– Мы не знаем, как попасть на лесопилку, – спокойно начал объяснять Келеи, но Дора перебил:

– Ерунда все это!.. Меня интересует, сколько вы нам можете заплатить.

– А-а! Это будет зависеть от вас… Долларов десять – двадцать в день. – Келеи показал на рюмки и предложил: – Давайте выпьем!

– Нам повезло, мой друг – хороший парень и готов вам помочь…

– О'кей! Словом, вы покажете нам дорогу, хорошо?

– Разумеется, что за разговоры!

– Если ты согласен… – Лапинч глупо улыбнулся.

– Пардон. Он хороший парень, но немного трусоват.

Все четверо вышли из буфета и пошли к машине. По дороге Дора тихо шептал бывшему боксеру на ухо, чтобы тот не говорил лишнего, а лучше помалкивал, пусть, мол, господа, раскошелятся: денег у них, видать, много.

За час доехали до лесопилки. В нескольких сотнях метров от нее находилось административное здание, которое старый владелец лесопилки использовал как охотничий домик. Дом был обнесен изгородью. От ворот к веранде вела прямая дорожка, по обе стороны которой росли густые кусты.

Машина свернула к зданию. Дора показывал дорогу. Когда машина остановилась перед зданием, он вылез из машины, широким жестом пригласив и других сделать то же самое.

Бана предложил рабочим выпить с ними, но Дора наотрез отказался:

– Нет, нет, нам уже давно пора работать, мы и так опоздали.

В этот момент на веранде появилась пухленькая женщина лет тридцати пяти. Она с удивлением смотрела на приехавших.

– Вот гостей вам привез, Ица, – проговорил Дора. – Из-за этого мы и опоздали. Скажи шефу, пусть встречает.

– Добрый день, – ласково поздоровался с женщиной Бана. – Брательник мой дома?

– На рассвете уехал на озеро форель ловить, к восьми обещал вернуться. С кем имею честь?

– Я его младший брат, – ответил Бана.

– Так вы Яношка, который живет в Канаде?! – женщина удивленно всплеснула руками.

– Да, а это мой друг.

– Дядюшка Кари говорил, что вы должпы приехать в начале недели, он ждал вас.

Бана и Келеи, забрав из машины вещи, направились в дом.

– Сейчас я накормлю вас, – засуетилась женщина, – а вы пока умойтесь с дороги.

Вскоре вернулся с рыбной ловли и сам хозяин. Он радостно поздоровался с братом и гостем и сказал:

– Надеюсь, вы здесь поживете: жизнь у нас сейчас не та стала, что раньше. Всего полно, так что пожалуйста.

– К сожалению, нам нужно ехать дальше.

– Это еще куда?! – удивился хозяин, уставившись на брата.

– У моего друга в Будапеште есть дело. Он подыскивает венгерских артистов для своего нового фильма. У нас миллионер и тот себе не позволит жить только на капитал, чтобы он не рос каждый день.

– Жаль, жаль, – печально заметил Балинт.

– Но мы еще заедем сюда. Места у вас великолепные, – перебил его Келеи. – Хотелось бы побродить здесь. Здешние пейзажи вполне могли бы служить фоном для моего фильма. Романтикой так и веет.

– Мы к тебе обязательно еще заедем, – подтвердил брат. – Хочу попросить тебя об одной любезности…

– Проси о чем хочешь.

– Мистер Келли один плохо ориентируется в большом городе.

– Да, да, – торопливо подтвердил Келеи, – и потому вот эту коробку я хотел бы оставить здесь. – Он вытащил из чемоданчика плоский ящичек. Открыв крышку, он повернул его в сторону Балинта.

– Это все наше сбережение, – начал объяснять Бана. – Две тысячи долларов и драгоценные камешки… Знаешь, братишка, жить мы будем в гостинице, а там оставлять такие вещи опасно… Пусть лучше у тебя полежат.

– Великолепные вещички! Конечно, пусть полежат. Можете не волноваться: все будет в порядке. – Балинт подошел к шкафу. – Вот сюда я их и спрячу, ключ всегда будет со мной.

– Спасибо, – поблагодарил Бана и встал. – Покажи пока моему другу свои владения, а я немного отдохну.

В самый последний момент женщина, которая подсматривала в замочную скважину, отскочила от двери, и, когда Бана вышел в коридор, Ица как ни в чем не бывало уже орудовала в кухне.

«А у старика неплохой вкус», – решил Бана, заглянув через стеклянную дверь в кухню. Войдя в гостиную, он громко зевнул, снял ботинки и, подойдя к окошку, ждал, пока хозяин с Келли выйдут из дома. Потом быстро надел ботинки.

– Вы здесь остались, Яношка?! – удивилась Ица, когда, войдя в комнату, увидела его. – Я хотела тут порядок навести. Чемоданчик ваш я поставлю на шкаф, чтобы не мешал.

– Нет, нет… Мне нужно позвонить по телефону. – Лайош оценивающим взглядом смерил женщину.

– Тогда я ухожу, не буду вам мешать, – скороговоркой выпалила Ица и вышла из комнаты.

Бана открыл чемодан, чтобы убедиться, что в нем никто не копался. Сунул в карман маленькую коробочку, о существовании которой Келеи не имел ни малейшего представления.

– Пойду немного прогуляюсь, – сказал Бана, заглянув в кухню. – Если они скоро вернутся, скажи, что я пошел к большому озеру.

Бана вышел из дому и направился по тропинке в сторону леса.

Спустя несколько дней Бана и Келеи сидели в одном из роскошных будапештских ресторанов. Недостатка в фантазии у Келеи не было. И во время прошлогодних своих вояжей в Будапешт он не раз встречался со многими артистами, рассказывал им о широких возможностях Голливуда. Очередной жертвой такого вояжа в свое время явился и Бана, польстившийся на богатые посулы. В 1956 году, во время контрреволюционного мятежа, Бана с друзьями сбежал за границу и осел в Канаде. Проучившись два года в университете, но так и не окончив его, он был вынужден поехать работать в лесничестве, но вскоре перебрался в город и там окунулся во все «прелести» ночной жизни. Однако средств на такую жизнь не хватало. Он перепробовал множество сомнительных профессий, пока наконец не натолкнулся на Келеи, который взял его к себе в качестве личного секретаря. До этого Келеи побывал в Австралии, где занимался спекуляцией драгоценными камнями. Дела шли у него совсем неплохо, но, когда, им заинтересовалась международная полиция, ему ничего не оставалось, как перебраться в Европу, куда он, разумеется, забрал с собой и Бану.

Сначала они обосновались в Париже, но вскоре там стало трудно работать, и тогда они решили перебраться в Венгрию, в которой с распростертыми объятиями встречали всех соотечественников, которые возвращались на родину из-за границы.

Мысль об ограблении венского ювелирного магазина родилась в голове Баны. Он настолько «полюбил» драгоценные камни, что не мог спокойно видеть их даже в витрине ювелира.

Чтобы как-то замаскироваться, Келеи выдавал себя за кинорежиссера, учитывая, что люди, особенно богатые, очень падки на сенсацию и мечтают, чтобы их показывали на экране.

Сейчас оба сидели в шикарном ресторане, в котором Келеи знали как мистера Келли, богатого американца.

В данный момент Келеи волновала одна мысль – как сбыть драгоценности, если не полностью, то хотя бы часть их. Реализацией драгоценных камней должен был непосредственно заняться Бана.

– Монетный двор мог бы купить у нас кое-что, но там потребуют таможенное разрешение на ввоз в страну драгоценностей.

– Еще чего захотели! – возмутился Келеи.

– Ты же знаешь, что здесь нет частных ювелиров. Правда, я натолкнулся на одного типа, который согласен купить у нас несколько камешков, но он предложил за них столь мизерную плату, что о продаже ему не может быть и речи.

– Ну а ювелирные магазины? Я читал в газете, что они скупают различные драгоценности.

– Но и они требуют таможенное разрешение.

– А почему бы тебе не пообещать директору магазина несколько тысчонок, а?

– Ты и сам прекрасно знаешь, что с этими камешками далеко не пойдешь.

– Их стоимость – тридцать тысяч долларов.

– Да, но международная полиция разыскивает их от Гонконга до Вены.

– Социалистические страны не являются членами международной полиции.

– А черт их знает!

– Но нас здесь искать не станут!

– Так что будем делать с драгоценностями? – спросил Бана коллегу, когда официант ушел.