Александра посетила художественную галерею, искренне восхитилась работами молодого испанского художника, а потом решила прогуляться. Погода оказалась прохладней, чем она предполагала, а она не захватила с собой ничего теплого. Александра купила у уличной торговки связанный вручную пуловер и натянула его через голову. Когда ее голова вынырнула из бледно-голубого пуха, она увидела в двух шагах от себя знакомое лицо, отраженное в витрине магазина. Ошибиться было невозможно.

– Дэн? – Он не расслышал, и она позвала громче: – Дэн Стоун!

Даниэль обернулся и посмотрел на нее. Его брови недоуменно сошлись на переносье, но он тут же узнал ее и расплылся в улыбке

– Али! – Он крепко пожал ей руку. – Я и не знал, что вы в Сент-Поле. Андреас мне ни слова не сказал. Где вы остановились?

– В «Золотом голубе». Но я тут одна.

– А я снял здесь дом на несколько недель. Вот уж верно говорят: мир тесен!

– И впрямь.

– Полагаю, вы приехали рисовать?

– Там видно будет, – ответила она уклончиво. – А вы?

– Мне надо написать книгу, а в Нью-Йорке невозможно сосредоточиться. Слишком многое отвлекает. Как всегда, Фанни обо всем позаботилась и выслала меня сюда.

– Похоже, она настоящий командир.

– О, я забыл, что вы с ней не знакомы! Слишком много заказов.

– Простите, вы о чем? – не поняла Александра.

– Да я не обижаюсь, – простодушно продолжал Даниэль. – Просто всякий раз, как мы приглашали вас на обед, вы были заняты срочной работой. – Он улыбнулся. – Ничего, в один прекрасный день мы что-нибудь придумаем.

Они замерли в неловком молчании на узкой деревенской улице, не зная, что еще сказать. Мысли Александры неслись, обгоняя друг друга. Пожаловаться на свою память она не могла: ни разу в жизни у нее не было случая отклонить приглашение Дэна Стоуна или Фанни Харпер. Отсюда напрашивался логичный вывод: ее собственные приглашения Дэну Андреас тоже не передавал.

– Хотите выпить кофе? – вдруг спросил Даниэль. – Мы могли бы посидеть на террасе, если вам не холодно.

– С удовольствием, – кивнула она.

Они вернулись на центральную площадь. Александра с облегчением села: ноги у нее опять не на шутку разболелись. Даниэль заказал кофе для них обоих, и они удобно устроились, откинувшись на спинки стульев.

– Давно вы здесь? – спросила она.

– Чуть меньше недели.

– И как продвигается работа?

– Более или менее. – Он пожал плечами. – Я, конечно, не Пруст, но то, что я делаю, нужно людям. Во всяком случае, я на это надеюсь.

На этот раз он показался ей куда более интересным, чем при первой встрече. Его большие карие глаза светились и невольно притягивали взгляд, тонкий нос с горбинкой и заостренная бородка придавали его лицу оригинальность.

– Откуда у вас этот шрам? – поинтересовалась Александра.

– Разве вы не знаете? – удивился Даниэль. – Им меня наградил ваш муж.

Настал ее черед удивляться.

– Правда? – Александра вгляделась пристальнее. – Он ведь у вас уже давно? Вы тогда были детьми?

– Совершенно верно.

– Он мне не говорил. – Когда Даниэль промолчал, она добавила: – Вы с ним оба такие скрытные…

– Он вам говорил, что спас мне жизнь?

– Что? – Тут она кое-что вспомнила. – Его отец однажды упоминал об этом, но Андреас стал все отрицать. Как же это случилось?

– Может, когда-нибудь я вам расскажу, – улыбнулся Даниэль. – Сейчас я просто не в настроении вспоминать прошлое.

Молчание между ними стало неловким. Из всех окон, выходящих на площадь, доносились кухонные запахи, смешивающиеся с нежным ароматом зацветающего жасмина и свежескошенной травы.

– Ну, – сказал Даниэль, одним глотком осушив свою чашку, – мне пора возвращаться к работе. Здесь можно было бы просидеть целый день, ничего не делая… Это единственный недостаток здешних мест.

Александра тихонько вздохнула.

– Вот поэтому я сюда приехала. Чтобы сидеть и наблюдать за жизнью со стороны.

– В Нью-Йорке все не так, верно? – заметил он. – Там здорово, но как-то даже слишком. Я люблю этот город, но иногда чувствую, что надо от него отдохнуть. – Он вытащил из кармана несколько франков и положил их на стол. – Извините, но мне надо бежать, Али. Если в какой-нибудь из вечеров не найдете ничего лучшего, может, пообедаем вместе? – Он встал и вопросительно посмотрел на нее.

Она улыбнулась.

– Я с удовольствием.

– Отлично. Я позвоню вам в «Золотой голубь», как только разберусь со следующей главой.

В семь часов тем же вечером телефон у ее кровати внезапно зазвонил. Это был Даниэль.

– Ни за что не поверю, что вы уже разобрались со следующей главой, – сказала она.

– Угадали. Весь день я бездельничал, так что теперь мне придется работать весь вечер и большую часть ночи.

– Что ж, придется мне наслаждаться обедом в одиночестве.

– Я тут подумал, не сделать ли завтра перерыв на ленч, – предложил Даниэль. – Мы могли бы устроить пикник…

– Звучит заманчиво.

– Вот и хорошо. Я все подготовлю и заеду за вами около полудня.

Александра с улыбкой опустила трубку на рычаг, потом снова оглянулась на телефон, спрашивая себя, стоит ли еще раз позвонить домой, и решила, что не стоит. Впервые за долгое время она ощутила душевный покой, а если окажется, что Андреаса все еще нет дома, это целебное чувство может исчезнуть.

В своем маленьком и уютном белом домике Даниэль тоже смотрел на телефонный аппарат. Что-то в только что состоявшемся разговоре его смущало. Неужели это рискованно – пригласить на ленч жену друга? Дурацкая мысль. Что может быть невиннее обычного пикника? Но ему вспомнился другой пикник, много лет назад в Веве, с Натали Брессон. Почти забытое воспоминание о впервые вспыхнувшем тогда влечении воскресло у него в уме, и ему стало не по себе.

Они расположились на вершине невысокого и пологого, поросшего травой холма, вокруг расстилались луга, а в сотне метров от них открывался головокружительный вид на горное шоссе, знаменитый Карниз, обрывавшийся прямо к Средиземному морю.

Но Александра не любовалась видами. Полузакрыв глаза, она исподтишка наблюдала за Даниэлем. Он сбросил пиджак и закатал рукава рубашки. У нее было такое чувство, будто из настоящей жизни они перенеслись на полотно Ренуара. Она перевела взгляд на свои собственные оголенные руки. Может, здесь свет такой особенный или воздух? Все вокруг как будто отсвечивает… ее кожа и сочная зелень. Надо было бы заняться зарисовками, но ее охватило какое-то летаргическое состояние, и не было ни малейшего желания браться за грифель.

– Еще вина? – предложил Даниэль.

– Нет, спасибо.

От солнца и молодого вина у нее слегка кружилась голова. Она согнула ноги, обхватила их руками и прижалась лбом к коленям. Ей пришло в голову, что им на редкость легко друг с другом. Когда Даниэль вошел в вестибюль отеля, ее кольнула иголочка сомнения: не в тягость ли ей будет провести с ним наедине несколько часов? Но вот они выехали на загородную дорогу, и она начала понимать, как ей повезло со спутником. Он был наделен от природы тихим, несуетным очарованием.

Выехав из Сент-Поля по направлению к Грассу, они сделали несколько остановок, гуляли, лазали по скалам, и состояние эмоционального напряжения стало наконец покидать Александру. Она все еще чувствовала себя измученной, но черпала силу и спокойствие в окружающей природе, отбросив все свои переживания, разлетевшиеся по ветру, как пушок одуванчика.

– Вам нехорошо?

Александра выпрямилась.

– Все в порядке. Немного заболела голова.

– А что у вас с ногами? – спросил Даниэль, заметив бинты, когда она сбросила сандалии на веревочной подошве.

– Я случайно наступила на стекло… еще дома, – ответила она нехотя. – По правде говоря, стекла было довольно много.

– Что же вы мне раньше не сказали! – с тревогой воскликнул он. – Мы столько ходили, взбирались по скалам… Вам очень больно?