Раздался гулкий удар — это Пилот изо всей силы ударился головой о пластмассовую стенку. Его отбросило назад, все рыло было разбито. Воя, дельфин снова ринулся на стенку, ударил в место переплетения опор. Кровь залила ему глаз, он ничего не видел. Замер в «позе тоски» — с изогнутым вниз хвостом, на боку. Затем очень медленно поплыл в свой последний путь — по кругу. Его глаза были закрыты.
— Пилот! — позвал Валерий, шагнул к ограждению бассейна, готовясь прыгнуть и плыть к дельфину.
Внезапно он почувствовал, будто что-то держит его ногу. Взглянул вниз и увидел щупальце, обвившееся вокруг ноги. Это осьминог удерживал его от прыжка в бассейн. Прозвучал голос Людмилы Николаевны. В нем было столько безысходности и горя, что Валерию его собственное огорчение показалось мелким и незаметным:
— Пилота уже не спасти…
— Но может быть…
— Для этого надо было спасти Актрису. А она умерла. Он не переживет… Если не дать ему умереть сейчас, агония будет еще ужаснее…
По лицу женщины текли слезы, и она даже не пыталась их сдержать. Валерий понимал, что она права, но не мог вынести бездействия. Он попытался освободиться от щупальца, но Мудрец не собирался отпускать его. Наоборот, он побагровел и слегка стиснул ногу Валерия. Тот почувствовал сильную боль.
Пилот снова резко бросился вперед. Третий удар, четвертый… Дельфин еще был жив, но уже с трудом держался на поверхности бассейна. Кровь потоками текла по его голове, груди, окрашивая воду.
— Отпусти меня, Мудрец, слышишь, немедленно отпусти! — закричал Валерий. Он услышал:
— Нет.
Уже не понимая, что делает, Валерий достал из кармана нож, нажал на кнопку. Блеснуло лезвие. И словно поняв назначение этого предмета, Мудрец отпустил ногу человека.
— Стойте! — Людмила Николаевна бросилась к Валерию. — Не смейте прыгать в воду. Ему не поможете, а себя погубите. Он ведь уже не сознает, что делает…
Будто опровергая ее слова, дельфин открыл глаза и посмотрел на людей. Даже сейчас в его взгляде светилась любовь к ним — странным двуруким дельфинам, не вернувшимся в море.
А спустя несколько секунд Пилот снова бросился на стенку бассейна. Удары следовали один за другим беспрерывно. Наконец дельфин затих…
Людмила Николаевна уткнулась головой в грудь Валерия. Он пробовал ее увести, но она не хотела уходить. Боялась посмотреть в сторону бассейна и вспоминала, как Пилот часами «стоял» на хвосте, чтобы лучше рассмотреть, чем она занимается, как защищал ее от резиновой акулы, как злился на свое отражение в зеркале, брызгал на него водой и ругался…
В тишине прозвучали мокрые шлепки и шарканье — это осьминог уходил из дельфинника. Валерий посмотрел ему вслед и сказал:
— Мне показалось, что Пилот хотел напасть на осьминога. Может быть, у него были причины ненавидеть спрута?
Людмила Николаевна не отвечала, и он предпринял новую попытку отвлечь ее:
— Надо еще раз проверить сетку. Возможно, Мудрец ухитрился отстегнуть ее и забраться к дельфинам…
— Ему пришлось бы плохо, — проговорила Людмила Николаевна.
— Но не зря же Пилот ринулся на него…
— Только в ту сторону, а не на него. Если бы Пилот хотел, он мог выпрыгнуть из воды и достать осьминога. А он и не пытался…
Валерий был сражен этим доводом, но поспешил продолжить разговор, чтобы Людмила Николаевна не вернулась к своим мыслям.
— Необходимо обнаружить тех, кто виноват в гибели дельфинов. Не сомневаюсь, что это лишь часть их замысла.
Он увидел, что слова его достигли цели. Женщина подняла голову, обозначилась морщина между бровей. Валерий посмотрел в ее глаза и быстро отвел взгляд, будто ненароком заглянул в чужие окна. Он заговорил быстро, боясь, что она вернется в прежнее состояние:
— Каков же весь замысел? Что им нужно? Теперь они, очевидно, нацеливаются на нас. Телефон испорчен. Опять они? Надо послать товарищам «торпеду» с запиской.
Он почти силой увлек ее в салон, заставив помогать ему.
— «Торпеду» могут перехватить. Нужно составить такую записку, чтобы, даже прочитав ее, они не поняли, что мы о чем-то догадываемся. Вы не помните, как зовут Жербицкого, командира подводной лодки?
— Олег.
— Значит пишем так: «Привет со дна морского. У нас все в порядке, вот только не работает телефон. Кажется, Олег был прав, и не мешает пригласить его коллег для совместных исследований. Но сделать это нужно поскорее, так как мы не хотели бы затягивать подводную охоту…»
– «Охоту» писать не нужно. Слишком прозрачно, — возразила Людмила Николаевна.
Валерий с готовностью согласился:
— Ладно. Напишем иначе: «Мы с нетерпением ждем их, чтобы немедленно приступить к работе».
Людмила Николаевна одобрила этот вариант записки, и они стали готовить к пуску «торпеду» — пустотелый цилиндр с водометным двигателем и автоводителем — аппаратом считывания программ.
— А пока придет помощь, мы можем поработать с Мудрецом, предложил Валерий.
Он с волнением ждал ответа, от которого зависело многое во всяком случае для нее. Когда Людмила Николаевна согласилась, он с облегчением подумал: «Хоть немного отвлечется…»
— Мудрец! — позвал Валерий.
Осьминог сразу же отреагировал, приподнявшись на щупальцах в аквариуме.
— Сюда! Иди к нам. Быстрей!
Осьминог попробовал, как натянута сетка, убедился, что она не застегнута. Он отодвинул ее, с силой вытолкнув из воронки воду, перелетел через стенку аквариума и, описав в воздухе дугу метров в пять, шлепнулся на пол. Как видно, он не ушибся и тотчас заковылял к людям.
— А он ползет по полу не так уж медленно, — заметила Людмила Николаевна.
— У какого-то автора надеюсь, у серьезного, говорится, что осьминоги могут сутками путешествовать по суше. Воду они хранят «за пазухой» — накрепко запирают ее в мантийной полости на специальные застежки. А скорость их передвижения будто бы равна скорости человека, идущего средним шагом…
— Нет, — произнес Мудрец, останавливаясь напротив Людмилы Николаевны и глядя ей в глаза.
— Ты опровергаешь ученого? — удивился Валерий. — Осьминоги не могут передвигаться по суше быстро?
— Могут, — проговорил Мудрец, брызгая водой из воронки.
— Значит, они не могут долго оставаться на суше?
— Не могут, — подтвердил Мудрец.
Валерия вдруг осенило, и он решился задать вопрос, который мог бы разрешить его сомнения:
— Здесь неподалеку много таких осьминогов, как ты?
— Нет.
— А где вы еще водитесь? Есть такие места?
— Да.
— Ты знаешь эти места?
— Да.
— Ты можешь нас туда провести?
— Да.
— Ты согласен нас туда провести?
— Да.
Валерию показалось, что в глазах осьминога мелькнуло новое выражение — и это было отнюдь не выражение любви и преданности. Белые пятна на голове спрута слились в одно, и оно так засверкало, что отвлекло внимание Валерия от глаз Мудреца.
— Мудрец, если ты будешь выполнять то, что мы тебе скажем, получишь много крабов. Согласен? — спросила Людмила Николаевна.
— Да.
И опять то же самое странное выражение зажглось в его выпученных глазах.
— Мы выпустим тебя в море. Ты проплывешь вокруг дома три круга и вернешься.
— Да, — отозвался осьминог.
Валерий подумал: «Она молодец. Если он проделает это и вернется, можно будет выполнить все, чего не смогли сделать дельфины. И еще больше. Но шансы на успех слишком малы. Их почти нет».
Он принялся готовить «окно» для выхода осьминога. Мудрец нырнул в люк, сквозь пластмассу было видно, как он изменил цвет, реагируя на изменение давления. Как только открылась последняя заслонка, он сложил щупальца стабилизирующими выступами наружу и ринулся вперед, сразу же растаяв во тьме.
Людмила Николаевна включила прожекторы. Но их лучи не могли пробиться дальше, чем на пять — семь метров, осветив стадо пестрых рыбешек, похожих на мотыльков. Словно сказочный единорог, проплыла совсем близко рыба-кузовок, и было отчетливо видно, как она поочередно гребла плавниками, слегка пошевеливая хвостом.
