мой сыночек… он здесь?

Карина встрепенулась и сказав: «Минутку», бросилась из комнаты. Через несколько мгновений она была уже в кухне.

Дипа сидел за кухонным столом и уплетал смородиновые лепешки, которые кухарка подавала ему прямо из печи.

Карина подняла мальчика со стула:

– Пойдем, Дипа, пойдем скорее.

Чувствуя ее возбуждение, мальчик начал прыгать и смеяться. Девушка взяла его за руку, и они побежали в гостиную.

В дверях она остановилась, пропуская Дипу вперед. Он что-то говорил о котятах, об именах, которые для них выбрал, и вдруг осекся на полуслове. Он увидел, кто стоит посреди комнаты. На мгновение мальчик замер, а потом с восторженным, ликующим криком, который никого не мог оставить равнодушным, бросился к маленькому человечку. Счастье их воссоединения было полным. Ошибиться было невозможно: Дипа нашел отца, свою собственную плоть и кровь.

Они о чем-то говорили на своем, похожем на щебет, языке, и их лопочущая речь звучала победной песнью двух счастливых птиц.

Лорд Линч проводил их в соседнюю комнату и распорядился насчет еды для гостя. Вернувшись в гостиную, он некоторое время молча смотрел на Карину, а потом, как бы обращаясь к самому себе, сказал:

– Я закреплю за ними большую сумму денег. Когда Дипа вырастет, он будет богатым человеком.

– Не думаю, что его когда-нибудь будут интересовать деньги. Он счастлив – а это гораздо важнее любых денег.

Лорд Линч медленно, через всю комнату подошел к Карине.

– А вы? Вы счастливы?

– Я чувствую легкое разочарование. Мне хотелось жить в маленьком домике и самой заботиться о вас, чтобы доказать…

Она замолчала, потому что оказалась в объятьях лорда Линча и его губы приблизились к ее.

– Доказать мне что? – тихо спросил он.

– Вы и впрямь желаете, чтобы я это сказала?

– Больше всего на свете. Я хочу, чтобы вы повторяли это до тех пор, пока я не поверю, что это правда, пока не буду убежден, что это не сладкая греза и мне не нужно бояться потерять вас.

Карина посмотрела ему в глаза и ощутила внезапную робость. Так много она мечтала прочитать в этих глазах, что теперь, видя в них все это, немного боялась – боялась не только его, но и своих собственных чувств. Лорд Линч прижал ее к себе.

– Скажи это! – потребовал он, и в голосе его одновременно слышались и неистовство, и такая нежность, от которой, казалось, замирает сердце. – Скажи!

Карина почувствовала, как где-то внутри ее разгорается пламя. Охватившее ее счастье было так велико, что вынести эту сладкую муку было просто невозможно.

И едва слышно из-за того, что его губы приникли к ее губам, она прошептала:

– Я люблю тебя. О, мой дорогой, я люблю… очень, очень люблю…

Лорд Линч закрыл ее рот поцелуем, в котором растворилось последнее слово, – вселенная замерла, и для двоих ничего вокруг больше не существовало.