Никто ведь ничего не знал: ни Флер, ни отец, ни приятельницы. Она пережила самый страшный кризис в своей жизни, а никто и не догадывается! Флер даже не перезвонила. Две недели прошло, а от нее ни слуху ни духу.

Злые слезы навернулись на глаза. Филиппа выглянула в окно машины. Поначалу она все время названивала в «Клены» – ужасно тянуло поговорить с Флер, попросить совета и помощи. А потом Ламберт вернулся, они вроде как помирились, и Филиппе уже хотелось поделиться с Флер не ради ее совета, а просто, чтобы насладиться потрясенной реакцией. Всякий раз, как звонил телефон, Филиппа с надеждой бросалась к аппарату, но звонка от Флер все не было, и, в конце концов, Филиппа перестала ждать. Может, Флер просто не любит разговаривать по телефону, уговаривала себя Филиппа. А может, ей не передали. Может, она и перезвонила, а телефон как раз был занят.

Сегодня все по-другому, сегодня им не нужны никакие телефоны. Она отведет Флер в сторонку и все-все ей расскажет. От одной мысли об этом Филиппу пробирала восторженная дрожь. Она расскажет Флер мельчайшие подробности, и Флер ужаснется, как это Филиппа пережила такой кошмар в полном одиночестве.

«Мне не с кем было посоветоваться, – скажет она Флер обыденным тоном. – Ты не перезвонила… – Пожатие плеч. – Я была в отчаянии. Конечно, я стала искать утешения в бутылке».

«Ах, дорогая, мне так стыдно!».

Флер с моль бой возьмет ее за руки, а Филиппа только вновь пожмет плечами.

«Все уже в прошлом, – скажет она беспечно. – Хотя было тяжело, черт возьми!».

– Что? – спросил вдруг Ламберт. – Ты ко мне обращаешься?

– Ох! – У Филиппы заалели щеки. – Нет-нет, не к тебе.

– Сама с собой разговариваешь, – отметил Ламберт. – Неудивительно, что тебя считают психопаткой.

– И вовсе меня не считают психопаткой! – вскинулась Филиппа.

– Ну, как хочешь.

Филиппа сердито посмотрела на Ламберта, придумывая убийственный ответ. Но в реальной жизни находчивость ее покидала; слова не шли с языка. Мысленно она уже спешила к Флер, которая выслушает ее, поахает, возьмет за руку и поклянется, что никогда больше не подведет.

– Круто, – сказала Зара, подходя вместе с Энтони к зданию гольф-клуба. – Здорово эти штуковины развеваются.

– Вымпелы.

– А?

– Они называются вымпелы.

Зара посмотрела на него скептически.

– В общем, их всегда развешивают, когда разыгрывается Кубок клуба, – продолжал Энтони. – А в саду играет оркестр. Вообще-то весело. Потом еще будет чай со сливками.

– Но сначала нужно пройти все лунки?

– Типа, да. Для этого все и затевается. Зара трагически вздохнула и плюхнулась на ступеньку.

– Слушай, – Энтони сел рядом с ней, – если тебе неохота таскать за мной клюшки, я пойму. В смысле, день жаркий и так далее.

– Хочешь от меня отбрыкаться?

– Нет, ну что ты!

– Вот и ладно. – Зара прищурилась. – Боишься?

– Нет.

– Кто лучше сыграет – ты или папка твой?

– Папа, наверное. Он всегда меня обыгрывает.

– Ты же тренировался всю неделю, а он – нет.

Энтони смущенно пожал плечами.

– Все равно он классно играет. Немного посидели молча.

– А ты классно целуешься, – сказала вдруг Зара.

Энтони удивленно вскинул голову.

– Что?

– Что слышал. – Она улыбнулась до ушей. – Повторить?

– Нет! Услышат еще.

– Ну и?.. Это ведь правда.

Энтони залился краской. К крыльцу подошли несколько дам, и Энтони отвернулся, пряча лицо.

– А ты… – начал он. – То есть я хочу сказать…

– Не парься, – сказала Зара. – Я и сама знаю, что тоже хорошо умею. Меня учил настоящий спец.

– Кто это? – ревниво спросил Энтони.

– Кара.

– Что еще за Кара?

– Девчонка из Италии. Я тебе не рассказывала? Мы прошлым летом у них жили. У нее то же богатый папочка. Из мафии, наверное.

Энтони вытаращил глаза.

– Девчонка?

– Ну. Только старше намного. Ей тогда семнадцать было. Целуется, прямо как я не знаю кто!

– Как же она тебя учила?

– А ты как думаешь? – ухмыльнулась Зара.

– Нифига себе…

Энтони покраснел еще сильнее.

– У нее был младший брат, – сказала Зара. – Только он ничем не интересовался, кроме своего дурацкого компьютера. Жвачки хочешь?

Она посмотрела на Энтони и закатилась хохотом.

– Я тебя шокировала?

– Ну, знаешь… Тебе же было всего двенадцать!

Зара пожала плечами.

– В Италии рано начинают.

Она развернула жвачку и сунула ее за щеку. Несколько минут Энтони молча смотрел, как она жует.

– А что потом случилось?

– В смысле?

– Почему вы у них не остались?

Зара отвела глаза.

– Не остались, и все.

– Твоя мама поссорилась с этим итальянцем?

– Да не то чтобы… – Зара посмотрела по сторонам и понизила голос. – Флер надоело в Италии. Вот мы однажды ночью и слиняли.

– Как, просто взяли и уехали?

– Угу. Собрали вещички и айда.

Энтони напряженно думал.

– А вы… – Он сглотнул, потер подошвой о ступеньку. – Вы от нас-то не сбежите?

Наступило долгое молчание.

– Надеюсь, не сбежим, – наконец сказала Зара. – Очень сильно надеюсь.

Она сгорбилась, глядя вдаль.

– Хотя с Флер всякое может быть.

Флер сидела в баре гольф-клуба и смотрела, как вокруг толкутся участники соревнований и их жены: здороваются, подшучивают над спортивными успехами друг друга и тут же, прервав разговор на полуслове, с восторженным визгом приветствуют новоприбывших. Флер было здесь уютно как дома. Окружение напоминало ей детство, клуб экспатриантов в Дубае. Радостно визжащие суррейские дамы не слишком отличались от экспатриантских жен, собиравшихся кучками в баре – выпить джина, восхититься новыми туфельками своих приятельниц и вполголоса посудачить о начальниках своих мужей. Развеселые мужички с кружками пива в руках тоже очень напоминали деловых знакомых ее отца: преуспевающие, загорелые, подвинутые на конкуренции. В Дубае поля для гольфа были песочные, без травы – вот и вся разница. Флер выросла в этой атмосфере и чувствовала себя в ней как рыба в воде.

Чей-то голос перебил ее мысли.

– Флер!

Она оглянулась и увидела Филиппу. Та была одета в белый брючный костюм и напряженно смотрела на Флер – жутковато даже.

– Филиппа! – светским тоном воскликнула Флер. – Как я рада вас видеть! Ламберт участвует в Кубке?

– Да, участвует. – Филиппа принялась дергать замочек от молнии на своей сумочке. – А я хотела с вами поговорить.

– Очень хорошо. Только сперва я добуду вам что-нибудь выпить.

– Выпить! – загадочно вскрикнула Филиппа. – Боже, если бы вы знали! – Она уселась за столик и тяжело вздохнула. – Если бы вы знали…

– Да-да, – без особого азарта откликнулась Флер. – Вы пока посидите, а я мигом вернусь.

Возле стойки бара она наткнулась на Ламберта – он проталкивался мимо очереди.

– Привет, – буркнул он хмуро.

– Я пришла заказать что-нибудь для вашей жены, – пояснила Флер. – Или вы сами собирались?

Ламберт вздохнул.

– Что она хочет?

– Понятия не имею. Вероятно, белого вина. Или «Манхэттен».

– Пусть будет вино.

– Хорошо.

Флер бросила взгляд на Филиппу – та лихорадочно рылась в сумочке. Судя по покрасневшему носу, искала платок. Неужели тяжело потратиться на приличную пудру? Флер передернула плечами. Вдруг ей пришло в голову, что, если сейчас вернуться к столику, от Филиппы, пожалуй, не отвяжешься до самого обеда.

– Прекрасно, – протянула она. – Пойду поищу Ричарда, пожелаю ему удачи. Филиппа там, у окна.

Она дождалась ответного бурчания Ламберта и скользнула в толпу, упорно отворачивая голову от столика Филиппы, пока не выбралась из бара.

На крыльце она увидела Ричарда, Энтони и Зару.

– Все готовы? – весело спросила Флер. – Кто играет первым?

– Папа, – сказал Энтони, – я почти сразу после него.

– Мы почти сразу после него, – поправила Зара. – Я кэдди – буду таскать клюшки за Энтони. И подсказывать, которую клюшку взять – большую или маленькую.