Причем неважно, что будет положено в обеспечение валюты, – это должен быть конечный ресурс, обладающий реальной ценностью, необязательно золото или серебро. Например, в Германии в 20-х годах прошлого века была гиперинфляция, одним из способов борьбы с ней стала так называемая рентная марка – деньги, обеспеченные облигациями, в основе которых лежала недвижимость. Страна после проигрыша войны не обладала никаким активом, который можно было бы положить в основу, а недвижимость была, и она сохранилась. В итоге произошло экономическое чудо, прекратилась инфляция.

Энергия как базисный товар

На мой взгляд, один из возможных путей выхода – это введение обеспеченности валюты. Я не исключаю возникновения аналога Бреттон-Вудской системы в каком-то недалеком будущем, но уже на другом уровне развития. В качестве примера можно привести фиксированный набор коэффициентов основных базисных товаров: доллар – золото, остальные валюты – доллар, золото – серебро, кВт-ч энергии, нефть марки Brent, пшеница и т.д. Допустим, Канада или Аргентина могут предложить пшеницу – она ценна. Какая-то другая страна может предложить нефть – это ведь тоже стандартный товар. И здесь Россия как страна сырьевая находится в выигрышной ситуации.

Затем можно сделать следующий шаг – ввести валюту не панъевропейскую, а вообще всемирную. Каждая страна получит обеспечение и пропорционально внесенному обеспечению получит определенное количество кредитов. На мой взгляд, это бы разорвало порочный круг необеспеченных денег и стабилизировало бы экономику. Это не устранило бы полностью возможность возникновения экономических кризисов, но сделало бы их гораздо мягче, поскольку не было бы отрыва стоимости денег от реальных ценностей. Кстати, это бы сильно ограничило все дефициты всех госбюджетов. На сегодняшний день, конечно, подобная картина выглядит фантастично. Но подобные прецеденты в истории были, самый яркий – это рентная марка в Германии и огромный положительный эффект, который за этим последовал.

Самый главный минус появления обеспеченной валюты – странам будет очень трудно договориться. Система будет иметь смысл тогда, когда ее будут признавать хотя бы несколько ведущих государств, несколько ведущих экономик мира. А как только первые прецеденты появятся, я уверен, большинство желающих присоединиться к новой системе резко увеличится. Многие экономисты могут возражать, что в свое время от Бреттон-Вудской системы отказались потому, что она начала тормозить развитие экономик особенно высокоразвитых стран. Однако для каждой экономической ситуации свои приоритеты. Было время, когда «золотой стандарт» был положительным, когда он себя изжил – мир перешел к Бреттон-Вудской системе. Изжила себя она – мир изменился, соответственно ситуация опять поменялась. На мой взгляд, мы в какой-то мере завершили виток диалектической спирали, пришло время нового этапа развития, с учетом всех положительных знаний, которые накоплены человечеством к сегодняшнему моменту – к обеспеченности денег.

Журнал Компютерра, 770

Одним из событий российской культурной жизни конца ушедшего года стало издание (при поддержке Фонда Дмитрия Зимина "Династия") на русском языке мирового бестселлера - антирелигиозной книги Ричарда Докинза "Бог как иллюзия"[Переводчики книги избрали более мягкий вариант: "The God Delusion" можно перевести и как "Божественная мания". И еще: я решил посмотреть, что пишут по этому поводу в Сети. Успел только набрать "Доки…", и услужливый Google тут же предложил мне: "Докинз бог как иллюзия" - 3420 результатов. ]. Что нового можно противопоставить религии в нашей стране, где столько лет царствовала атеистическая пропаганда и в стене Кремля покоится прах "советского попа" - Емельяна Ярославского? Однако новая книга продолжает не проповедь воинствующего безбожничества (как у Ярославского), а честный спор нравственных атеистов с религией (как у Бертрана Рассела).

Выступающий с точки зрения эволюционной биологии и этологии Докинз не оспаривает наличия психологических корней религии, а пытается их объяснить. Когда Тертуллиан утверждал, что душа по природе христианка, он имел в виду те предпосылки религиозности, которые существуют в нас до всякой религиозной пропаганды. Докинз убеждает, что эти предпосылки - побочное свойство, возникшее в результате отбора на другие, эволюционно важные человеческие свойства.

Ярославский пытался переключить работу таких врожденных механизмов на культ Сталина, а Докинз - на восхищение научной картиной мира. Еще одна из ярких тем Докинза - обоснование того, что достижения современной нравственности практически не связаны с библейским или любым другим религиозным фундаментом.

Найдите и прочтите эту книгу - во многих местах с нею трудно не согласиться. Хотя…

В одном отношении, как мне кажется, Докинз чрезмерно упрощает. Он рассматривает утверждение о наличии сотворившего Вселенную личностного Бога как научную гипотезу, противопоставляя ей "нулевую", атеистическую[Английский эволюционист XXI (уже!) века Ричард Докинз намного убедительней, когда критикует религиозных фундаменталистов всех времен и народов, чем когда спорит с агностицизмом английского эволюциониста XIX века Томаса Гексли или идеей американского эволюциониста XX века Стивена Джея Гулда о невозможности научного анализа смыслов веры.]. Докинз принимает, что выбор мировоззрения можно представить как вычисление вероятности того, что существует определенный Бог (например, Бог католиков), или что никакого Бога нет. Докинзу кажется, что христианин является атеистом в отношении Аллаха, Ману или Ваала. Я думаю, все не так просто. Представления о персонифицированном субъекте, с которым мы взаимодействуем, могут быть помещены в рамки какого-то культа, а могут и обходиться без них. Можно ли допустить, что поклонники Христа, Ваала и даже воспевающий научное познание Докинз пытаются выразить что-то сходное, говорят об одном и том же, но только на языке своего народа, времени и культуры?

Если мы говорим об оценке вероятностей, приведу только один анекдотичный пример.

Несколько наших студентов выехали на природу со своим другом из Польши. Поляк был потрясен. Он долго надеялся, что, предлагая справлять нужду под кустик, его друзья издеваются над ним, а где-то рядом спрятан безопасный и экологически чистый клозет.

А еще добрый гость из цивильной страны не мог понять, где брать питьевую воду, и убеждал честную компанию, что из реки, даже после кипячения, пить ее нельзя. Когда он смирился и с этим, произошло некое событие.

Компания сидела на берегу реки, на которой и я, и мои коллеги суммарно провели немало человеко-месяцев. Кроме описываемого случая, никто не наблюдал то, о чем я сейчас расскажу. Какова вероятность того, что столь редкое явление произойдет именно в те несколько минут, в которые его подстроил бы ироничный сценарист? Крайне низкая, намного ниже p=0,05[Достаточных для отвержения нулевой гипотезы, что речь идет о несвязанных между собой событиях. ]! Когда каша была уже съедена, а чай выпит лишь наполовину, из-за поворота реки выплыла вздувшаяся туша дохлой коровы…

Мой пример чересчур низок? А я думаю, что о серьезных вещах правильно говорить, смешивая высокое с низким. А примеры посерьезнее? Остерегусь приводить: чересчур личные, слишком связанные с другими людьми. Скажу лишь, что для меня естественно воспринимать свою жизнь как диалог с собеседником. "Ответные ходы" этого собеседника поражают то произволом, то назидательностью, очень часто - особым чувством юмора.

Да, персонифицированное восприятие действительности - следствие врожденных психических механизмов, о которых пишет Докинз. Должен ли я бороться с ними? Не хочу.

Должен ли я искать себе гуру или первосвященника, который обучит бить поклоны тому собеседнику, о котором я говорил?