Ни тщательный осмотр места преступления, ни допрос возчика, ни просьбы расстроенного шофера не удовлетворили Шатори. Обстоятельства убийства девушки оставались невыясненными. Шатори допускал, что шофер мог стать жертвой обстоятельств. Возможно… Следы свидетельствовали о том, что на месте происшествия происходила борьба, в ходе которой и была задушена девушка. Но неужели этот тщедушный молодой человек настолько силен?
В последующие четыре дня полицейские и Чупати с Кантором восемь раз выезжали на место преступления, где буквально на четвереньках облазили всю местность возле оврага. Искали продолжение следа, единственный отпечаток которого был обнаружен возле самой машины, но так ничего и не нашли.
Кантор старался вовсю, но след был слишком давним, и пес следа не взял.
Устав до чертиков, старшина сел на землю и с укоризной уставился на Кантора.
В пять часов дня в управление поступило сообщение о том, что в водораспределительном колодце центрального водопровода на горе Таборхедь обнаружен труп женщины. Сообщил об этом один из слесарей-водопроводчиков.
Оперативная группа Шатори немедленно выехала на место происшествия. Сразу же бросилось в глаза, что преступление совершено всего-навсего в полукилометре от оврага, где застряла машина с задушенной девушкой.
Медицинский эксперт установил, что смерть женщины наступила всего два-три часа назад.
Вокруг водораспределительного колодца были обнаружены многочисленные следы.
Чупати наугад показал Кантору один след. Пес понюхал след и весело замахал хвостом.
– Выходит, ничего не выходит, – произнес старшина и, почесав затылок, добавил: – Хотя подожди-ка! – Чупати увидел крошечный островок сильно помятой сухой травы. – Иди-ка сюда, Тютю. Нюхай след! Нам с тобой положено здесь все обнюхать.
Старшина был убежден в том, что Кантор обязательно поймет его. Как пес понял хозяина, сказать трудно, однако факт остается фактом: Кантор взял след и пошел по склону горы. Вскоре к ним присоединился и Шатори. Примерно после километра пути вышли к вилле, у ворот которой Кантор остановился и вопросительно посмотрел на хозяина.
– Кантор, след! Ищи! – приказал старшина.
Кантор решительно двинулся по дорожке во двор виллы. По лестнице поднялся на веранду и попытался сам открыть застекленную дверь.
На медной табличке было выгравировано: «Инженер-электрик Йене Клотар».
Позвонили. На звонок никто не вышел. Пес начал царапаться в дверь.
– А все-таки здесь кто-то должен быть, – заметил Чупати.
Наконец после долгих настойчивых звонков на террасе показалась согбенная старуха, однако, завидев собаку, она дверь открывать не стала и испуганно попятилась назад.
– Открывай, мамаша, не бойся, – успокоил старуху Чупати. Занятые старухой, ни старшина, ни Шатори не заметили, как по боковой лестнице спустился хорошо одетый мужчина лет пятидесяти.
– Что вам здесь нужно? – строго спросил он.
– Господина Клотара.
– Вот как? А что вы от него хотите?
Как только мужчина появился на веранде, Кантор забеспокоился и осторожно начал приближаться к нему.
– Уберите отсюда вашу собаку! И если вы немедленно не уйдете отсюда, я вызову полицию!
– Напрасно будете стараться, – утихомирил его Шатори. – Мы как раз из полиции.
По лицу Клотара пробежала гримаса замешательства. Сразу же изменив тон, он спросил:
– Что вам угодно, господа?
– Прежде всего мы хотели бы войти в дом.
– Мама, пусти их.
Кантор тихо заворчал.
Когда старуха открыла дверь, Кантор, опередив хозяина, нервно ворвался в прихожую и начал по порядку обнюхивать всю комнату. Когда на пороге показался Шатори, пес уже обнюхивал верхнюю одежду, которая висела на вешалке.
– Что это такое?! Если ваш пес что-нибудь порвет, вам придется за это платить… Неслыханная дерзость!
Шатори не успел ответить хозяину дома, как Кантор, схватив в зубы кожаную перчатку, принес ее Чупати.
– Перчатка ваша? – спросил Шатори.
– Разумеется. Если ваш пес мне ее…
– Вы не очень-то распространяйтесь о Канторе! – не вытерпел старшина.
– А где ваша жена? Могу я поговорить с нею? – тихо и спокойно обратился Шатори к хозяину дома.
– У меня нет жены.
– Вы разведены?
– Да. А какое вам дело до моих семейных дел? И вообще, что вам здесь нужно? Что вы тут ищете? Я буду жаловаться на вас за нарушение неприкосновенности жилища и самовольный обыск!
– Ну, вот видишь? – плачущим голосом проговорила старуха. – Она и сейчас не угомонилась. Мало того, что она отравила нам пятнадцать лет жизни!.. Она ведь прокляла нас с тобой!..
Шатори с любопытством разглядывал старуху.
– Как вас следует понимать?
– Да никак. Бедняжка, ей часто мерещатся кошмары, – ответил вместо матери сын и, повернувшись к ней, продолжал: – Сколько раз я просил вас забыть о своих предрассудках! Здесь никого не интересует это…
– А где живет ваша жена? – поинтересовался Шатори.
– Не знаю… Она уехала за границу. Два года назад… Последний раз звонила мне из Вены.
– Понятно, – проговорил Шатори. От его внимательного взгляда не ускользнуло, что лицо инженера стало несколько озабоченным. – Из Вены, значит?
– Да… Она стала аморальной, но это уж вас не должно интересовать.
– Как сказать, – заметил Чупати.
Шатори и инженер одновременно взглянули на старуху, которая тряслась всем телом.
– Мама, идите в кухню. Сварите кофе…
– Не стоит беспокоиться. Скажите, пожалуйста, почему вы вдруг стали таким озабоченным?
Чупати время от времени брал Кантора за ошейник, сдерживая его, так как пес лаял и пытался броситься на Клотара.
– Ничем я не озабочен. Никаких причин для этого нет.
– А ваша мамаша?
– Она никак не может забыть прошлого.
– Если бы тебя запирали в погребе, как меня, тогда… – начала было рассказывать старуха, но, заметив удивленный взгляд Шатори, смолкла. Несколько успокоившись, она продолжала: – Не он запирал, нет… Йене – добрейшей души ребенок.
– Хватит вам, мама! – Клотар нервно махнул рукой. – Вы слишком много говорите о сугубо семейных делах. Господам скучно об этом слушать.
– А кто же запирал ее в погребе? – сочувственно спросил Шатори.
– Юци… эта сатана… – Старушка сморщилась от боли и схватилась руками за сердце.
– Перестаньте, мама.
– Ты и сейчас собираешься ее защищать! – взвизгнула старуха. – Эту змею, которая запятнала твое имя! – И, сжав старческие руки в кулаки, она погрозила кому-то в углу.
– Пойдем, дорогая. – Клотар с подчеркнутой нежностью взял мать за плечи и повел к полуоткрытой двери.
– Так кто же все-таки запирал вашу мать в подвале? – как ни в чем не бывало вновь спросил Шатори.
– Моя жена… – хриплым голосом ответил инженер, усаживая старушку в мягкое кресло. – Меня как-то трое суток не было дома, а она, чтобы мать не мешала ей развлекаться с любовником, заперла ее в подвале… Вот и все…
– Какой позор! – прошептала старуха. – Она запачкала наш дом!..
– Когда вы развелись с нею?
– Два года назад.
– Меня он на суд не взял, – с ненавистью прошипела старуха. – Уж я-то бы все рассказала суду!
В этот момент старшина нарочито покашлял, чтобы привлечь внимание начальника, но тот продолжал задавать вопросы инженеру.
– Где вы работаете?
– Я конструктор. Если это вам что-нибудь говорит – инженер-изобретатель.
– Свободный изобретатель?
– Да.
– Любите прогуливаться по воздуху?
– Это полезно для здоровья.
– И место для прогулок выбираете неподалеку?
– Где я прогуливаюсь? В городе я бываю редко.
– А лес вы любите?
– Мой сын очень любит природу. Он вырос среди деревьев и цветов, – неожиданно вмешалась в разговор старуха.
Шатори понимающе кивнул.
– Тогда, будьте добры, пойдемте с нами.
Клотар вздрогнул.
– Куда вы его поведете? Что вам от него нужно?! – визгливо закричала старуха и с удивительной для ее возраста легкостью вскочила с места. – Я не разрешаю! – В голосе ее послышалась ненависть.
