От такого наглого и унизительного предположения у чёрта отвисла челюсть.

— Челюсть подбери, потеряешь, — заботливо посоветовал Авразил, — Не переживай. Всё будет хорошо!

Хотя, время и поджимало, но прежде чем начать свой рассказ, Авразил заставил-таки Ангелицу навести мало-мальский порядок. Орать и хватать за шкирку не пришлось. Помощница Липатия оказалась на диво расторопной и поразительно сильной.

Пока Авразил сгребал в картонную коробку мусор со стола, Ангелица разыскала пульт дистанционного управления. Секция стены с компьютерной стойкой и наиболее загаженным участком пола стронулась с места и повернулась. Довольный Авразил узрел милые сердцу этажерки с безделушками, могучие книжные шкафы, торшер на толстой бронзовой ноге, настольную лампу с зелёным абажуром (её Авразил слямзил у какого-то мечтателя, уже и не вспомнить, где) и чудный персидский ковёр с ворсом по щиколотку. Ангелица ловко опрокинула диван, вставший точно на старые вмятины. Убежала куда-то. Вернулась, катя перед собой сервировочный столик с кофеваркой и бутербродами на тарелочке.

— Мусор куда? — спросил Авразил.

— Давайте, — Ангелица забрала коробку с хламом, унесла в подсобку. Обратно она притащила тяжёлое вольтеровское кресло. Водрузила у стола. Отошла, посмотрела придирчиво.

— Вроде бы всё.

— Да-а, — Авразил изумлённо покачал головой.

— Вам это нравится?

— Как домой вернулся.

— Ужас! Как вы могли работать в такой обстановке? А Липатий и сейчас… — Авразил невольно улыбнулся. — И ничего смешного! — вспыхнула Ангелица. — Пока я не придумала штуку со стеной, отдача от меня была нулевая. Я в этом долбанном уюте… ой, вы поморщились совсем как Липатий. Его тоже от моих словечек перекашивает. А когда я матерюсь…

— Не сахарный, не растаю, — буркнул Авразил. — Я и сам при случае…

— Я уже в курсе, — серьезно подтвердила Ангелица, вогнав пенсионера в краску.

— Ладно, это всё лирика, а времени действительно мало, — решительно произнёс Авразил, — Садитесь на диван.

— Я лучше в кресло. На этом… диване меня сразу в сон клонит. А вы кофе хотите?

— Липатий зёрна принёс?

— Да. Я кофе как-то не очень.

— Ну и мне не надо. Помню я липатьевский кофе… пусть сам травится.

Ангелица прыснула.

— Итак. Что вам известно?

— Ну-у, в принципе…

— Хорошо, тогда я с самого начала, если позволите. Два дня назад…

Можно многое придумать о человеке или ангеле, наблюдая за тем, как он тебя слушает.

Ангелица слушала внимательно и, в то же время, чуть отстранённо. Не лезла с вопросами, не порывалась немедленно рассказать подобный случай из своей жизни, не поддакивала впопад или невпопад и не изображала эмоции в особо драматических местах. Она просто сидела в кресле, уютно подогнув под себя одну ногу и изредка покачивая другой. Иногда Ангелица вскидывала на Авразила глаза, словно собираясь о чём-то спросить, но не спрашивала.

Как известно, хороший слушатель — половина рассказа. Впервые за последние двое суток Авразил перестал торопиться. Циферблат наручных часов уже не казался ему удавкой на шее, затягивающейся с каждым оборотом секундной стрелки.

Подробно описывая странные события, приведшие его, в итоге, в Хранилище Миров, Авразил вдруг понял, почему он так стремился сюда. Будто внезапно рухнула какая-то стена, а за ней не темь непроглядная, а вполне приличная дорога, обсаженная фонарями.

Ангелица, не переставая вытворять разные кренделя с электрошнуром, с любопытством наблюдала за сменой выражений на авразиловой физиономии

— Вижу, вспомнили, наконец-то.

— О чём?

— Обо всём.

— Да, знаете, вспомнил. Вот так, вдруг. Даже странно.

— Вы не поняли? Я только что сняла с вас ментальный блок, установленный чёртом.

— Какой блок?

— Не пугайтесь, обычный защитный блок. Это чтобы кто попало ваши мысли не читал.

— А с чего вы решили, что сняли?

— Да у вас всё на лице написано.

— А как узнали о мыслеблоке?

— Из того же источника, — съехидничала Ангелица. — Не понимаю, как вы ему это позволили? Впрочем, старые приятели и всё такое…

— Я даже и не заметил… Мыслеблок, надо же.

— Это ведь школьный курс психопластики! Стандартная техника. Вам что, не читали?

Пенсионер почувствовал, что опять заливается краской:

— Я, знаете-ли, школу… гм, не очень чтоб регулярно посещал. А после как-то руки не доходили, наверстать…

— Да? Жаль.

Просто поразительно, как эта, извините, соплюшка умудрилась одной фразой лишить Авразила возрастного преимущества. И ведь не специально срезала.

Её слова насчёт ментального защитника объясняли, почему за Авразилом никто не следил: подслушали, наверное, его отфильтрованный блоком внутренний диалог и решили, что взять с Авразила нечего и никакой опасности он не представляет. Но какова Ангелица! Авразил поймал себя на том, что с умилением рассуждает на тему: «Какая замечательная у нас молодёжь!» — не хватало только вслух произнести. Авразил украдкой взглянул на Ангелицу: поняла опять по его лицу, о чём он только что думал или нет? Юная физиономистка изобразила приторную невинную улыбочку.

— Глаза завяжу! — пригрозил бывший ангел, — Нашло себе, дитятко, книжку с картинками, понимаешь!

«Что нам стоит ад построить?!» — храбрился бывший ангел, воображая себя лихим полководцем. Однако под ложечкой противно посасывало. Задачка нелёгкая. А то, что успел рассказать ему нечистый до заточения в бутылку, оставило от хвалёного авразилова оптимизма рожки да ножки.

Ещё бы! Хоть речи нечистого дали бы сто очков форы любому пророчеству своей невнятностью, вывод можно было сделать только один: в аду нашёлся умник, придумавший способ положить конец братоубийственной войне Добра и Зла. И ведь неважно, кто, в итоге, победит: и так, и так плохо. Добро и Зло, как Свет и Тьма, Печаль и Радость, электрон и позитрон, работа и зарплата — немыслимы друг без друга. В их извечном противостоянии залог существования реальности. Исчезни одна из противоборствующих сторон, и замрёт маятник Времени, перестанет качаться Великий Насос Космического Равновесия, прозванный дилетантами Весами.

Внезапно, комнату окутала мгла, словно дом Авразила накрыла небывалая грозовая туча с краями, провисающими до земли.

— Что это? — спросил Авразил, чувствуя, как по спине, словно крысы, покидающие тонущий корабль, побежали испуганные мурашки.

— Окно Ада! — дрогнувшим голосом ответил чёрт, — Прости, Авразил, получается я тебя подставил…

— Так чего ты стоишь?! Бежим скорее!

— …Поздно, купол коснулся земли, — после недолгого молчания неожиданно спокойно ответил чёрт. — Не дёргайся, давай лучше прощаться, минут десять у нас есть. Потом тигроид нас поглотит.

— Какой тигроид?

— Мой тигроид. То есть, муркин… Чёрный дыр… Помнишь, я его откормить обещал? Вот. Преуспел. Теперь он у нас Исполнитель Приговоров.

Дом вздрогнул. На головы черта и Авразила посыпалась какая-то труха.

— Прикажи ему остановиться! — заорал Авразил. — Ты ж его воспитал, он должен тебя послушаться!

— Он и слушается. Меня, — ухмыльнувшись, ответил чёрт и тут же сам воскликнул, — Мурка-2! Где Мурка-2? Это ж сестра его! Вдруг…

Авразил кинулся было в соседнюю залу, но в следующее мгновение бессильно обмяк:

— Хорошая была идея. Проблема только в том, что Мурка-2 сегодня в гостях.

— Что ты мелешь?!

— Секретарша бывшая выпросила. Вечеринку украсить.

— Тогда нам кранты… У тебя попить ничего нет? Что-то в горле пересохло.

Авразил направился на кухню за минералкой. По пути он вздрагивал синхронно с домом и отряхивал с волос штукатурку. За окнами было все так же непроглядно темно, лишь иногда там проносились какие-то серые полосы. Душу ангела переполняло странное спокойствие. Он словно раздвоился и теперь с интересом и весёлым недоумением наблюдал за собой со стороны. «Во даёт, пенсионер! Через несколько минут его схарчит чёрный дыр, бежать ему некуда, телефоны не работают, телепатемы вязнут, а он гостя минералкой поит, да ещё прикидывает: успеют они на посошок водочки хряпнуть или нет. Вот так проживёшь жизнь…» На этом самом месте мысли его оборвались, потому что…