Протоцератопс издал иронический смешок:

— Что их так беспокоит золото? Они что, готовятся к какому-то состязанию?

При сопоставлении всех фактов у Уилла уже почти сложилась картина происшедшего. Мужчины, оружие, действуют так, словно они владельцы земли, часто говорят о золоте и при этом держат пленников…

— Извините, но мне кажется, я понял намерения этих странных людей и что скрывается за их враждебными действиями.

— Пожалуйста, — торопил Торанага, — просветите нас.

— Это, конечно, только предположение. — Уилл попытался сформулировать его покороче: — Похоже, что семью Килк взяли в плен бродяги — искатели приключений, или пираты.

— Пираты? Кто это такие? — удивился Торанага и повернулся к медсестре. — Хапини, ты когда-нибудь слышала об этом?

— Нет, доктор.

Уилл знал, что они оба родились и выросли в Динотопии. В отличие от него они почти ничего не знали о внешнем мире. Не были они и историками. Поэтому он попытался объяснить им популярно:

— Эти люди — бандиты и грабители.

Но грабеж и воровство для жителей Динотопии были неизвестными понятиями, и Уиллу потребовалось немало времени, чтобы объяснить все. Он упомянул о недавних преступных действиях Ли Крабба. Динотопия занимала огромную территорию, и медики даже не слышали о мошенничестве одного из аборигенов. В конце концов ему удалось растолковать свою догадку.

— Невероятно. — Торанага явно был взволнован рассказом своего юного гостя. — Так же невероятно, как и то, что судно может причалить здесь, не пострадав при этом.

— Не поговорив с этими людьми, мы ничего не узнаем наверняка. — Уилл продолжил: — Если им удалось успешно встать здесь на якорь, тогда они, чего доброго, вообразят, что могут уехать отсюда со всем захваченным. Если они так думают, то страшно представить, чем это может закончиться.

Торанага растерянно покачал головой:

— Я до сих пор не понимаю, почему они лишили свободы безобидных стратиомимусов.

— Я тоже, сэр, — сказал Уилл. Он решил пока не говорить, что мореплаватели, отправляясь в долгое путешествие, часто берут на борт живых животных как источник свежего мяса. — Но это не важно. Вопрос в том, что стратиомимусов держат против воли.

— Да. Ситуация чрезвычайная. — Доктор задумался. — Нужно немедленно сообщить в Саврополис.

— Саврополис! — воскликнул Уилл. — Это очень далеко отсюда, сэр.

— Не слишком далеко для такого квалифицированного воздушного наездника, — колко ответил Чаз.

— В Лесограде полным-полно наездников на летающих ящерах, — парировал Уилл, — благодаря эвакуации. — Он посмотрел на Торанагу. — Я согласен, сэр, что надо поставить совет в известность, но это отнимет уйму времени. Кроме того, членам совета понадобится время, чтобы обдумать решение и принять меры. Между тем если мое предположение верно, то стратиомимусам грозит большая опасность. Мы должны немедленно что-то предпринять.

— Мы? — У Чаза не было бровей, чтобы удивленно их поднять, но этот недостаток ничуть не помешал ему состроить соответствующую гримасу.

— Мы созовем собрание местных старейшин и тех представителей городских властей, которых можно отвлечь на время от эвакуационных работ, — решил Торанага. — Очевидно, что это очень важная проблема, но в то же время нельзя из-за одной семьи подвергнуть угрозе благополучие многих, которым точно так же требуется помощь.

— Я уверен, она согласится с нами. — Чаз кивнул на Килк, которая непонимающе смотрела на них.

Но Уилл, глядя в эти встревоженные, полные глубокого отчаяния глаза, в этом не был уверен.

Собрание состоялось в одном из огромных ангаров, который использовался в качестве убежища для савроподов и цератопсов. Укрытие было необходимо на случай появления карнозавров — их иногда заносило в эти края по пути в Дождливую долину или обратно. Среди представителей местных властей и академиков был и доктор Торанага. Лишь малая часть присутствующих принадлежала к человеческой расе.

Собравшиеся горячо спорили. Со стороны казалось забавным, что морда динозавра порой маячила буквально в нескольких дюймах от человеческого лица. Все были полны оптимизма; тема обсуждения вызвала всеобщий интерес и энтузиазм. Но к единому решению прийти пока не удавалось, немало времени было потрачено на то, чтобы каждый высказал собственное мнение, которое переводилось на многочисленные диалекты.

Последнее поручили более опытным, чем Чаз, переводчикам. Он остался без дела и мог только наблюдать и учиться. Уиллу тоже позволили присутствовать. Килк, чей рассказ и вызвал эти затянувшиеся дебаты, рассеянно смотрела по сторонам. К этому времени она уже полностью оправилась, слушала рассуждения, следила за спорами, постоянно переговариваясь с Чазом.

— Что она говорит? — спросил Уилл протоцератопса.

— Говорит, что очень много разговоров и мало дела. — Молодой переводчик запрокинул голову и посмотрел на самку стратиомимуса, которая была много выше его ростом. — Я не помню, чтобы мне довелось встречаться с более упорными представителями ее племени. Она очень благодарна нам за то, что мы согласились помочь ее семье, но боится, как бы помощь не опоздала. Она хочет вернуться в Дождливую долину, чтобы сделать все возможное для спасения своей родни. В Дождливую долину! Представляешь?

Воображение Уилла живо нарисовало ему его отца в роли пленника у мародерствующих пиратов. Или еще хуже — Сильвия в плену. Да, он понимает, какие чувства движут стратиомимусом.

Он посмотрел на Килк и осторожно свистнул, издав сначала ровный звук, а за ним несколько стихающих щелчков. Она резко обернулась и ответила разнообразными звуками. В ее глазах светилась улыбка. Ей было приятно, что Уилл так горячо разделяет ее тревогу.

— Ее семье угрожает опасность, а здесь кучка старых апатозавров, стиракозавров, утконосов и людей занимается пререканиями и не может решить, что делать. Мы теряем драгоценное время! — воскликнул юноша.

— Это ваше мнение или вы повторяете слова своего отца? — язвительно спросил Чаз.

— Возможно, я пытаюсь подражать ему. — Уилл гордился отцом и никогда не обижался, если их сравнивали.

Один из старших утконосов, сморщенный коритозавр, заговорил:

— Если у этих бандитов действительно есть оружие, притом оружие современное, принесенное из внешнего мира, невозможно сказать, какой еще вред они способны причинить.

— Да, — важно произнес другой. — Хотя я, конечно, сочувствую страданиям, которые выпали на долю семьи стратиомимусов, но мы должны действовать осмотрительно, чтобы никто больше не пострадал.

— Нам только и остается действовать осторожно — таково мнение наших местных историков. — Достопочтенная Нора, правительница Лесограда, выглядела совсем крошечной в сравнении с сидящими рядом крупными динозаврами. — У этих бандитов могут быть даже так называемые пушки.

— Пушки? — переспросил один из присутствующих. — Признаться, я не сведущ в истории. Что это за устройство?

Беседа постоянно отклонялась от темы. Затрагиваемые вопросы были, конечно, очень интересны, но возникали совсем не вовремя, к тому же споры никоим образом не разрешали проблемы Килк.

— Они придут к единому мнению и предпримут нужные шаги, — заметил Уилл с сомнением, — в конце концов.

Килк чирикнула ему в ответ. Он уловил только слово или два, но Чаз автоматически перевел:

— Она говорит, что необходимо предпринять что-то немедленно. Она больше не может ждать и собирается вернуться в долину и сделать все, что в ее силах.

— В одиночку она не сможет ничего сделать, — заметил Уилл.

В глубоких прозрачных глазах стратиомимуса горело желание, чтобы Уилл хоть чуть-чуть понимал ее язык.

— Ее это не волнует. — Протоцератопс потер лапы. — Она говорит, для нее главное — освободить родных. Килк считает, что выполнила обещание, которое дала родителям. Она пришла сюда и рассказала обо всем, что произошло, теперь она свободна и может действовать по своему усмотрению. Даже если это покажется нам безумным.