«Ну, погоди, дай мне только добраться до тебя, дружок!» – подумал Джеймс.

Рэнди притронулась ладонью к груди Джеймса и сказала:

– Не переживай. Я не знаю ее имени, но ненавижу ее не меньше, чем ты. За то, что она сотворила с Джеймсом, ее убить мало!

Слова Рэнди чудесным образом успокоили Джеймса, и он спросил с улыбкой:

– Кто тебе рассказал про ту женщину?

– Никто. Когда Джеймс возбужден, мне передаются его чувства. Такую сердечную боль может вызвать только предательство. Только ничего не говори самому Джеймсу. Я ничего не могу с собой поделать, но ему было бы очень неприятно знать, что кто-то способен заглянуть ему в душу.

Позже, когда Рэнди уснула, Джеймс перебрался на стул и принялся размышлять обо всем, что ему довелось узнать в этот вечер. То, что Рэнди могла читать в его сердце, сильно встревожило Джеймса. От этой девушки ничего невозможно было скрыть, и это ему очень не понравилось.

Внезапно Джеймс подумал о том, чем он сам занимался все эти дни. Ведь если Рэнди читала его мысли невольно, то он-то делал это умышленно, пользуясь тем, что она находится в беспамятстве. Как тогда назвать его собственное поведение? Ведь он выпытывал у нее правду помимо ее воли, и она даже не знала, с кем говорит ее подсознание. И какие вопросы он ей задавал, в каких тайных мыслях заставлял исповедаться!

Теперь он знал, что Рэнди способна разделить с ним его мысли, чувства, боль. Теперь он знал о том, что она ревнует его к Диане – но не по его ли вине? И наконец, если он не примет Рэнди такой, какая она есть, сможет ли он расстаться с ней?

Спустя несколько часов Джеймс проснулся словно от толчка. В каюте царил полумрак, разгоняемый лишь тусклой лампой, горевшей на стене, да бледным лучом луны, пробившимся в ночное окно.

С постели долетел глухой стон, и, еще не проснувшись до конца на своем стуле, Джеймс уже догадался, что Рэнди плачет во сне.

Он поднялся, подошел к кровати, склонился над спящей. Быстро провел рукой по голове девушки и негромко сказал:

– Рэнди, дорогая, я здесь. Тебе плохо?

– Снова все тот же плохой сон, – ответила Рэнди, стуча зубами от холода. – Не могу спать. Х-холодно. Мне еще никогда не было так холодно.

Он поправил на ее плече одеяло.

– Я уже укрыл тебя всем, чем мог. Одеяло, два пледа. Не знаю, что еще тебе дать.

Рэнди метнула головой по подушке.

– Не беспокойся, Джеймс. Иди спать. Со мной все в порядке.

Её слабый голос дрожал и срывался. Джеймс не мог оставить ее одну в таком состоянии, и ему в голову пришла мысль, как он может согреть Рэнди.

– Остается только мне самому лечь рядом с тобой и согреть тебя своим телом, – сказал он. – Говорят, это самый верный способ.

– Но ты же не можешь лечь в постель одетым.

Даже сейчас, в таком состоянии, ее смущала мысль о том, чтобы лежать в одной постели с мужчиной. Джеймс понял это и поспешил успокоить Рэнди:

– Я сниму только башмаки и рубашку. И немного распущу пояс на брюках, чтобы легче было дышать. Здесь темно, так что не волнуйся.

Спустя минуту Джеймс проскользнул под простыню и обнял горячее тело Рэнди. Поначалу она дрожала, но вскоре согрелась, обмякла и уютно уткнулась головой в грудь Джеймса. Он обнял ее и крепко прижал к себе, но вскоре задрожал сам – отнюдь не от холода. Обругав себя дураком и похотливой скотиной, Джеймс уставился в потолок и попытался отвлечься от соблазнительных образов, мелькавших в его голове.

– Ты сказала, что тебе уже снился этот сон. Что ты видела в нем, Рэнди?

Она вздохнула и тихо ответила:

– Я была в джунглях, и кто-то гнался за мной. Не видела, кто именно, но знала, что этот человек хочет причинить мне зло.

– Ты испугалась его?

– Нет. Мне стало страшно оттого, что я не вижу его лица. А как можно защититься от того, кого не видишь?

Джеймс прижал ее еще крепче.

– Не плачь, моя милая. Не важно, кто это был. Я не позволю ему вновь приблизиться к тебе. – Он поцеловал ее в лоб и добавил: – А теперь спи, Рэнди. Я буду здесь, а это значит, что тебе никто не страшен.

– Спасибо, Джеймс, – сонно пробормотала она. – Не знаю, что бы я без тебя делала.

Рэнди тихо уснула, а Джеймс еще долго лежал, уставившись в черный потолок каюты, и думал о том, что теперь он уж точно никогда не оставит эту женщину и всегда будет с ней рядом.

Джеймс прижался щекой к голове Рэнди и прошептал в полумрак:

– Когда ты до конца доверишь мне все свои секреты, Рэнди, я скажу, что люблю тебя, и тогда, быть может, ты будешь мне верить. Только об одном прошу – не разлюби меня.

Золотой солнечный свет наполнил каюту своим сиянием, и, почувствовав его сквозь опущенные веки, Рэнди улыбнулась. Она еще чувствовала слабость, но болезнь отступила, и от этого Рэнди было легко и радостно.

Постепенно просыпались все ее чувства, и она поняла, что рядом с ней лежит что-то большое, тяжелое и теплое. Потянув воздух ноздрями, Рэнди уловила запах – незнакомый, но приятный. Пахло горячей кожей и сандаловым мылом, ее любимым. Кто-то дышал под самым ее ухом, и Рэнди, приподнявшись на локте, открыла наконец глаза.

Вид спящего рядом с ней Джеймса заставил ее вздрогнуть. Она чуть отстранилась и принялась рассматривать его. Лицо Джеймса во сне оставалось спокойным и строгим, молодым и в то же время очень мужественным. Солнце переливалось в рыжеватых прядях, упавших на лоб Джеймса, золотило его обнаженную грудь, с которой сползла простыня. Заметив это, Рэнди покраснела.

«А там, ниже, он тоже голый?» – невольно подумала она.

В горле запершило, и Рэнди закашлялась. Джеймс тут же открыл глаза, вскочил в постели и обнял девушку за плечи.

– Рэнди, милая, как ты? В горле пересохло? Сейчас принесу воды.

Не переставая кашлять, Рэнди удержала его за руку, не желая, чтобы Джеймс покидал постель, но он все же выскользнул из-под простыней, и Рэнди тут же прикрыла глаза. Однако любопытство тут же взяло верх, и она осторожно подняла веки. Джеймс стоял возле стола и наливал в стакан веду. Теперь Рэнди видела, что на Джеймсе надеты брюки, и это немного разочаровало ее. Она откинулась на подушки и зашлась в кашле.

Джеймс присел на край кровати, осторожно приподнял голову Рэнди, а когда кашель немного утих, поднес к ее губам стакан с водой.

– Пей понемногу, Рэнди, – сказал он, потрогал рукой ее лоб и улыбнулся: – Кажется, все страшное уже позади.

– Хватит, – ответила Рэнди, отводя от губ стакан. – Спасибо, мне уже лучше.

Джеймс поставил стакан на край стола, потрогал шею Рэнди, заглянул ей в глаза.

– Горло еще немного припухло, но глаза у тебя чистые и лицо порозовело. И губы уже не такие синие, как раньше.

– Для морского капитана ты просто великолепно разбираешься в медицине, – лукаво улыбнулась она. – Может быть, ты учился на доктора?

– Не учился, но за последние восемь дней имел хорошую практику, – парировал он.

– Восемь дней? – нахмурилась Рэнди. – И все это время ты был рядом со мной?

– Конечно. Разве я мог допустить, чтобы за тобой ухаживал кто-то другой? Абу прислал мне необходимые травы и посоветовал, что делать, а мне лишь оставалось следовать его инструкциям. Ты что-нибудь помнишь о своей болезни?

Рэнди покачала головой и прикрыла глаза.

– Почти ничего. Только какие-то отдельные отрывки. Сон, перепутанный с реальностью, – она нервно сжала пальцами край одеяла. – Прости, что доставила тебе столько хлопот.

Джеймс осторожно разжал ее пальцы и обхватил их своей ладонью.

– Никаких хлопот ты мне не доставила, Рэнди. И потом, разве не обязанность мужа заботиться о своей жене? Если с тобой снова что-то случится, я опять буду ухаживать за тобой, причем с радостью.

– Но ведь наш брак всего лишь формальность, разве не так, Джеймс? – удивленно спросила она.

– Как знать, Рэнди, – ответил Джеймс, целуя кончики ее пальцев. – И почему бы нам не попытаться сделать так, чтобы он перестал быть простой формальностью?