Эти слова заставили Рэнди вспомнить о странных обстоятельствах ее собственного брака. Джеймс предложил ей защиту – но не свою любовь. Во время ее болезни он проявил столько заботы, а после был так нежен и страстен в постели, но Рэнди все равно не хватало самого главного – его любви.

Она увидела, как Джеймс отошел к небольшому столику и вынул из ящика кольцо. Затем вернулся и надел это кольцо на безымянный палец ее руки. Кольцо было старинным, золотым, с большим изумрудом, окруженным мелкими бриллиантами.

– Это обручальное кольцо Рейландов, которое передается в нашей семье из рода в род, – сказал он. – Я знаю, что оно не идет в сравнение с той брошью, что подарила тебе Нана, но надеюсь, что ты не откажешься носить его.

– Конечно, – улыбнулась Рэнди. – Носить его – большая честь для меня.

– Отлично, – кивнул Джеймс. – Кстати, это поможет нам убедить Ричарда в том, что мы с тобой помолвлены. Приступая к выполнению нашего плана, мы не должны упустить ни единой детали, которая может оказаться решающей.

Лицо Рэнди помрачнело, и воцарилась тишина, которую прервал появившийся в галерее слуга.

– К вам прибыл управляющий с докладом и ожидает вас, милорд, – сказал он.

– Хорошо. Проводи его в библиотеку и скажи, что я сейчас буду. – Дождавшись ухода слуги, Джеймс взял Рэнди за руки и вздохнул: – Еще один новый слуга в доме. Никогда прежде не видел его. Нет, нам определенно нельзя спать вместе. В этом доме слишком много посторонних ушей и глаз. А ведь одно лишь неосторожное слово, сказанное кем-нибудь из слуг, может разрушить всю нашу затею. Пойдем, моя милая. Как истинный джентльмен, я провожу тебя до дверей твоей спальни, а затем меня ждут дела.

Проходя через маленькую гостиную, Рэнди заметила полоску света, пробивавшуюся из-под двери спальни, в которой разместилась Нана, и внезапно ощутила непреодолимое желание немедленно поговорить с бабушкой. Она осторожно постучала, вошла и сразу же увидела радостную улыбку на лице старой герцогини.

– Входи, дитя мое. За всеми этими хлопотами у нас было так мало времени, чтобы побыть вдвоем. Сейчас я налью нам по стаканчику шерри, и давай поболтаем.

Миранда Уэнворт приглашающим жестом указала на мягкие кресла, стоящие у камина, поправила свой темно-синий, расшитый серебром халат и потянулась за хрустальным графинчиком, стоящим на угловом столике. Рэнди улыбнулась, подумав о том, что невозможно узнать в этой энергичной женщине ту умирающую старуху, которую она увидела по приезде в Мираж. Волосы герцогини были тщательно уложены, глаза светились огнем, а поступь была уверенной и легкой.

– А теперь рассказывай, что тебя привело ко мне, – сказала герцогиня, усаживаясь напротив Рэнди, а когда та замялась, продолжила сама: – Наверное, тебе трудно свыкнуться с тем, что какое-то время вам с Джеймсом придется пожить отдельно друг от друга, это так?

– Не совсем, – покачала головой Рэнди. – Разумеется, я скучаю о Джеймсе, хочу быть рядом с ним, но… есть вещи, которых я не понимаю и не знаю, что с ними делать. – Она вздохнула и подняла вверх свою левую руку. – Только что Джеймс подарил мне это обручальное кольцо. Оно передавалось в их семье из рода в род. Но вместо того чтобы сказать при этом нежные слова, он сухо информировал меня о том, что это кольцо – часть нашего плана, и ни слова – о любви.

– Не осуждай Джеймса, девочка. Я полагаю, что с этим кольцом у него связаны самые мрачные воспоминания.

– На что ты намекаешь, Нана? – нахмурилась Рэнди.

Герцогиня сделала небольшой глоток из своего бокала, покрутила его в пальцах и заговорила:

– То, о чем я тебе расскажу, Рэнди, должно остаться между нами. Если когда-нибудь в будущем Джеймс сам расскажет тебе эту историю, сделай, пожалуйста, вид, будто слышишь ее в первый раз.

Рэнди согласно кивнула, и Миранда начала свой рассказ:

– Джеймс со своими родителями впервые появился в Лондоне семь лет тому назад. Надо сказать, что он никогда не любил балы и приемы, но был вынужден бывать на них, потому что в тот год начали вывозить в свет его сестру Диану и он должен был ее сопровождать. На одном из таких приемов Джеймс и встретил Кэролайн Сатклифф.

– Однажды он упоминал о ней, – вставила Рэнди. – Что это за девушка?

– Белокурая красавица с голубыми глазами и изящными манерами. Многие говорили, что у нее ангельское личико, – поморщилась герцогиня. – Бедный Джеймс тоже попался на эту удочку. Он еще не знал, что под красивой личиной часто прячется сам дьявол.

– Что она сделала с Джеймсом? – тихо спросила Рэнди.

– Использовала его для того, чтобы привлечь внимание другого человека, который и был ей нужен. Кэролайн напропалую флиртовала с Джеймсом, а сама тем временем охотилась за другим. Его звали Аарон Векслер, маркиз Монтроуз.

– Джеймс такой красивый мужчина, – заметила Рэнди. – Каким же тогда красавцем должен был быть этот Аарон.

– Аарон? Он был страшнее обезьяны, но зато сказочно богат. Его отец сделал состояние на шахтах, торговле оружием и иностранных подрядах, и жадной до денег Кэролайн было наплевать на то, что он не только безобразен, но и стар для нее – Аарону тогда было уже за сорок. К тому же и характер у него был просто отвратительный. – Герцогиня задумчиво посмотрела на рубиновую жидкость в своем бокале. – Кэролайн могла закружить голову кому угодно, но Джеймсу это было невдомек. Он влюбился в нее и решил отправиться к ее отцу, виконту Хедли, просить руки его дочери. Джеймс всегда был таким романтиком! Родители Кэролайн были в отъезде, и тогда он обратился за советом ко мне.

– Романтик? Неужели мы говорим о моем муже – прагматичном и холодном человеке по имени Джеймс Грейсон?

Миранда с грустью посмотрела на горящее в камине пламя.

– Таким он стал по милости той ведьмы. До встречи с ней он был романтичным, восторженным юношей, но после удара, нанесенного ему Кэролайн, его словно подменили. Он совсем перестал верить людям.

Рэнди наклонилась вперед, прикоснулась к руке бабушки.

– Продолжай, Нана. Расскажи мне все.

– Мы с твоим дедом давали бал в честь римского кардинала, навестившего Лондон. Все было устроено для того, чтобы Джеймс мог в какой-то момент вывести Кэролайн в сад и там объясниться с нею. Это случилось перед самой полуночью. Я была невольной свидетельницей их свидания, стояла в тени и следила за тем, чтобы никто не помешал влюбленным. Ночь стояла теплая тихая, и воздух был пропитан ароматом цветущих роз. Сюда, в сад, из бального зала доносилась негромкая музыка: струнный квартет играл Моцарта. На небе стояла полная луна, окруженная яркими мерцающими звездами. Они переливались, словно бриллианты на обручальном кольце, которое Джеймс вытащил из нагрудного кармана своего сюртука. Кэролайн была просто прекрасна в своем бледно-голубом шелковом платье. Джеймс предложил ей руку и повел в глубину ночного сада. Я не слышала, о чем они говорили, но мне хорошо было видно, как Джеймс берет Кэролайн за руку и надевает ей на палец обручальное кольцо Райлендов. Кэролайн на секунду отвела взгляд, словно высматривая кого-то в темном углу террасы. Затем она бросилась в объятия Джеймса и поцеловала его. В тот же миг из темноты выступила массивная мужская фигура. – Здесь Миранда зябко повела плечами. – Это был Аарон Векслер. Он диким зверем набросился на Джеймса и вырвал у него из рук Кэролайн. Затем завязалась перебранка, перешедшая в рукопашную. А закончилась ссора вызовом на дуэль, которая должна была состояться на следующее утро.

– Дуэль? – ахнула Рэнди. – Я думала, что подобные вещи давным-давно запрещены законом.

– Действительно, дуэли в Англии официально запрещены, однако никакой указ не остановит пылких молодых людей, желающих выяснить отношения с помощью пары пистолетов. – Нана сделала еще один глоток из своего бокала. – Твой дед согласился быть секундантом Джеймса, а мне самой строго-настрого запретил появляться на месте дуэли. Разумеется, я, как всегда, поступила по-своему. Честно говоря, сейчас я жалею о своем поступке.