Царицын как центр удара

Пунктом наибольшего обстрела со стороны противника является Царицын. Оно и понятно, ибо взятие Царицына и перерыв сообщения с югом обеспечило бы достижение всех задач противников: оно соединило бы донских контрреволюционеров с казачьими верхами астраханского и уральского войск, создав единый фронт контрреволюции от Дона до чехословаков; оно закрепило бы за контрреволюционерами, внутренними и внешними, юг и Каспий; оно оставило бы в беспомощном состоянии советские войска Северного Кавказа…

Этим, главным образом, и объясняется то упорство, с каким стараются белогвардейцы юга взять Царицын.

Еще в августе месяце Краснов издал приказ: “Взять Царицын”. Банды Краснова в бешенство кидались на наш фронт и старались его сломить, но нашей Красной Армией были они сбиты и отброшены за Дон.

В начале октября был издан новый приказ о взятии Царицына на этот раз уже контрреволюционным казачьим кругом в Ростове. Было стянуто противником не менее сорока полков, набранных на Дону, в Киеве (офицерские полки Скоропадского!), на Кубани (“добровольцы” Алексеева!). Но стальной рукой нашей Красной Армии красновские банды и на этот раз были отброшены прочь, причем целый ряд полков противника был окружен нашими войсками и перебит, оставив в наших руках орудия, пулеметы, винтовки. Генералы Мамонтов, Антонов, Попов, Толкушкин и целая свора полковников принуждены были спасаться бегством.

В чем сила нашей армии?

Успехи нашей армии объясняются, прежде всего, ее сознательностью и дисциплиной. Солдаты Краснова отличаются поразительной тупостью и невежеством, полной оторванностью от внешнего мира. Они не знают, за что воюют. “Нам приказали, и мы вынуждены драться”, — говорят они на допросах, попадая в плен.

Не то наш красноармеец. Он гордо называет себя солдатом революции, он знает, что воюет не за барыши капиталистов, а за освобождение России, он знает это и смело идет в бой с открытыми глазами. Жажда порядка и дисциплины среди красноармейцев доходит до того, что нередко они сами наказывают своих “непослушных” и малодисциплинированных товарищей.

Не менее важное значение имеет появление целого кадра красных офицеров из бывших солдат, получивших боевое крещение в ряде сражений. Эти красные офицеры составляют основной цемент нашей армии, скрепляющий ее в единый дисциплинированный организм.

Но сила армии не исчерпывается ее собственными качествами. Армия не может долго существовать без крепкого тыла. Для прочного фронта необходимо, чтобы армия регулярно получала от тыла пополнение, боевые припасы, продовольствие. В этом отношении крупную роль сыграло появление в тылу знающих и умелых администраторов, главным образом, из передовых рабочих, добросовестно и неустанно работающих по мобилизации и снабжению. Можно с уверенностью сказать что Царицын не был бы спасен без таких администраторов.

Все это превращает нашу армию в грозную силу, могущую сломить любое сопротивление противника.

Все идет к тому, что на юге завязывается новый международный узел. Появление “нового” “всероссийского правительства” в Екатеринодаре из ставленников Англии, объединение трех контрреволюционных армий (Алексеева, Скоропадского, Краснова), раз уже побитых нашими войсками под Царицыном, слухи о предполагаемом вмешательстве Англии, снабжение Англией терских контрреволюционеров из Энзели и Красноводска — все это не случайность. Авантюру, провалившуюся в Самаре, стараются возобновить теперь на юге. Но у них не будет — безусловно не будет — того, без чего немыслима победа, т. е. не будет армии, верящей в черное дело контрреволюции и способной драться до конца. Достаточно будет одного мощного натиска, — и карточный домик контрреволюционных авантюристов разлетится в прах. Порукой в этом служит героизм нашей армии, разложение в рядах красновско-алексеевских “войск”, усиливающееся брожение на Украине, растущая мощь Советской России и, наконец, все усиливающееся революционное движение на Западе. Авантюра на юге кончится тем же, чем кончилась авантюра в Самаре.

“Правда” № 235, 30 октября 1918 г.

Наиболее важными событиями, ускорившими Октябрьское восстание, явились: намерение Временного правительства (после сдачи Риги) сдать Петроград, подготовка правительства Керенского к переезду в Москву, решение командного состава старой армии перебросить весь гарнизон Петрограда на фронт, оставив столицу беззащитной, и, наконец, лихорадочная работа черного съезда,[33] во главе с Родзянко, в Москве — работа по организации контрреволюции. Все это в связи с возрастающей хозяйственной разрухой и с нежеланием фронта продолжать войну определило неизбежность быстрого и строго организованного восстания, как единственного выхода из создавшегося положения.

Уже с конца сентября ЦК партии большевиков решил мобилизовать все силы партии для организации успешного восстания. В этих целях ЦК решил организовать Военно-революционный комитет в Питере, добиться оставления петроградского гарнизона в столице и созвать Всероссийский съезд Советов. Такой съезд мог быть единственным преемником власти. Предварительное завоевание наиболее влиятельных в тылу и на фронте Советов депутатов Москвы и Петрограда безусловно входило в общий план организации восстания.

Центральный Орган партии “Рабочий Путь”,[34] подчиняясь указаниям ЦК, стал открыто призывать к восстанию, подготовляя рабочих и крестьян к решительному бою.

Первая открытая стычка с Временным правительством произошла на почве закрытия большевистской газеты “Рабочий Путь”. Распоряжением Временного правительства газета была закрыта. Распоряжением же Военно-революционного комитета она была революционным путем открыта. Печати были сорваны, комиссары Временного правительства были сняты с постов. Это было 24 октября.

24 октября в целом ряде важнейших государственных учреждений комиссары Военно-революционного комитета силой удаляли представителей Временного правительства, в результате чего эти учреждения оказались в руках Военно-революционного комитета, и весь аппарат Временного правительства был дезорганизован. За этот день (24 октября) весь гарнизон, все полки в Петрограде решительно перешли на сторону Военно-революционного комитета, — за исключением только некоторых юнкерских школ и броневого дивизиона. В поведении Временного правительства замечалась нерешительность. Только вечером оно стало занимать мосты ударными батальонами, успев развести некоторые из них. В ответ на это Военно-революционный комитет двинул матросов и выборгских красногвардейцев, которые, сняв ударные батальоны и разогнав их, сами заняли мосты. С этого момента началось открытое восстание. Целый ряд наших полков был двинут с заданием окружить кольцом весь участок, занимаемый штабом и Зимним дворцом. В Зимнем дворце заседало Временное правительство. Переход броневого дивизиона на сторону Военно-революционного комитета (поздно ночью 24 октября) ускорил благоприятный исход восстания.

25 октября открылся съезд Советов, которому и была передана Военно-революционным комитетом завоеванная власть.

Рано утром 26 октября, после обстрела “Авророй” Зимнего дворца и штаба, после перестрелки между советскими войсками и юнкерами перед Зимним дворцом, Временное правительство сдалось.

Вдохновителем переворота о начала до конца был ЦК партии во главе с товарищем Лениным. Владимир Ильич жил тогда в Петрограде, на Выборгской стороне, на конспиративной квартире. 24 октября, вечером, он был вызван в Смольный для руководства движением.

Выдающуюся роль в Октябрьском восстании сыграли балтийские матросы и красногвардейцы с Выборгской стороны. При необычайной смелости этих людей роль петроградского гарнизона свелась главным образом к моральной и отчасти военной поддержке передовых бойцов.