А для Дерека это действительно было настоящим преступлением. Он зорким оком следил за объемом талии Кэролайн, ругая ее за каждый лишний дюйм. Ведь ему так хотелось, чтобы его жена во всем соответствовала модному идеалу! А раз в моде худоба, то и она обязана стать очень худой. Кэролайн подумала, что если бы модной стала полнота, то Дерек, наверное, заставил бы ее с утра до ночи объедаться жирными и сладкими блюдами.

Если хочешь, я тебя научу, как готовить запеканку, – предложил Дэвид. – Уверен, что даже такая неумеха, как ты, сможет с этим справиться.

Но его поддразнивание лишь напомнило ей о том, что они еще так ничего и не решили по поводу ее будущего. Кэролайн осторожно положила вилку на тарелку. Давно решив про себя, что этот дом слишком велик для нее, она задумала избавиться от него. Даже будь он меньше, она все равно бы сделала это. Ведь каждая вещь, каждая мелочь здесь напоминала ей Дерека. Она попыталась как можно осторожнее приступить к обсуждению этого деликатного вопроса.

– Дэвид, – нерешительно начала Кэролайн.

– Что, Кэрри? – Он сощурился.

– Ты был очень добр ко мне, предложив свою помощь…

– Я тоже так думаю, – шутливо откликнулся Дэвид.

– И мне кажется, настало время все обсудить. По-моему, завтра ты собирался уехать отсюда, так?

Дэвид откинулся назад и, потягивая вино, насмешливо поглядывал на Кэролайн.

– Тебе не терпится поскорее от меня отделаться, а, Кэрри?

– Вовсе нет, – поспешно возразила она, хотя сама не была уверена, что сказала это вполне искренне. Она одновременно и не хотела, чтобы Дэвид уезжал, и втайне желала этого, потому что боялась. Боялась, что произойдет то, что едва не произошло в спальне несколько часов назад…

– А ты будешь скучать по мне? – неожиданно спросил он. – Только честно.

У нее перехватило дыхание: неужели Дэвид Редферн ясновидящий? Он же читает ее мысли!

– Я не могу честно ответить на этот вопрос, потому, что ты собираешься помогать мне.

– Ты говоришь обо мне так, будто я рыцарь на белом коне, собирающийся избавить принцессу от злого дракона, – шутливо заметил он.

Чтобы скрыть досаду, Кэролайн с такой силой ткнула вилкой в оставшийся на блюде кусок запеканки, словно перед ней был самый заклятый враг.

– И все же, ты будешь скучать по мне? – продолжал настаивать Дэвид.

Она в нерешительности молчала.

– Помнишь, я уже говорил раньше, – сдержанно сказал он, – что собираюсь помочь тебе без всяких условий. Так что можешь отвечать без обиняков – я не обижусь.

– Скорее всего, скучать не буду.

Перестав ковырять вилкой в запеканке, Кэролайн со страхом ждала, что Дэвид рассердится и стукнет кулаком по столу. Но, к ее удивлению, он вел себя вполне мирно и выглядел даже довольным.

– А почему так? – лениво протянул он. – Нет, Кэрри, серьезно, мне это очень интересно. Ты знаешь меня вот уже почти двенадцать лет. Если и есть на земле женщина, которая знает меня лучше, чем ты, так это только моя мама…

При упоминании о матери Дэвида Кэролайн тепло улыбнулась.

– А как она поживает?

– Хорошо. Как всегда безумно упряма, совершенно не изменилась, – ответил он.

– Раз в год, на свой день рождения, я получаю от нее длинное, очень подробное письмо. Каждый раз она пишет, что хотела бы встретиться со мной, но у нее совсем нет на это времени.

– Так оно и есть, – мрачно буркнул Дэвид. – Продолжает заниматься чепухой и слышать ни о чем не хочет.

– Почему чепухой? – с искренним любопытством спросила Кэролайн, уловив в его голосе раздражение.

– Видишь ли, ее любящий сын, сидящий сейчас перед тобой, вознамерился обеспечить свою мать так, чтобы она ни в чем не нуждалась и наконец-то насладилась жизнью…

– И в чем же дело? – Она вопросительно посмотрела на него.

– Мама упорно от всего отказывается.

– Почему?

– Потому что она хочет зарабатывать на жизнь сама. Ты же знаешь, что она первоклассная повариха.

Кэролайн с уважением подумала о гордой, независимой Фейруз, которая без обиняков отказалась от помощи своего всесильного и богатого сына.

– А что плохого в том, что твоя мать хочет зарабатывать себе на жизнь таким образом? Она действительно кухарка экстра-класса и очень любит готовить. Уж не хочешь ли ты, чтобы она отказалась от любимого дела?

– А ты не думаешь, что все это очень забавно, – с иронией спросил он, – когда особа, в жизни палец о палец не ударившая, чтобы себя обеспечить, защищает право другой женщины надрываться на работе?

Кэролайн поставила бокал с вином и посмотрела с обидой на Дэвида.

– Мы, кажется, собирались обсуждать мое будущее, а не мои пороки! Почему ты не можешь успокоиться? Перестань ко мне придираться на каждом шагу!

– Ладно-ладно. – Дэвид добродушно ухмыльнулся. – Ты права: мы действительно далеко ушли от интересующего нас вопроса. – Он бросил на нее лукавый взгляд.

– О чем это ты?

– Почему же ты не будешь скучать по мне?

– Ты, правда, хочешь это знать?

– Очень хочу.

– Хорошо, тогда слушай. – Кэролайн встала, желая казаться внушительнее. – Ты грубый и высокомерный, постоянно придираешься к каждому моему шагу и грызешь меня за каждый промах. Рядом с тобой я чувствую себя глупой маленькой девчонкой, а это мне вовсе не приятно. Теперь понял?

В ответ на ее гневную речь Дэвид улыбнулся, а затем весело расхохотался.

– Довольно! Пощади мое мужское самолюбие!

Она тоже рассмеялась, поразившись себе: впервые за долгое время ее смех звучал так естественно. Неужели для нее начинается та нормальная, обычная жизнь, которую так презирал Дерек, считавший все обыденное мещанским и пошлым? Сидя напротив Дэвида за накрытым столом в теплой и светлой кухне, Кэролайн наконец, поняла, какими же на самом деле должны быть отношения в семье. С Дереком она себе даже и представить такого не могла. Чтобы он согласился пойти на кухню и съесть там что-нибудь вроде запеканки? Да никогда в жизни! Его всегда влекли яркие огни супердорогих, роскошных ресторанов, где он мог швырять деньгами направо и налево. Между прочим, это были ее деньги… Даже тогда, когда им случалось, есть дома, обыкновенный обед или ужин всегда превращался в пышную церемонию с множеством гостей и вышколенной прислугой. Такие торжественные трапезы соответствовали аристократическим замашкам Дерека Нейлсона. Кэролайн, наслаждавшаяся какой-то удивительно теплой и домашней атмосферой этого вечера, вдруг поняла: она солгала и себе и Дэвиду, сказав, что не будет по нему скучать. Конечно же, она сразу затоскует без него. Но, может быть, то, что он завтра уедет, все, же к лучшему. Иначе кто знает, чем может кончиться их чересчур близкое соседство…

Тем временем Дэвид, с любопытством разглядывавший просторную кухню, снова вопросительно посмотрел на Кэролайн. Казалось, он чем-то озабочен.

– Ответь мне только на один вопрос, Кэрри: что же ты, черт побери, делала целыми днями в этом дворце?

А, правда, что она здесь делала? Кэролайн уставилась на рубиновую жидкость в бокале, размышляя, что ей ответить.

– Обычно я ездила в Лондон… – наконец промямлила она.

– Зачем?

– Просто так… Ну, знаешь, ходила там по магазинам… или заезжала к кому-то на ланч, или посещала выставку… В общем, как это принято…

– У великосветских дам? – насмешливо уточнил Дэвид.

– Ты говоришь так, будто быть светской дамой стыдно…

– А я действительно не одобряю их образа жизни!

Кэролайн тяжело вздохнула. Ей не хотелось вновь спорить с ним. Она была готова отстаивать свое мнение перед кем угодно, но только не перед Дэвидом, потому что он почему-то всегда выигрывал. Однако настало время брать быка за рога, и она отважилась начать неприятный разговор.

– Думаю, нам пора решить, что мы будем делать дальше.

– Продолжай, – с непроницаемым видом отозвался он.

– Ты хорошо разбираешься в финансах. Поэтому мне хотелось бы, чтобы завтра ты пошел вместе со мной к моему банковскому менеджеру, мистеру Кендаллу. Я не знаю точно, сколько стоит содержание этого дома, но, думаю, оно обходится мне слишком дорого. К тому же ты вряд ли согласишься оплачивать мои расходы на него…