Она вскрикнула, и Арик, проворчав что-то, рванул кружевной пояс на ее хрупкой талии, отбросил его в сторону. Фиолетового цвета запашное платье распахнулось, открыв его взору белую шелковую сорочку: Арик не слишком осторожно сорвал с Гвинет платье и отбросил его на дальнюю часть кровати.

Бросив быстрый взгляд на ее лицо, он заметил, что дыхание Гвинет стало тяжелым, ее влажные губы приоткрылись, а полные желания глаза внимательно наблюдают за ним. Запечатлев на ее сочных губах быстрый поцелуй, Арик вернулся к ее одежде, намереваясь поскорее добраться до ее женских сокровищ.

Он торопливо снял с ее ног кожаные туфельки и отбросил их назад через плечо. А затем двумя руками задрал подол ее рубашки, обнажая ноги в шерстяных чулках, подвязки и, наконец, молочно-белые бедра, готовые раскрыться под его натиском.

Застонав, Арик обнажил плоский живот Гвинет и провел по нему ладонью. Но вот сорочка была сорвана через голову, и Арик с наслаждением приподнял руками ее нежные груди.

Наконец-то! Наконец за исключением чулок с подвязками и рубиновой подвески на ней больше ничего не было. Гвинет лежала перед ним в торжествующей наготе – от кончика чуть вздернутого носа до темной курчавой поросли волос, прикрывающих вход в ее лоно.

Несколько мгновений Арик просто любовался Гвинет Мысли путались у него в голове, он не знал, что делать, как взять себя в руки и, забыв о голосе плоти, доказать ей, что он не позволит играть с собой.

Увы, вместо этого на ум Арику приходили разные шаловливые картинки, которые ему безумно хотелось воплотить в жизнь. Он даже вспотел.

Гвинет, которая, как ни странно, помалкивала некоторое время, окликнула его:

– Арик!

Неужели она думает, что он отвернется от нее в этот, момент? Да, так и есть, понял Арик, когда она призывно протянула к нему руки.

Голоса страсти и разума продолжали разрывать его на части.

– Еще рано, – прошептал он.

Не предупредив Гвинет, Арик потянул ее за ноги и спустил их вниз с кровати.

– Арик! – За ее любопытством уже слышалась тревога. Почти слышалась.

– Еще рано, – повторил он.

Арик опустился на колени перед кроватью и взял ее бедра в руки, а потом положил их себе на плечи. Гвинет замерла, когда Арик наклонился к ней, и она ощутила его дыхание на своем лоне. Ее ноги задрожали, по спине тоже пробежала дрожь.

– Арик, может, лучше отпустить меня? – нерешительно прошептала она.

– Ни за что, – отозвался он. – Я хочу, чтобы у тебя появилось ощущение, будто я стал частью твоего существа.

Не успела она сказать что-то еще, как он прикоснулся пальцем ко входу в ее «ножны», изнывающие по его «мечу», и, убедившись, что они достаточно увлажнены, впился в них губами. Гвинет заметалась, но его сильные руки удерживали ее бедра на месте.

– Арик! – взмолилась она.

Она готова к взрыву, подумал Арик, почувствовав, как напрягается тело его жены, услышав, как изменился ее голос, Оторвавшись от нее на мгновение, он стал осыпать мелкими поцелуями внутреннюю часть ее бедер.

– Нет! – закричала Гвинет. Она приподнялась, чтобы быть ближе к нему, чтобы он продолжил сладостную пытку.

Арик с улыбкой стал ласкать ее пальцем. Дыхание Гвинет было все тяжелее. Она закрыла глаза, словно для того, чтобы скрыть терзавший ее плотский голод. Арик твердо вознамерился не давать ей пощады. Он снова приник губами к самой сокровенной части ее тела и ласкал ее до тех пор, пока Гвинет не забилась в конвульсиях сильнейшего оргазма.

Опустив ее бедра, он лег рядом с женой. Несколько мгновений она лежала с закрытыми глазами, раскрасневшаяся от возбуждения. Но постепенно дыхание ее успокаивалось, кожа побледнела. Гвинет медленно подняла веки – ее глаза были потрясающе голубыми, сексуальными, решительными.

Она села и наклонилась к Арику. С трудом сглотнув, он хотел было приподняться, но жена удержала его. Ее руки заскользили по его груди, животу, а потом спустились ниже. Уже через мгновение Гвинет ловко развязала шнурки на его штанах и отбросила их на деревянный пол.

Теперь ее глаза вызывающе блестели. Гвинет крепко, но нежно сжимала его член. Арик невольно застонал – ему хотелось лечь на Гвинет, наполнить собой ее сладкое лоно. Он с усилием сел, но Гвинет тут же толкнула его назад и быстро охватила губами его жезл.

– Святой Господь! – простонал Арик. Она ласкала, сосала и лизала его плоть до тех пор, пока он был в состоянии терпеть. А потом Арик опрокинул Гвинет на кровать, раздвинул ее бедра и одним рывком вошел в нее. Но двигаться он не спешил, хотя Гвинет и ждала, когда они начнут пляску любви.

– Арик!..

Поводив губами по ее шее, он прошептал:

– Я хочу войти в тебя как можно глубже… Я хочу, чтобы ты перестала понимать, где кончается твое тело и начинается мое…

Толчок вперед. Гвинет закричала.

Арик принялся двигаться, но очень медленно, ритмично. Вскоре Гвинет подчинилась этому ритму, и когда он замер на мгновение, она, задыхаясь, потребовала:

– Еще!

– Всему свое время, – ответил он, едва сдерживая себя.

Но долго терпеть оба не могли. Через несколько минут медленные движения перешли в быстрые, их сплетенные тела слились воедино, и океан страсти унес обоих на своих бурных волнах. Арик слышал громкие крики Гвинет, чувствовал, как содрогается ее тело, но потом экстаз охватил и его и на несколько мгновений мир перестал для него существовать.

Когда они немного успокоились, Арик приподнял голову и увидел на щеке Гвинет слезу. Ее тело все еще льнуло к нему. Он прикоснулся к ее щеке губами и нежно стер ими соленую каплю. Его гнев проходил. Он понял, что Гвинет кричала не от боли, а от наслаждения, но все же, не удержавшись, произнес:

– Прости, пожалуйста.

Нахмурив брови, она устало посмотрела на него:

– За что?

Он ласково улыбнулся:

– Я не хотел причинить тебе боль.

Гвинет тихо засмеялась.

– Хотела бы я всегда испытывать подобную боль, – проговорила она.

Поводив губами по ее уху, Арик прошептал:

– Так оно и будет.

Арик проснулся, ощутив прикосновение мягких губ Гвинет к своим губам. Сонно посмотрев на нее, он потянулся, с удовольствием слушая ее счастливый смех. Отбросив длинный и блестящий черный локон с ее лица, он взял его в ладони и крепко поцеловал жену. Потрясающее удовольствие! Никогда в жизни он не испытывал ничего подобного, не ощущал такого приятного тепла. Что ж, теперь надо привыкать к этому, потому что он намеревается просыпаться рядом с ней и целовать ее каждое утро.

Может, он все-таки ошибался насчет Гвинет и ее алчности? Прошлой ночью она отдала ему не только свое тело. У Арика было такое ощущение, будто Гвинет приглашает его познать самую суть ее существа. И она так кричала в его объятиях! Кричала, а потом не оттолкнула его, а осталась рядом, заснула, обнимая его.

Словом, Гвинет была так открыта, что Арик почувствовал раскаяние. Он судил о Гвинет, опираясь на опыт с Ровеной. Арик не знал, какими мотивами могла руководствоваться Гвинет, кроме алчности, но все же подумывал о том, что было и другое. К тому же разве это плохо, что она хочет иметь собственный дом и безоблачное будущее?

Потянувшись к мужу, Гвинет уперлась подбородком ему в грудь.

– Боже мой, отчего это ты такой хмурый? – поинтересовалась она. – Что заставляет тебя печалиться в такое чудесное утро?

Ну что ей ответить? Арик предпочел уклониться от прямого ответа.

– Сегодня мне весь день придется заниматься в замке разными делами, – сказал он.

Гвинет помолчала.

– Я очень хочу… и уже могу, – промолвила она, – помочь тебе. Клянусь, я стану хорошей хозяйкой замка, если только ты дашь мне шанс.

Хозяйкой, вот как! Арик почувствовал, что согревающее его приятное тепло тает, уступая место недоверию. Он сглотнул, пытаясь подавить в себе подозрения. Но они рвались наружу – вместе с ощутимой долей гнева.

Итак, Гвинет, теплая и нагая Гвинет, которая лежит рядом с ним в его постели, не нашла лучшего мгновения для того, чтобы попросить для себя место хозяйки замка. А ведь он был в этот момент счастлив и удовлетворен! Какая ирония!