– Так обойдусь, – буркнула Джиллиан. – Может, пойдешь погулять? Или уроки поделаешь?

– Я бы помог…

– Мне проще самой сделать.

Джиллиан в очередной раз тяжело вздохнула и раскрыла поваренную книгу. С минуту Энтони молча смотрел на нее, затем пожал плечами и пошел на улицу.

Погода стояла прекрасная, и Энтони решил, что даже рад пройтись по солнышку. Подъездная дорожка усадьбы «Клены» вывела его на дорогу к гольф-клубу. В Грейворте все дороги были частными, на них пускали только по спецпропускам, так что здесь почти никто не ездил – только владельцы домов да члены гольф-клуба.

Может, думал Энтони на ходу, он еще успеет до папиного приезда быстренько пройти полкруга. Всю эту неделю ему полагалось готовиться к экзаменам, поэтому его и отпустили домой, но Энтони не собирался заниматься зубрежкой – он и так знал все, что могут спросить. Зато он рассчитывал всласть побездельничать, поиграть в гольф, а может, еще немножко в теннис – смотря, кто здесь окажется. Лучший друг Уилл, как и он, сейчас в школе, а у них не распускают учеников по домам перед экзаменами.

«Везет же некоторым, – написал ему Уилл. – Ну, если провалишь все на свете, я не виноват».

Энтони был с ним полностью согласен: и правда, везуха. А вот папа остался весьма недоволен.

«За что мы деньги платим? – возмущался он. – За то, чтобы ты дома сидел?».

Энтони не знал ответа, да это его и не волновало. Не его проблемы.

Дорога шла под горку, среди травы, деревьев и въездов на чужие участки. Энтони пытался определить, в каких домах сейчас живут, по тому, стоит ли у крыльца машина. У Форрестеров новый белый джип, отметил он, проходя ми мо их дома. Красивый.

– Эй, Энтони! Как тебе мой джип?

Энтони, вздрогнув, оглянулся. Ярдах в пятидесяти от обочины на травке сидели Занфи Форрестер и Мекс Тейлор, переплетя обтянутые джинсами ноги; оба курили. Энтони подавил желание отвернуться и сделать вид, что не слышал. Занфи приблизительно его ровесница, они всю жизнь знакомы. Она и в раннем детстве была жутко стервозной девчонкой, а сейчас стала просто стервой. Всегда ухитрялась сделать так, чтобы он почувствовал себя глупым, неуклюжим уро дом. А Мекс Тейлор в Грейворт приехал недавно. Энтони знал только, что он учится в Итоне, в выпускном классе, играет в гольф с гандикапом семь и что все девчонки от него без ума. И этого больше чем достаточно.

Энтони медленно двинулся к ним вниз по склону, стараясь не бежать, чтобы не запыхаться, и мучительно придумывая, что бы такое умное сказать. Когда он подошел совсем близко, Занфи вдруг вынула сигарету изо рта и давай целовать Мекса, обхватив его голову руками и вовсю извиваясь, точно в каком-нибудь дурацком фильме. Энтони яростно твердил себе, что она просто нарочно выпендривается. Небось думает, что он ревнует. Знала бы она!.. В школе их каждую неделю возили на дискотеку, и Энтони неизменно возвращался с парочкой засосов и телефонным номерком, вот так вот! Ну, это в школе, там не тянутся за человеком детские воспоминания, его принимают таким, какой он есть. А Занфи Форрестер, Фифи Тиллинг и вся их компашка до сих пор видят в нем примерного мальчика Энтони Фавура, с которым неплохо поиграть в гольф, но больше ни на что он не годится.

Неожиданно Занфи оторвалась от Мекса.

– Ой, у меня телефон завибрировал!

Она бросила коварный взгляд на Мекса, мельком глянула на Энтони и вытащила мобильник из ярко-красного футляра на бедре.

Энтони смущенно посмотрел на Мекса. Рука сама собой поднялась – прикрыть родимое пятно.

– Алло? Фифи? Да, тут со мной Мекс!

В голосе Занфи звучало торжество.

Мекс небрежно спросил Энтони:

– Хочешь покурить?

Энтони замялся. Скажешь «да» – придется задержаться и разговаривать с ними. Кто-нибудь еще увидит, наябедничает отцу, такое начнется… А если сказать «нет» – решат, что он примерный мальчик.

– Давай.

Занфи все еще болтала по телефону, но, заметив у Энтони сигарету, оторвалась от трубки и захихикала.

– Энтони! Ты куришь! Надо же, какой храбрый!

Мекс усмехнулся, а Энтони почувствовал, что краснеет.

Занфи убрала мобильник в карман.

– Клево! У Фифи родители уехали до пятницы. Сегодня все соберемся у нее, – прибавила она, обращаясь к Мексу. – Ты, я, Фифи и Таня. Таня кое-что принесет.

– Отлично, – одобрил Мекс. – А как насчет…

Он дернул головой в сторону Энтони.

Занфи скорчила гримаску.

– Хочешь с нами? Мы идем к Фифи смотреть «Бетти Блю» на лазерном диске.

– Не могу, увы, – сказал Энтони. – У меня папа…

Он запнулся. Нет, не станет он говорить Занфи, что папа завел подружку.

– …приезжает сегодня вечером.

– Папа приезжает? – с сомнением переспросила Занфи. – И ты из-за этого должен торчать дома?

– А по-моему, здорово, – добродушно сказал Мекс. – Я бы тоже хотел вот так дружить со своим папкой. – Он ухмыльнулся. – Жаль, я его терпеть не могу.

Занфи звонко расхохоталась.

– Я бы тоже хотела дружить со своим папочкой. Может, он бы тогда расщедрился мне на «ягуар» вместо несчастного джипа.

Она закурила очередную сигарету.

– Он подарил тебе джип? – удивился Энтони. – Тебе же еще нельзя водить, тебе нет пятнадцати.

– На частных дорогах водить можно, – парировала Занфи. – Мекс меня учит. Правда, Мекс?

Она откинулась на траву и пропустила сквозь пальцы белокурую прядь.

– Он меня еще всякому разному учит. Понимаешь, о чем речь? – Занфи выпустила в воз дух дымовое колечко. – Да нет, где тебе… – Она подмигнула Мексу. – Не будем шокировать Энтони. Представляешь, он до сих пор целуется, не разжимая губ!

Энтони уставился на нее в ярости и смущении, судорожно подыскивая остроумный ответ, но мозг словно утратил контакт с голосовыми связками.

– Твой папа, твой папа… – задумчиво протянула Занфи. – Что-то я про него слышала на днях… Ах да! Он ведь завел себе шлюшку?

– Неправда!

– Правда, правда! Мама с папой об этом говорили. Какая-то дамочка из Лондона. Вроде красивая. Мама застукала их в ресторане за лан чем.

– Это просто знакомая, – с отчаянием ответил Энтони.

Хорошее настроение испарилось без следа. Он вдруг почувствовал, что ненавидит своего отца; даже маму ненавидит – зачем она умерла? По чему все не могло остаться, как было?

– Я слышал про твою маму, – сказал Мекс. – Сурово.

Энтони хотелось крикнуть: много ты понимаешь! Вместо этого он неумело затушил сигаре ту ногой и сказал:

– Мне пора.

– Жаль… – протянула Занфи. – Ты меня здорово заводишь – такие сексапильные штанишки. Где раскопал? На дешевой распродаже?

– Увидимся, – сказал Мекс. – Хорошего тебе вечера с папой.

Уходя, Энтони услышал за спиной приглушенный смех. Он не оглядывался до самого угла и лишь там позволил себе один беглый взгляд: Занфи и Мекс опять целовались.

Он быстро завернул за угол и присел на низкую каменную ограду. В голове звучали много летние поучения взрослых: «Дразнятся только те, у кого незрелый ум», «Не обращай внимания – им надоест, и они отстанут», «Тебе не нужны та кие друзья, для которых внешность важнее внутренней сущности»…

И что ему предлагается делать? Отгородиться от всех, кроме Уилла? Остаться вообще без друзей? Насколько он мог судить, приходилось выбирать: остаться одному или каким-то образом прижиться в компании. Энтони вздохнул. Взрослым легко говорить. Они не знают, каково это. Когда в последний раз отцу кто-нибудь говорил гадости? Да никогда, скорее всего. Взрослые не говорят гадостей друг другу. Ну не бывает этого, и все тут. И вообще, тоскливо подумал Энтони, взрослым нечего жаловаться – у них все в жизни легко и просто.

Джиллиан сидела за громадным деревянным кухонным столом в доме покойной сестры и тупо смотрела на горку фасоли. Она страшно устала, сил не было даже поднять. С самой смерти Эмили ее все больше охватывала необъяснимая, пугающая апатия. Джиллиан не знала, как с этим справиться – разве только окунуться с головой в домашние хлопоты, чтобы ни минуты свободного времени не оставалось. Но чем больше она трудится, тем меньше у нее энергии. Вот сейчас присела отдохнуть на минутку – а век бы не вставала.