Никаких радикальных перемен пока никто не осуществляет. Хуже того, очередная стабилизация воспринимается как аргумент в пользу того, чтобы все оставить по-старому. Зачем что-то менять, если кризис сам пройдет?

Так что оптимизм временной стабилизации грозит обернуться новым потоком плохих новостей. Эффект осенне-зимнего антикризисного пакета будет исчерпан, скорее всего, уже к концу весны. Тогда и начнется самое интересное.

Свет в туннеле бывает по двум причинам. Либо действительно виден выход из подземелья, либо кто-то просто забыл в туннеле фонарь.

На сей раз можно с полной уверенностью говорить - до конца пути еще очень и очень далеко.

Кризис разрушит идеологию правящих, в колоде которых только две карты - русская угроза и свободный рынок

Недавно "Вести Сегодня" два часа кряду общалась с директором российского Института глобализации и социальных движений Борисом Кагарлицким - во время его визита в Латвию на гуманитарный семинар Seminarium Hortus Humanitatis.

Интервью с известнейшим экспертом о глубинных причинах мирового кризиса мы опубликовали в номере за понедельник. Сегодня мы продолжаем разговор с нашим собеседником уже о том, что ожидает латвийскую экономику в ближайшем будущем.

Попробуем тезисно выделить основные прогнозы эксперта.

США

Латвийские политики считают, что ситуация в маленькой Латвии целиком зависит от того, как пойдут дела у гигантов. В первую очередь у Америки.

По мнению Кагарлицкого, американское правительство построило пирамиду наподобие МММ. Когда она рухнет, США ожидает примерно то же самое, что произошло в России во время дефолта 1998 года: резкое падение обменного курса доллара сделает американские товары дешевле импортных, и они станут конкурентоспособными. В США начнется реиндустриализация. Но остальные страны в это время еще будут погружаться вниз. Америка предоставит мир его собственной участи и будет решать свои проблемы. Экономический подъем в США первые год-полтора будет происходить за счет внутренних ресурсов. Сверхдержава будет меньше импортировать, меньше нуждаться в сырье, топливе и иностранном труде. Поэтому остальной мир раньше конца 2011 года выхода из кризиса не увидит. Но после короткого экономического подъема через 3-5 лет вновь начнется спад.

Смена модели. Какой выход?

Единственный - периориентация на реальную экономику. Нужно поднять значимость производства, авторитет и уважение к труду в обществе.

Второе. Восстанавливать производство на передовой технологической основе, ориентируясь на новые потребности и новые продукты. Разрушение промышленности может даже сыграть Латвии на руку. Но лишь пока живо поколение, способное сделать что-то новаторское.

Пример. В послевоенной Германии заводы лежали в руинах. Немецкие рабочие и инженеры восстанавливали их за три-пять-семь месяцев. Трижды оборудование из уже работающих цехов вывозилось в СССР, но всякий раз через несколько месяцев немецкие предприятия вновь начинали работать и выпускать еще лучшую продукцию. Пока есть люди, обладающие техническими знаниями и инженерным мышлением, все можно наладить.

Наша специфика

Латвия войдет в учебники как классический пример саморазрушения неолиберальной экономики. Почти полное уничтожение промышленности, попытка построить всю экономку вокруг финансового сектора, совершенно иррациональное распределение доходов и социальной ответственности.

Латвия долгое время считалась историей успеха - и сама в это верила. И все внешние силы подтверждали: молодцы, все правильно делаете! Не по злому умыслу, а потому что в мире господствовала идеология неолиберализма. Теперь Латвия переживает культурный шок - то, что считалось правильным, оказалось неправильным.

Долги

Их придется списать. На списании долгов основана вся история ростовщической экономики начиная с Древней Греции. Одним из требований реформ древнегреческих полисов было снять долговые камни (их ставили на месте заложенных земель). То же самое было в Древнем Риме. Когда реальный сектор больше не выдерживает бремени долгов, их списание - единственный способ спасти экономику. Причем списать долги массово и невыборочно. Сейчас государство поддерживает не рядового потребителя, взявшего ипотечные кредиты, а закрывает убытки банкам. До тех пор, пока оно не начнет помогать рядовым гражданам - всем категориям населения, которые создают экономику, выхода из кризиса не будет.

Рецепт спасения

Для латвийской экономики он элементарно прост. Он состоит из нескольких элементов. Они не оригинальны - все это уже было в других экономиках.

Первое. Латвии придется что-то делать с переоцененным латом. Алана Фримана, английского экономиста, аргентинские коллеги накануне дефолта спросили: не считаете ли вы, что надо девальвировать песо? Он ответил: "Не имеет значения, что я считаю. Песо будет девальвирован, нравится нам это или нет. Потому что страна не выдержит такого обменного курса. Рано или поздно экономка рухнет, и девальвация произойдет явочным порядком".

В Латвии экономика тоже не выдерживает тяжелого лата. Можно грозить уголовным наказанием за призывы к девальвации, говорить, что это наша национальная идея и т. п. Но это ничего не изменит.

Вспомним, что обоснование твердого курса было подготовкой к вступлению в зону евро. Но Латвии уже в этом отказали, потому что ЕС не может бесконечно субсидировать такой тип экономики. У них свои проблемы. Так ради чего сегодня держать этот безумный курс? Чем позже произойдет девальвация, тем больше пострадают рядовые граждане. Затягивание с девальвацией - это способ для финансового капитала вывести средства из Латвии и перевести его в другие валюты, минимизировать свои потери и обрушить их на рядового гражданина. Что и происходило во время русского дефолта-98. Деньги из страны уходили вплоть до октября. И все кому нужно успели закрыть рублевые активы. Кто не успел - потерял деньги. К счастью, обошлось без бунта.

А в Аргентине после дефолта народ вышел на улицы, и в течение одного года там поменялось пять правительств. Это был бунт не против правящей партии, а против всей партийно-политической системы. Похожее светит и Латвии.

Позитивный сценарий

Но девальвация не спасет ничего, если не станет началом нового экономического процесса. За ней должно последовать, повторим, массовое списание долгов рядовым гражданам на основе общей государственной политики, единой для всех. Тогда восстановится внутренний рынок.

А далее государство должно начать инвестиционную экспансию в промышленность, в новые технологии. Какие - надо смотреть, что есть на месте.

В отличие от частного сектора, государство может вкладывать деньги даже в убыточное, но перспективное производство. Направлять деньги на строительство дорог и инфраструктуру недостаточно. Рабочие места должны создаваться в промышленности, науке и образовании. Эти отрасли вернут деньги. Поэтому надо посмотреть, где сохранились специалисты, остатки научных школ и где есть технологические наработки. Надо дать людям возможность высказать свои идеи и услышать их. Люди с идеями есть в любом обществе.

Пример - венчурная госкомпания Sitro в Финляндии. После распада СССР в Суоми начался тяжелейший кризис. Правительство начало давать деньги под проекты, которые оценивали по следующим критериям: прибыльность, сроки возврата кредита, создание рабочих мест, социальные и экологические последствия.

Двухобщинность

Для латышской части общества настает очень важный момент. Латышам придется понять: их проблемы не с русскими, русские вообще не являются проблемой для самоопределения нации. Проблемой является созданная политическая и экономическая система. Ее нужно менять. А это возможно только совместными усилиями.