Оскорбленная богиня восходит на небо к Ану, отцу своему, и молит его отомстить Гильгамешу. Ану сначала отказывает, но когда она грозит сокрушить врата адовы и выпустить мертвых, то насылает на Гильгамеша Тура небесного. Огнедышащий Тур опустошает землю Урука. Но Гильгамеш и Энгиду, загнав чудовище в болотные камыши Ефрата, убивают его.

Вот предел кощунства; дальше идти некуда, дальше и мы не пошли.

Богиня Иштар — из всех вавилонских божеств величайшее.

«Матерь богов», Ummu ilâni, была уже тогда, когда никого из них еще не было. Как дитя знает и любит мать раньше отца, так и все человечество: путь его — от Матери-Земли к Отцу Небесному, а может быть, и обратно, от Отца к Матери. Мать — первая святыня человечества и последняя. Вот почему хула на Мать, как хула на Духа, не прощается.

Не простилась и Гильгамешу. Вечной жизни ищет он — и находит вечную смерть. Казнь за кощунство — безбожие, а за безбожие — бессмыслица мира: «дно горшка с нечистыми объедками».

Но и в кощунстве, так же как в святыне, пол связан с Богом: кто против пола, тот против Бога.

Связан пол с личностью на обоих полюсах: восстановление, исполнение личности есть воскресение; но личность без пола — тайна. Одного без тайны Двух — не может исполниться. Вот почему не находит Гильгамеш вечной жизни: «воскресительница мертвых», mubali-tat mîti — есть богиня Иштар, а ее-то он и отверг.

Богиня любви могла бы ответить ему, как Дух Земли отвечает Фаусту:

Мукам и злодействам пола подводит Гильгамеш верный итог, но требует уплаты по счету не там, где следует. Проклят пол, искажен, осквернен, но не Богом, а человеком. В человеческий ад нисходит богиня Иштар, и люди вопиют к ней из ада: что ты с нами сделала? А она отвечает им: что вы со мною сделали?

Люди сами выбирают жизнь или смерть в поле. Выбрали смерть — и смертоносный пол опустошает землю, как «огнедышащий Тур».

Так проклинает зверебог Энгиду блудницу богини Иштар. «Суд тебе изреку я, блудница», — начинает Энгиду, а кончает св. Иоанн на Патмосе: «Суд твой пришел…» «Пал, пал Вавилон, великая блудница!» (Откр. XVIII, 10; 2).

То, что мы называем «цивилизацией», и есть «Вавилон великий, мать блудницам и мерзостям земным» (Откр. XVII, 5), ибо, воистину, душа цивилизации — блуд: за растленным обществом, растленною личностью — растленный пол. И ведь уж, конечно, не только языческой, но и нашей христианской цивилизации предсказан этот страшный суд.

Пьяный и трезвый будет бить тебя по щекам, начинает Энгиду, а кончает св. Иоанн на Патмосе: «Возненавидят блудницу, и разорят ее, и обнажат, и плоть ее съедят, и сожгут ее в огне» (Откр. XVII, 16). В огне мирового пожара:

«И восплачут и возрыдают о ней цари земные… когда увидят дым от пожара ее» (Откр. XVIII, 9).

За явным пожаром — тайный, тление полового радия; за всемирным бунтом — блуд всемирный.

То, что мы называем «цивилизацией», движется в том, что мы называем «прогрессом», — в поступательной смене родов, рождений, в половой динамике. Вот почему «маленькая ошибка» в передвижении рельсовой стрелки, именно здесь, в точке пола, может погубить весь прогресс и всю цивилизацию. Эту маленькую ошибку мы и сделали, вынув религиозную душу из пола.

Праведен ли суд Божий над «вавилонскою блудницею»? Праведен. Ибо наша «великая цивилизация» — великая Проститутка — воистину «растлила землю» (Откр. XIX, 2).

Весь вопрос в том, действительно ли та, которой поклонялась вся языческая, Отчая древность, под именем Изиды-Иштар-Астарты-Анагиты-Кибелы-Деметры, есть блудница.

Плоть Господа — от семени Авраамова. Но уже Авраам у вавилонян, в Уре Халдейском, мог слышать эту молитву к богине Иштар, как бы христианский акафист Пречистой Деве Матери:

В веках и народах произошло — страшно сказать — смешение Пречистой Девы Матери с «вавилонскою блудницею», святого пола с проклятым, и от этого смешения гибнет мир.

Нехотя говорю я об этих страшных тайнах, не потому, что боюсь кощунства и соблазна. В религии мы уже давно не соблазняемся и не кощунствуем: как соблазняться несущим, и зачем бросать камни в пустое небо? Говорю об этом нехотя, потому что это сейчас никому не понятно и не нужно.

Вообще люди не глупы: легко понимают трудного Маркса и еще более трудного Эйнштейна. Только в религии глупеют вдруг неестественною глупостью, не понимают самого простого, потому что им этого не нужно понимать, или нужно это не понимать. То, о чем я сейчас говорю, самое для них ненужное, и потому самое непонятное.

Третье лицо Пресвятой Троицы — Лицо Женское.

По-гречески Дыхание, среднего рода, по-латински Spiritus, Дух — мужского рода, по-еврейски Ruach, то мужского, то женского, по-арамейски Ruacha — всегда женского. Иисус Назарянин говорил на языке арамейском: Его язык прикасался к этой тайне — к существу Женскому в Боге.

Там, где есть только мужское, еще нет пола; пол начинается там, где есть мужское и женское. В Бога включается пол только с Существом Женским. Мы этого не делаем, потому что пол для нас проклят, и половая символика кощунственна, т. е. была бы кощунственна, если бы мы еще могли кощунствовать. Но сказать: Отец родил Сына, не значит ли уже начать половую символику?