Автор этих строк в книге «Тайны трех океанов», вышедшей в 1971 году, писал о том, что последние останки островов, образованные вершинами гор в этом районе, исчезли одну-две тысячи лет назад (недаром же испанский фольклор говорит о «зачарованном острове» Сан-Морондон). Но более вероятно, что «острова средневековых карт являются лишь отзвуком представлений античности, базирующихся на географии Гомера, которая в свою очередь восходит ко временам микенской культуры, последняя же связана с еще более древней культурой Крита. Таким образом, сведения об островах в районе подводного архипелага Подкова могут иметь весьма солидный возраст — около 5–6 тысячелетий и отражать не только историческую, но и «геологическую» реальность — существование островов, ныне погруженных на дно океана».

Открытие советскими океанологами следов несомненного погружения вулканических островов в архипелаге Подковы доказало их «геологическую» реальность. Однако доказать ее связь с реальностью «исторической», с легендарными островами Атлантики средневековых карт и древними мифами нельзя до тех пор, пока не будут получены точные даты о времени опускания островов-вулканов, превращения их в плосковершинные подводные горы. И если окажется, что опускание произошло всего лишь несколько тысяч лет назад, наша гипотеза получит подтверждение — и тогда, возможно, удастся решить загадку и других островов в далеком Океане на западе, о которых говорят античные источники: островов Эритейя, Сира, Схерия.

Что же касается платоновской Атлантиды и ее связи с этими мифическими и легендарными островами, равно как и связи с затонувшими островами архипелага Подковы, то здесь мы находимся в области чистых догадок. Быть может, и остров, ставший ныне подводной горой Ампер, и другие подводные горы-гайоты архипелага Подковы, и нынешние мелководные банки, также бывшие островами, послужили своеобразным «мостом», по которому из Западной Европы пришли ее древние жители, кроманьонцы, более десятка тысяч лет назад на архипелаг, который многими исследователями считается обломком Атлантиды, а его жители — прямыми (и последними) потомками атлантов. Архипелаг этот называется Канарским, но очень часто, говоря о его истории, Канарские острова именуют «архипелагом загадок». Ибо, как констатировал исследователь истории и культуры коренного населения Канарских островов, гуанчей, Перес Нараньо, «в настоящее время, если составить список неразгаданных тайн мира, то загадка гуанчей, видимо, окажется в нем на первом месте».

Согласно мифологии эллинов, праведники и герои после смерти отправлялись в поля блаженных — Элизий. В четвертой песне «Одиссеи» Гомер сообщает, что эти поля находятся «за пределами земли», на крайнем западе Океана, где «ни метелей, ни ливней, ни хладов зимой не бывает», где веет зефир, «Океаном с легкой прохладой туда посылаемый людям блаженным». В другой песне «Одиссеи» Гомер сообщает об острове Сира, также лежащем на западе Океана, где «никогда не бывает губящего холода, люди там никакой не страшатся заразы», а остров «необильно людьми населен, но удобен для жизни, тучен, приволен, стадам, виноградом богат и пшеницей». В Океане, на западе, помещают мифы эллинов и остров Эритейя (Красный), где совершил свой десятый подвиг Геракл, похитив коров трехглавого великана Гериона. Свой одиннадцатый подвиг Геракл, также совершил на дальнем западе, добыв чудесные яблоки из сада гесперид, дочерей Атланта. И сам Атлант, держатель небесного свода, находится на западе, отправленный туда Зевсом после победы богов над титанами.

Геродот в IV книге своей «Истории» говорит о горе Атлас (или, в другой транскрипции, Атлант), которую местные жители называют столпом неба. А сами они «от имени той горы и получили свое название», именуясь атлантами. Гора Атлант — Атлас расположена на западе Ливии, то есть Северной Африки, а за ней, согласно Геродоту, воздвигнуты Гераклом его Столпы, обозначающие предел мира. От имени Атланта получил свое название и Атлантический океан (называемый Геродотом Атлантическим морем — и это первое упоминание названия Атлантика).

Античные географы отождествляли западные острова «Одиссеи» и мифы о подвигах Геракла на западе с Канарскими островами. «Редко выпадает там весьма умеренный дождь. Частые, мягкие, приносящие влагу ветры заменяют их и делают почву не только пригодной для посевов и посадок, но и производят дикорастущие богатые и вкусные плоды, которыми жители без труда и каких-либо усилий питаются в достаточной степени. Здоровый воздух, при едва заметных сменах времен года, порождается всегда умеренными температурами, так как дующие из большого отдаления северные и северо-восточные ветры, теряют свою силу в неизмеримых промежуточных пространствах, а западные ветры приносят с моря или производящие дождь облака, или освежают их влагой, так что варвары пришли к убеждению, что здесь-то и находятся Елисейские поля и еще Гомером воспетое местопребывание блаженных», — пишет Плутарх о Канарских островах. А Помпоний Мела в своем географическом труде «О положении Земли» указывает, что против выжженной солнцем части побережья Африки «лежат острова, принадлежащие, по рассказам, гесперидам».

В эпоху средневековья Канарские острова вновь превратились в мифические «Острова Блаженных», недоступные смертным, и лишь тысячелетие спустя архипелаг у побережья Африки был вновь открыт европейцами. В 1341 году некие флорентийские купцы из Севильи сообщили о том, что «1 июля этого года вышли в плаванье два корабля… на поиски тех островов, которые, согласно общему мнению, следовало открыть заново. Благодаря попутному ветру они на пятый день пристали там к берегу… Эта каменная гряда, изобилующая, однако, козами и другими животными и заселенная обнаженными мужчинами и женщинами, своими обычаями и привычками походящими на дикарей… Они прошли еще мимо другого острова, который был гораздо больше первого, и увидели там многочисленных жителей. Эти мужчины и женщины были почти нагими, некоторые из них, очевидно, повелевали остальными и были одеты в козьи шкуры, выкрашенные в шафранно-желтый и красный цвета. Издали эти шкуры казались весьма изящными и тонкими и были очень искусно сшиты нитками из кишок… Моряки видели еще много островов, из которых одни были населены, а другие безлюдны… Моряки сообщали также, что язык местных жителей столь странный, что они ровно ничего не поняли, и на островах нет никаких судов. Только вплавь можно добраться от одного острова к другому».

С колонизации Канарских островов, собственно говоря, и началась экспансия зарождающегося в Западной Европе капитализма в заморские страны. Почти все коренное население архипелага, гуанчи, погибло в неравной, но упорной и кровопролитной войне с испанскими захватчиками, небольшая кучка оставшихся аборигенов растворилась среди пришельцев, забыв свои обычаи, культуру, язык. Наука заинтересовалась гуанчами лишь тогда, когда они исчезли с лица земли, оставив после себя не решенную по сей день «загадку гуанчей».

Моряки, вторично открывшие Канары, сообщали о том, что язык их жителей столь странный, «что они ничего не поняли». До нас дошло немного фраз и слов на языке гуанчей, но понять их, вернее, установить родство этого языка с другими, не удается и современным лингвистам. Долгое время считалось, что язык гуанчей родственен многочисленным наречиям берберов, издавна населяющих Северную Африку, пока крупнейший знаток берберских диалектов (а их насчитывается до трех сотен) Андре Бассэ не показал, что родство это кажущееся: среди известных языков мира не отыскать родственников гуанчскому.

Зато антропологи обнаружили сразу несколько народов, родственных населению Канар. Древние гуанчи принадлежали к европеоидной «белой» расе, без примеси негроидной, африканской. У них были голубые глаза, светлые, иногда рыжеватые, волосы, белая кожа. Средний рост гуанчей превышал 180 сантиметров, встречались среди них гиганты более двух метров. Все это характерно для кроманьонцев, творцов замечательных пещерных росписей, живших в Испании и Франции 15–30 тысяч лет назад.